Смертельная схватка - Ульрике Швайкерт

— Я знаю, — кивнула Алиса. — Но как смириться с тем, что Иви больше нет? Мне ее очень не хватает.

— Да, это невосполнимая потеря. Иви была уникальной вампиршей. Это признавал сам Дракула.

Наследники еще раз пожали друг другу руки, а затем Мэрвин уселся рядом с Ровеной и экипаж с грохотом помчался к порту.

Алиса повернулась и медленно пошла через двор. На сердце у нее было тяжело. Наследница Фамалия по-прежнему думала об Иви, с которой они в последнее время почти не общались. А ведь когда-то они были самыми близкими подругами. Алиса жалела, что ей удалось провести вместе с Иви так мало времени. У нее осталось еще столько незаданных вопросов. Да и просто хотелось, чтобы Иви снова оказалась рядом. Но это было невозможно.

Пришло время собирать собственный ящик и вместе с Таммо, Хиндриком и Сереном возвращаться в Гамбург. Ах да, Кьяра тоже поедет с ними.

Серен и Кьяра... Хотя Алиса искренне радовалась за влюбленных, она робко спрашивала себя, хватит ли у нее сил ночь за ночью наблюдать за их счастьем, в то время как ее любимый будет жить за тысячу миль от нее.

Алиса остановилась. И почему она только ответила «нет», когда Лео спросил ее, сможет ли она жить с Дракас? Целую вечность с Дракас? Вампирша невольно вздрогнула. Разве она могла согласиться на такое? Покинуть свою семью, Таммо, Хиндрика, госпожу Элину, Серена и всех остальных...

Да, Вена была роскошным городом. Алисе нравились венские танцевальные залы, опера и театр, однако при мысли о бароне Максимилиане и об остальных Дракас все это меркло и отступало на второй план.

А жизнь без Лео? Лишь редкие встречи на пару ночей... Думать об этом было невыносимо! Алиса ускорила шаг, словно это могло помочь ей убежать от мучительных мыслей и вопросов.

В своей комнате она встретила Хиндрика.

— Ты готова? Думаю, ты захочешь доехать до порта в карете и уже на борту устроиться в ящике. Так ведь? Корабль отчаливает с рассветом.

— Может быть, мы все пойдем пешком? Я хотела бы провести последний час вместе с Лучиано и Клариссой. Да и Кьяра с Лучиано наверняка хотели бы еще немного побыть вместе перед расставанием.

«А я хочу проститься с Лео, — добавила про себя наследница Фамалия. — Кто знает, когда мы еще увидимся?»

Отогнав от себя грустные мысли, Алиса с легким упреком спросила Хиндрика:

— Ты ведь знал, что Кьяра поедет с нами в Гамбург?

Слуга кивнул.

— Я давно об этом догадывался, но они с Сереном долго обдумывали это решение и сообщили мне о нем только вчера.

— А мне вообще никто ничего не сказал, — проворчала вампирша, хотя и понимала, почему Серен не пришел к ней с этой радостной новостью: он был деликатным юношей и догадывался, что это лишь усилит боль его кузины. Нет, Алисе не в чем было его упрекнуть.

Через полчаса наследники, которые должны были сесть на корабль и отправиться в Гамбург, неспешным шагом направились к порту, в то время как Хиндрик и другие слуги занялись перевозкой их дорожных ящиков.

Лео, Лучиано и Кларисса провожали друзей. Алиса пыталась не так сильно сжимать руку Лео, но мысль о том, что скоро им придется попрощаться, разрывала ей сердце. Она изо всех сил старалась улыбаться, но у нее ничего не получалось. Говорить о чем-то веселом она тоже не могла. Оставалось лишь молча слушать, как остальные болтали, шутили и поддразнивали друг друга, пытаясь не думать о том, что это их последняя ночь в Лондоне.

— Мы будем ездить друг к другу в гости, — сказал Лучиано и обнял кузину за плечи. — Смотри, заботься о ней! — продолжил он, обращаясь к Серену, и легонько ткнул его пальцем. — Мне нелегко отдавать тебе Кьяру, но должен признаться, она сделала не такой уж плохой выбор.

Кьяра обнажила зубы в усмешке.

— Ты говоришь так, словно кто-то здесь добивается твоего благословения! Неужели ты и вправду думаешь, что я нуждаюсь в том, чтобы ты одобрил мой выбор, и буду спрашивать у тебя, как мне строить свое будущее?

— Нет, ты всегда была своевольной упрямицей... чертовски милой упрямицей, которой мне будет очень не хватать.

Кьяра обняла кузена и расцеловала его в обе щеки.

— Мне тоже будет не хватать тебя, Лучиано. И я клянусь, что буду каждый год приезжать в Рим или приглашать тебя к нам в Гамбург!

— Очень на это надеюсь! — ответил Лучиано и тоже расцеловал Кьяру.

— О небеса, эти поцелуи когда-нибудь закончатся?! — воскликнул Таммо. — Это отвратительно! Мы кровожадные вампиры или кто?

Остальные рассмеялись. Лишь у Алисы еще сильнее сжалось сердце.

— Слушай, давай еще немного прогуляемся вдоль причала, пока нас не позовут на борт, — сказала она Лео, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос не дрожал.

Глаза Франца Леопольда сверкнули, и вампирша поняла, что он прочитал ее мысли. Однако венец ничего не сказал, позволил Алисе взять его под руку и повел вампиршу вдоль пристани.

Когда остальные вампиры скрылись из виду, он остановился и взял Алису за плечи.

— Этим ты пытаешься дать мне понять, что тебе не по душе поцелуи? Или же все дело в том, что целуются другие? — Губы Лео растянулись в широкой усмешке. — Нет, можешь не отвечать, я и так все понимаю.

Вампир наклонился и нежно поцеловал Алису в губы. Затем он притянул ее к себе и крепко обнял. Алиса прижималась к его груди, безуспешно пытаясь закрыть собственный разум, чтобы не огорчать Лео своими страхами и болью неумолимо близившейся разлуки.

Видимо, венец был слишком тактичен, чтобы сказать ей что-либо по этому поводу. А может быть, ему тоже было немного грустно. У Алисы не было сил пытаться проникнуть в его разум. Лучше использовать эти последние минуты для того, чтобы позволить Лео еще раз ее поцеловать. Неохотно оторвавшись от губ Алисы, венец взял ее за руку и повел к остальным.

— Когда мы снова увидимся? — испуганно спросила Алиса.

— Скоро. Обещаю! Неужели ты в этом сомневаешься? — Лео удивленно поднял брови.

— Нет, конечно же, — торопливо ответила Фамалия и попыталась поверить в то, что только что сказала.

Пришло время прощаться. Хиндрик подошел к подопечным и попросил их подняться на борт. Восточный край неба уже начал окрашиваться в красные тона.

— Идите за мной и укладывайтесь в гробы, — сказал слуга.

— Зачем? Ты ведь знаешь, что мы уже научились противостоять усыпляющей силе солнца! — взбунтовался Таммо.

— А я не научился и поэтому намерен собственноручно заколотить каждый из ваших гробов, прежде чем погружусь в дневное оцепенение! — решительно ответил Хиндрик.

— Значит, это всего лишь твоя прихоть. Ясно, — сказал Таммо.

— Можешь называть это как хочешь, но сейчас же поднимайся на борт!

С этими словами слуга развернулся и первым пошел по трапу. Наследникам оставалось лишь примириться со своей участью, проследовать в трюм и улечься в свои дорожные гробы.