Эффект Люцифера. Почему хорошие люди превращаются в злодеев - Филип Зимбардо

Поскольку было совершенно ясно, что охранники в блоке 1А испытывают постоянный стресс, им необходимо было обратиться к психиатрам, чтобы справиться с этим хаосом. Действительно, через несколько месяцев в Абу-Грейб прислали психиатра, но он не консультировал ни одного из охранников, нуждавшихся в такой консультации, и не работал ни с кем из психически больных задержанных. По некоторым данным, его основная функция состояла в том, чтобы помогать военной разведке в создании более эффективных методов допроса. Меган Амбюль утверждает, что «не было никаких обоснованных доказательств гомосексуализма или изнасилований, не было ни фотографий, ни видеосъемки подобных ситуаций, по крайней мере, с участием семерых военнослужащих, вовлеченных в это расследование». Она продолжает: «У меня есть все фотографии и видеоролики, с самого начала расследования. Я проводила в этом блоке почти по 13 часов в день. Никаких изнасилований и никакого гомосексуализма там не было»[374]. Узнаем ли мы когда-нибудь, что там действительно произошло и кто на самом деле несет ответственность за ужасы Абу-Грейб?

Во время войн или конфликтов с участием преступников, солдат, полиции и тюремных охранников часто творятся зверские злоупотребления. «Врагов», подозреваемых или пленных пытают и убивают. Подобных действий можно ожидать (но нельзя мириться с ними) в районах боевых действий, когда люди рискуют жизнью ради выполнения долга перед родиной и когда «иностранцы» проявляют жестокость к нашим солдатам. Мы не ожидаем и не принимаем подобного поведения от солдат армий демократических стран, если нет непосредственной угрозы их жизни, а тем более по отношению к беспомощным и безоружным военнопленным.

Цифровые фотографии из тюрьмы Абу-Грейб оказали беспрецедентное влияние на людей во всем мире. Никогда прежде мы не видели подобных доказательств сексуального насилия и пыток со стороны тюремных охранников, явно наслаждающихся своими отвратительными действиями и, не стесняясь, позирующих на фоне жертв, причем с собственными доказательствами своих зверских деяний. Как они могли так поступать? Почему они поставили под этими злоупотреблениями свои личные «визуальные» подписи? Этому есть несколько возможных объяснений.

Власть цифровых технологий

Самый простой ответ на этот вопрос заключается в том, что благодаря цифровым технологиям фотографом становится каждый из нас. Цифровые камеры позволяют делать снимки мгновенно, не нужно ждать проявки. Такие снимки легко опубликовать в Интернете, без всякой цензуры фотолаборатории. Цифровые фотоаппараты — маленькие и удобные, у них высокая производительность, и они относительно недорого стоят. Поэтому они стали настолько вездесущими, что буквально любой из нас может с легкостью и почти мгновенно сделать сотню фотографий. А благодаря блогам и интернет-трансляциям любой из нас может пережить истинный успех, пусть и мимолетный. Если же у вас есть необычные фотоснимки и их можно распространить по всему миру через веб-сайты, то вам практически гарантированы те самые «15 минут славы».

Один любительский порносайт даже предложил своим посетителям публиковать на нем снимки их обнаженных жен и подруг в обмен на бесплатный доступ к порнографическим видеороликам[375]. А солдатам предлагалось обменивать фотографии из районов боевых действий на бесплатный доступ к порно, и многие охотно это делали. Некоторые из этих снимков сопровождает предупреждающая надпись «Осторожно, кровь». Среди них, например, есть фотография улыбающихся и показывающих знак «победа» группы американских солдат, стоящих перед сожженным трупом иракца. «Гори, гори ясно» — гласит заголовок.

Трофейные фотографии из другой эры

Эти изображения напоминают «трофейные фотографии», где запечатлены суды Линча над чернокожими. Такие снимки часто можно было увидеть в Соединенных Штатах в 1880–1930-х гг. На них зрители и преступники смело позируют перед камерой. В предыдущей главе мы видели, что такие образы символизируют дегуманизацию в ее худшем проявлении. Эти свидетельства пыток и убийств чернокожих американцев за «преступления против белых», которые часто были сфабрикованы, продавались в виде открыток, их покупали в магазинах и отправляли друзьям и родственникам. На некоторых снимках можно увидеть даже улыбающихся маленьких детей — родители взяли их с собой, чтобы они тоже насладились мучениями и зверскими убийствами «ниггеров». Подробный каталог множества таких открыток можно найти в недавно изданной книге «Без убежища»[376].

Подобные «трофейные фотографии» делали и немецкие солдаты во время Второй мировой войны, запечатлевая свои злодеяния против польских евреев и русских. Как мы отмечали в предыдущей главе, даже «обычные люди», пожилые немецкие полицейские-резервисты, которые сначала не хотели убивать евреев, позже начинали фотографировать свои преступные деяния[377]. Есть и другие собрания снимков, на которых мы видим палачей на фоне своих жертв. Например, их можно найти в книге Джанины Струк «Фотографии Холокоста»[378]. Резня армян в Турции также запечатлена на снимках. Их можно увидеть на веб-сайте, посвященном этому геноциду[379].

Другой жанр «трофейных фотографий», популярный в эпоху до защиты прав животных, очень любили охотники на крупную дичь и любители спортивной рыбалки, позировавшие на фоне убитых ими марлинов[380], тигров или медведей гризли. Тут сразу же приходят на ум подобные фотографии Эрнеста Хемингуэя. Однако классический культовый образ бесстрашного охотника на сафари — снимок американского президента Тедди Рузвельта, гордо демонстрирующего огромного носорога, которого он только что убил. На другом снимке мы видим бывшего президента, позирующего с сыном Кермитом на спине индийского буйвола, сидя в непринужденной позе со скрещенными ногами, с большим ружьем в руке[381]. Такие «трофейные фотографии» были публичной демонстрацией власти и господства человека над природой, над ее страшными монстрами, поверженными благодаря умению, храбрости и технологии. Что любопытно, герои таких фотографий выглядят довольно мрачно, они редко улыбаются; ведь они победили в битве против ужасных противников. В каком-то смысле они напоминают юного Давида, стоящего над поверженным гигантом Голиафом.