Дыхание снега и пепла. Книга 2. Голос будущего - Диана Гэблдон

Сегодня будут новости!

Гонец уже зашел в каюту губернатора. Один из солдат загораживал вид, но дверь была открыта, и голоса слышались вполне отчетливо.

– Эш приближается к форту!

– Черт бы его побрал, предателя!

Послышались шаги, и солдат поспешно отошел в сторону: из каюты, словно чертик из коробочки, вылетел губернатор, все еще в ночной сорочке и без парика. Схватившись за лестницу, он проворно взобрался по ней, словно обезьяна; сорочка развевалась на ветру, невольно являя миру пухлые голые ягодицы. Солдат перехватил мой взгляд и быстро отвернулся.

– Что они делают? Ты их видел?

– Пока нет. – Гонец, мужчина средних лет, одетый фермером, последовал за губернатором наверх. – Полковник Эш приказал всем кораблям в Уилмингтонской гавани взять на борт войска и перевезти их в Брунсвик. Утром они собрались за городом; я слышал перекличку, пока доил коров, – человек пятьсот, не меньше. Я тут же пробрался на берег и нашел лодку – решил, что надо сообщить вам, ваше превосходительство.

– Да? Ну и что я, по-твоему, должен с этим делать? – воскликнул мистер Мартин с явной ноткой раздражения.

– Мне-то почем знать? – парировал гонец в том же духе. – Не я же губернатор!

Ответная реплика утонула в звоне корабельных склянок. Бросив взгляд вниз, Мартин заметил меня.

– А, миссис Фрэзер… Принесите мне чаю из камбуза.

Особого выбора у меня не было, хотя я предпочла бы остаться и подслушивать. Угли на камбузе едва тлели, кок еще спал. К тому времени, как я разгребла угли, вскипятила воду, заварила чай и собрала на поднос чайник, чашку с блюдцем, молоко, гренки, масло, печенье и джем, информатор уже отчалил; его лодка напоминала темную стрелочку на фоне медленно светлеющей глади моря.

Я поставила поднос на планшир, вглядываясь в берег. Уже совсем рассвело, и стал виден форт Джонстон, массивное сооружение из бревен с прилегающими постройками. Там кипела бурная деятельность, люди сновали туда-сюда словно муравьи. Впрочем, не похоже, что им грозит неминуемое вторжение. Либо капитан Коллет решил эвакуироваться, либо люди Эша еще не вышли из Брунсвика.

Интересно, получил ли Джон Эш мою записку? Если да, стал бы он действовать? Не факт. Помогать человеку, которого подозревают в лоялизме, не говоря уже о страшных обвинениях… на такое не каждый сможет решиться…

А мог и рискнуть. Губернатор в море, Королевский совет распущен, судебная система вообще испарилась – в колонии не осталось никакой власти, никакого закона, разве что у армии. Если Эш возьмется штурмовать Уилмингтонскую тюрьму, то вряд ли встретит сильное сопротивление.

А если Джейми выйдет на свободу, то станет меня разыскивать и, конечно, быстро выяснит, где я. Если Джон Эш прибыл в Брунсвик, то Джейми наверняка с ним. Я выискивала взглядом движение на берегу, но увидела лишь мальчика, гонящего корову по направлению к Брунсвику. Впрочем, едва рассвело; ночные тени еще лежали холодом у ног.

Я сделала глубокий вдох, и вместе с утренним дыханием моря, запахом сосен и береговой полосы после отлива до меня донесся ароматный запах чая, стоящего под носом. Когда же я последний раз пила чай? С тех пор прошли месяцы, если не годы… Я не спеша налила себе чашку и насладилась забытым вкусом, не отрывая глаз от берега.

* * *

Войдя в каюту судового врача, которую губернатор занял под свой кабинет, я застала его одетым.

– Миссис Фрэзер, – кивнул он, едва подняв голову. – Благодарю. Сделайте одолжение, напишите мне письмо.

Он уже и сам углубился в работу: чернильница стояла открытой, а по столу были разбросаны перья, бумага, песок. Я выбрала приличное перо, взяла лист бумаги и начала писать под диктовку, снедаемая все возрастающим любопытством.

Записка, продиктованная между перекусами, предназначалась генералу Хью Макдональду и касалась высадки генерала на континент в обществе полковника Маклеода. Далее упоминалась просьба о поддержке (это я уже знала) и заверения в ее прибытии (а вот об этом даже не подозревала).

– Прилагаю аккредитив… Нет, постойте!

Изгнанник бросил взгляд в сторону берега – без особой цели, поскольку кабина врача не могла похвастаться иллюминатором – и сосредоточенно нахмурился. Видимо, до него дошло, что в свете недавних событий кредитное письмо стоит меньше, чем «творчество» миссис Фергусон.

– Прилагаю двадцать шиллингов, – уточнил он, вздохнув. – Перепишите начисто сразу же, а этими займетесь потом. – Губернатор пододвинул мне неряшливую пачку записок, выполненную неразборчивым почерком.

Он встал, с легким стоном потянулся и вышел.

Я переписала начисто, присыпала песком и отложила в сторону, гадая, кто такой этот Макдональд и что он намерен делать. Если майор Макдональд не получил стремительное повышение по службе… Судя по тону губернатора, генерал Макдональд со своим другом Маклеодом путешествовали в одиночку, выполняя конкретную миссию.

Я быстренько проглядела стопку записок, но не увидела ничего интересного – обычные административные глупости. Губернатор оставил на столе свой бювар; я прикинула, стоит ли порыться в личной корреспонденции, однако передумала – слишком много народа толчется вокруг: моряки, солдаты, юнги, посетители…

На борту царила атмосфера нервного напряжения. Я и раньше замечала, как быстро ощущение опасности распространяется в замкнутом пространстве: в приемном покое неотложки, в оперблоке, в трамвае, на судне; нервозность передается от одного человека к другому без всяких слов, как будто нейроны посылают друг другу импульсы. Непонятно, знал ли кто на борту – кроме нас с губернатором – о перемещениях Джона Эша, но все чувствовали: что-то затевается.

Впрочем, напряжение действовало и на меня. Я излишне суетилась, рассеянно притоптывала ногой, вертела в пальцах перо, не в силах сосредоточиться на работе. Наконец не выдержала и поднялась, не имея определенной цели; оставаться в каюте не было сил.

На полке у двери хранился обычный судовой хлам: подсвечник, запасные свечи, трутница, сломанная трубка, бутылка, заткнутая тряпкой, кусок дерева, который кто-то начал вырезать, да так и бросил… И коробка.

На борту «Странника» не было судового врача, а они всегда носят инструменты с собой, пока живы. Значит, это местный набор.

Я покосилась на дверь. Голоса раздавались поблизости, но в поле зрения никого не было. Я поспешно открыла коробку, сморщив нос от запаха высохшей крови и заветрившегося табака. Ничего особенного: всякий бесполезный хлам, набросанный как попало. Жестянка с ярлычком «Синие пилюли» и пузырек без ярлычка – настойка опия; высохшая губка, липкая тряпка, испачканная чем-то желтым… И главная вещь в наборе хирурга – скальпели.

Послышались шаги, затем голос губернатора. Не раздумывая, я схватила маленький скальпель, сунула в корсет и захлопнула крышку. Сесть времени не было – вот-вот появится губернатор с очередным визитером.