Фантом - Николай Лузан

— Сейчас, сейчас! Смотри, Коля! — воскликнула Ирина.

Машины взяли последний подъем, и среди живописных скал, покрытых густым сосновым ежиком, открылась просторная лагуна с гротами и великолепным пляжем. Женя уверенно ориентировался среди зарослей буйно разросшегося олеандра и магнолий, безошибочно нашел аллею, которая вывела к берегу, и остановил УАЗ на краю поляны. Вслед за ним встали в ряд другие машины. Из них высыпала детвора, и сонную тишину нарушил ее радостный визг и зычный голос Мотрева.

Солнце еще не поднялось над вершинами сосен, и в воздухе сохранялась бодрящая свежесть. Легкий ветерок, налетавший с предгорий, приносил с собой нежный аромат цветов. В зыбкой дымке, переливаясь фантастическими красками, искрилась бесконечная морская даль. По кромке горизонта робко крались легкие облачка. Ласковая волна лениво набегала на берег и маняще шуршала мелкой галькой. Слева лагуну замыкал гранитный утес. На его вершине каким-то чудом держалась огромная сосна. Справа волшебными замками угадывались очертания Нового Афона и знаменитого Пантелеймоновского монастыря.

Первыми к воде ринулась рыбаки, за ними — ребятишки, а Мотрев вместе с водителями взялся разбивать лагерь. Женщины, прихватив лукошки, разошлись по округе собирать ежевику. За рыбалкой и сбором ягод незаметно пролетело время. Солнце поднялось в зенит и пекло немилосердно. Спасаясь от него, все дружной гурьбой повалили к морю. Забыв про возраст, Быстроног, Гонтарев и Сильев, бросились вдогонку за сыновьями, и фонтаны брызг поднялись у причала. Юркие, как ставридки, мальчишки ловко ускользали от отцовских рук, и вскоре игра в догонялки переместилась на берег. На песчаной косе копошилась куча-мала, в ней переплелись тела взрослых и детей. Этот хохочущий и пищащий клубок походил на большущую и яркую игрушку.

— Боря, Боря! Ну, сколько можно ждать? Шашлык стынет! — иссякло терпение у Ирины.

— Все идем! — закончил игру Быстроног.

За ними к походному столу потянулись остальные. На брезенте, расстеленном на траве, громоздились горки помидоров, огурцов и зелени; на тарелках аппетитно лоснились ломти румяного мяса. Быстроног придирчивым взглядом пробежался по этому изобилию, остановился на Мотреве и сурово заметил:

— Саня, я не понял, у нас что, детский утренник?

— Не, все по-взрослому, Борис Юрьевич! — встрепенулся тот.

— Не похоже. Тебе напомнить, что укорачивает жизнь настоящего мужчины?

— Не надо, Борис Юрьевич, помню — ожидание очередной чарки.

— Так чего ждешь?

— Уже бегу! — подхватился Мотрев, сбегал к роднику, принес бутылку водки и разлил по рюмкам.

Быстроног приподнялся, и добрая улыбка согрела его лицо. Все они — офицеры, их жены и дети — за год службы в Абхазии стали для него одной большой и беспокойной семьей. Вместе с ними он разделял их радости, огорчения и успехи.

— За всех нас, ребята! За то большое дело, которому мы служим на этих дальних берегах! В военные училища мы шли не ради кошелька. Да и какой к черту кошелек? Еще недавно по три месяца ждали зарплату. Пусть простят меня наши девчата, что приходится ютиться по чужим углам, а детям менять школы. Мы сами выбрали эту профессию — Родину защищать! С этим пришли и с этим уйдем!

— За нас! За военную контрразведку! — дружно поддержали его.

Запоздалый обед затянулся, и можно было только удивляться тому, сколько всего могли вместить молодые и здоровые желудки. Потом одни, разморенные сытной едой и жарой, задремали у ручья, другие, у которых не угас рыбацкий азарт, возвратились к морю. Ближе к вечеру, когда спала жара, все высыпали на песчаную косу и нежились под лучами, заходящего солнца.

Незаметно наступили сумерки. Последний луч солнца скользнул по утесу и погас. Небо слилось с морем, и окрестности залил призрачный лунный свет. Слабый ветерок устало поигрывал листьями могучих пальм. Легкая морская волна о чем-то перешептывалась с берегом. Все вокруг дышало миром и покоем.

Мир и покой ненадолго воцарились в душах Кочубея, Быстронога и его подчиненных. Они и не подозревали о том чудовищном зле, которое в эти самые минуты множилось во властных кабинетах в Вашингтоне и Тбилиси. До начала вероломной войны на Южном Кавказе оставалось всего девять дней.

Перси с опозданием вошел в кабинет Дугласа и пробежался взглядом по участникам совещания. На нем в основном присутствовали все знакомые лица: свои — Джоан Грей, Роберт Левицки, а также Фрэнк Форман из РУМО — военной разведки. Напротив них места занял Константин Чикованишвили. Контрразведку представлял сам глава — Леон Табидзе. Рядом с ним занимал место субъект с невыразительным лицом. Цепкая память подсказала Перси — начальник департамента конституционной безопасности МВД Грузии Вахтанг Кекудзе. Особняком от всех в конце стола расположились полковник Джон Дрейк из Пентагона и еще двое в военной форме. Судя по их каменным физиономиям, бычьим затылкам, короткой стрижке и соседству с Дрейком, они представляли Министерство обороны Грузии.

Дуглас недовольно покосился на Перси, но ничего не сказал, кивнул на свободное место и открыл совещание.

— И так, господа, все в сборе! Времени на раскачку нет! До начала операции «Чистое поле» осталось чуть больше суток, поэтому еще раз сверим планы! Предлагаю начать с доклада наших грузинских партнеров. Как вы смотрите на это, господин Тетрадзе?

Моложавый армейский полковник, на лице которого выделялся нос, напоминавший клюв хищной птицы, энергично «клюнул» им и потянулся к портфелю.

— Если вы намерены дать пояснения на карте, то не утруждайтесь? — остановил его Дуглас и предложил: — Я облегчу вашу задачу, обратимся к экрану, так будет нагляднее.

— Да! О’кей! — дружно поддержали все.

Дуглас взял пульт и нажал на кнопку. На стене бесшумно раздвинулись шторы. За ними тускло замерцал экран, и на нем отчетливо проступили контуры карты, испещренной голубыми прожилками рек, речушек и скупо усыпанной зелеными пятнами лесов. За время подготовки к операции Перси изучил ее лучше, чем свои пять пальцев. Беглого взгляда на карту ему хватило, чтобы убедиться: военные на этот раз потрудились со всей основательностью. На крохотную Южную Осетию с трех сторон хищно нацелились красные жирные стрелы. Сомкнувшись на северной окраине Цхинвала, они устремлялись дальше, к южной горловине Рокского тоннеля.

Тетрадзе прошел к экрану и, вооружившись указкой, хорошо поставленным командирским голосом начал доклад:

— Господа, чтобы не отнимать ваше драгоценное время я в своем выступлении остановлюсь лишь на основных позициях плана военной операции «Чистое поле». Со всей ответственностью могу заверить: на текущее время по линии министерства обороны все основные мероприятия выполнены в полном объеме. Что касается Шида Картли…

— Вы имеете в виду Южную Осетию? — уточнил Форман все еще путавшийся в старых и новых названиях провинций Грузии.