Отвергнутая королева - Мира Вольная

Но тут надо отдать должное Альяру: он все-таки насторожился. Понял, что что-то не сходится, что все изменилось слишком резко, поэтому и не спешил с выводами и решениями. Но Зайнаша к Катарин все-таки швырнул, все-таки не смог бороться с собственными заскорузлыми опасениями.

Ну да и хрен с ним, за свои ошибки, повелитель Шхассада будет расплачиваться сам, перед собственной гордостью в том числе.

Четвертой ошибкой стал я. Темная не предполагала, что я буду искать Равен, не думала, что окажусь в Сарраше и уж тем более не верила в то, что Рин меня простит, что вообще подпустит к себе. Шайнила не учла ведьму пустоши и закрытую память Равен, не учла мои чувства к Катарин. Вообще в них не верила, если уж на то пошло.

Ну и последнее, но не маловажное, несмотря на всю свою продуманность, на всю свою гениальность темная по какой-то совершенно непонятной мне причине понятия не имела, кто такой лорд-наместник Инивура. Откуда он пришел и что может знать.

Ее темная марионетка, заклинания искажения, заклинания, подстегивающие ненависть и злость, скрытые под мороком, напитанные хаосом, не стали для меня большим сюрпризом. Они же помогли понять, кого на самом деле скрывает маска Шайнилы.

Вообще казалось, что Катарин я теперь узнаю, где угодно и под любой личиной. Ее движения, интонации, взгляд. Я выучил урок еще в первый раз, спасибо.

- Алистер, - узкая ладонь, опустившаяся на спину, и тихий голос оторвали от окна и заставили повернуться, чтобы тут же притянуть Равен к себе ближе.

Кстати, пора прекращать звать ее Равен…

- Устала? – всмотрелся я в сиреневые глаза и немного бледное лицо, Рин.

Она только плечами пожала, уткнувшись лбом мне в грудь, сцепляя палицы за моей спиной в замок, словно спряталась в моих руках.

- Там столько всего, - прошептала моя королева. – Так много… Хорошо, что есть ведьма пустоши, хорошо, что она согласилась помочь.

Ага, как будто у ведьмы действительно были варианты, как будто ей их кто-то предоставил. Но озвучивать собственные мысли я все же не стал. Есть вещи, о которых Катарин знать совершенно ни к чему. Эта из их числа.

Только еще ближе притянул к себе теневую, обнял еще крепче.

- Ты странно одет, - нахмурилась Рин, отстраняясь от меня, оглядывая с подозрением с ног до головы. – Что…

- У тебя пять лучей, чтобы тоже переодеться и присоединиться ко мне здесь, - улыбнулся я, легко поцеловав манящие губы.

Теневая отступила еще на шаг, склонила голову к плечу, продолжая меня рассматривать, не торопилась отвечать или соглашаться.

- Я хочу увидеть, как коты Данру вернут солнце в пустыню, - снова улыбнулся я, теперь и сам отступая на шаг от Рин. Она удивленно вскинула брови, непонимание отразилось на миг на лице, а потом теневая все же кивнула и через миг уже скрылась в комнате. Я же снова остался ждать у балконной двери.

На самом деле плевать мне было на котов Данру, и на пустыню. Меня волновала Катарин и хмурая складочка на высоком лбу, тени под глазами, бледное лицо. Меня волновало, что она все время торчит у темной, волновало, напряжение и беспокойство во взгляде. Волновало, что мы никак не можем поговорить…

И сегодня я собирался это исправить. И, как ни странно, помочь мне должна была старая легенда и традиции Шхассада.

- Ракшас? – удивленно пробормотала Катарин, разглядывая тонконогого, нетерпеливо дергающего ушами красавца. – Мы куда-то едем, Алистер?

- Едем, - я подхватил теневую на руки, помогая устроится в седле, скользнул пальцами по изящной лодыжке. – Точнее ты едешь, я побегу рядом.

- Что ты задумал? – сощурилась подозрительно Рин. Выглядела растерянной и настороженной одновременно, пальцы правой руки она крепко сжимала поводья, а левой гладила сноровистое животное, заставляя меня прятать понимающую улыбку.

Она слишком давно не сидела верхом на ракшасе, слишком давно не мчалась на нем наперегонки с ветром. Соскучилась. Я заметил, как напряглась ее спина, как пока только чуть ноги сжали лоснящиеся в свете светляков и луны бока, как предвкушение отразилось в сиреневых глазах.

- Я уже говорил, - пожал плечами и перекинулся, вызвав недоуменные взгляды украдкой со стороны стражей и слуг дворца.

- Почему ракшас, Алистер? - склонила Катарин голову к плечу, выхватывая из-за пояса черный ниам.

- Потому что он быстрее, чем любой ящер, - ответил я и потянулся, разминая мышцы и готовясь к ночной прогулке.

Ночь пока была удивительно тихой и спокойной, почти умиротворяющей. Ветер из пустыни все еще был теплым, но не безобразно горячим, с центральной площади за стены дворца долетали соблазнительные запахи жарящегося мяса, чего-то сладкого и конечно же местного вина.

- Все это… немного настораживет, - искренне, но коротко улыбнулась Катарин, и в который раз за этот суман заметил, как промелькнула в глазах моей королевы тень скрываемых эмоций, как сжались на мгновение губы.

- Я знаю, а еще знаю, что тебе не терпится уже оказаться в пустыне. Надевай ниам и не отставай, - я слился с Основной и выскользнул в ночь, вслушиваясь в звуки за спиной.

Ракшас довольно всхрапнул и острые когти царапнули каменную кладку двора, наверняка высекая искры.

Узкие улицы и слишком частые прохожие не давали двигаться так быстро, как хотелось ни мне ни строптивому животному, скользя лабиринтами переулков и чужими темными дворами, я почти затылком ощущал ворчливое неудовольствие Катарин и моего ракшаса, слышал ворчливое сопение и шумные вдохи и выдохи.

Мне и самому хотелось побыстрее оставить городские ворота за спиной и насладиться безмолвием и кажущейся пустотой песков Шхассада. Даже мышцы дрожали от плохо сдерживаемой энергии, бурлящей в крови.

Ожидание, правда длилось недолго и только подогрело азарт и раззадорило кровь. Через двадцать лучей лапы наконец-то коснулись еще теплого песка, а Ночная и Сумеречная рванули вперед, больше несдерживаемые своими поводками.

Катарин поравнялась со мной практически сразу же.

- Не отставай, говоришь? – прокричала она, пришпоривая ракшаса. – Смотри, как бы самому не пришлось глотать песок. – И расхохоталась, громко и радостно. А через вдох смех сменился таким же радостным, громким криком, Рин приподнялась в стременах. Лунный свет отразился в глазах, упал на руки, добавил мерцающий бисер в выбившиеся из прически волосы.

И тревога, сжимающая мои внутренности этот долгий-долгий суман, немного ослабила свою хватку. И ее место заняло что-то огромное, громкое, звенящее и отдающее разрядами молний и вспышками сотен пересмешников куда-то под лопатку.

Разодрало, разметало на кровавые ошметки сердце.

И низкий рык вырвался из глотки. Поднялся из самого нутра и разнесся в звенящей тишине.

- Алистер? – удивленно обернулась Рин.

Я только головой покачал, встряхнулся и рванул за ней. За щемящей, своенравной, сумасшедшей. За моей.