НКВД и СМЕРШ против Абвера и РСХА - Анатолий Чайковский

Тогда же было заложено и начало последовавшего вскоре конфликта между основными союзниками и Францией в лице Французского комитета национального освобождения во главе с генералом де Голлем. Среди противоречий (формирование с участием союзников французских частей и соединений, их вооружение, участие в операциях и др.) возникла дилемма разграничения зон влияния и организации охраны войсковых тыловых районов. «В ходе быстрого продвижения армий союзников к Эльбе, – писал английский историк Ф. С. Погью, – верховное командование встретилось с рядом сложных проблем. Сюда относились различные вопросы, и среди них – трудности во взаимоотношениях с французами в связи с занятием Штуттгарта».

Противостояние возникло на почве оккупации города 1-й французской армией генерала Лоттара де Тассиньи и нежелания оставлять его в пользу 7-й американской армии. Ф. Погью: «Генерал де Голль, по-видимому, полагал, что Деверс (командующий 7-й армией. – Авт.) поступил так прежде всего с целью выдворить французов из этого важного германского города, а не для того, чтобы обеспечить эффективную работу линий снабжения 7-й армии. Поэтому он решил, что, пока Франции не будет выделена определенная зона оккупации, он должен удерживать то, что имеет… Де Голль отдал Лоттару следующий приказ: «…Иметь в Штуттгарте французский гарнизон и немедленно установить там военное управление… На возможные нарекания американцев Вам надлежит отвечать, что Ваше правительство приказало удерживать и управлять территорией, захваченной нашими войсками, до тех пор, пока заинтересованными правительствами не будет установлена французская зона оккупации, что, к Вашему сведению, еще не было сделано»».

Конфликт (получивший в истории название «Штуттгартский инцидент») стал достоянием президента США Трумена, который заявил, что он «шокирован действиями де Голля и обеспокоен тем, что сообщение об инциденте… по-видимому, вызовет бурю негодования». По словам П. Погью, противостояние закончилось «выводом американских войск из Штуттгарта. Война была так близка к концу, что неудобства оставления путей снабжения неприкрытыми хотя и были неприятны, но не носили серьезного характера».

Принудительная «эвакуация» населения во французской зоне оккупации приобрела особую «популярность». Через нее прошло свыше 25 тыс. человек. Без дела «эвакуированные» не оставались. Их использовали на наиболее тяжелых и грязных работах, а многие «прочесывали» минные поля. Оказавшиеся в те дни в этой части бывшего рейха швейцарские наблюдатели писали, что бесчинства французов меркли на фоне слухов о произволе Советов, которые охотно распространялись в «демократических» кругах. Ситуация усложнилась настолько, что оккупационную политику 5-й Республики стали сравнивать с нацистской. 30 мая 1945 г. «Бернер тагблатт» писал: «Притеснения, творимые французами, кажутся страшнее, чем то, что делал Гитлер. Первоначальная атмосфера свободы улетучилась. Люди угнетены. Они разочарованы. Радость обратилась в ненависть к победителям. Освободителей, которых вначале приветствовали, сейчас проклинают как поработителей… Абсолютно непонятно, почему из-за нескольких хулиганов наказание должно нести все население. Почему из-за одного человека должна депортироваться вся деревня».

Политику массового запугивания населения оккупированных зон Германии путем депортаций, насилия, расстрелов и прочего американцы и их союзники по второму фронту стали менять только в конце 1945 года. Тогда же появились «новые» приемы и методы их работы. Один из них заключался в том, что за диверсии, террор, другие подобные акции стали отвечать местные немецкие власти. Немаловажным фактором изменения оккупационной политики стало и то, что войска союзнической коалиции постепенно стали приобретать опыт организации охраны тыла, который у них практически отсутствовал. «Во исполнение ваших указаний, – писал в докладной в адрес Л. Берии начальник ГУ пограничных войск НКВД СССР генерал-лейтенант Н. П. Стахов, – докладываю: встреча состоялась в 12 часов 15 минут 17 января с. г. (1945 г. – Авт.) в моем служебном кабинете. Со стороны союзников присутствовали: генерал-майор Булл, начальник Военной комиссии США, генерал-майор Динн и переводчик.

С нашей стороны в качестве переводчика на беседе присутствовал товарищ Павлов[207]. Генералы Булл и Динн прибыли с некоторым опозданием, и в связи с намеченным на этот день отлетом генерала Булла заметно торопились…

Генерал Булл спросил, информирован ли я по существу предстоящей беседы. Я подтвердил, что в курсе дела, и просил детализировать интересующие их вопросы. Генерал Динн, начертив на бумаге принципиальную схему организации охраны тыла Красной Армии, преподанную им в беседе товарищем Сталиным, просил ее уточнить.

Я графически изобразил принципиальную схему организации охраны тыла обезличенного участка фронта, разъяснив при этом, что за боевыми порядками соединений Красной Армии в удалении 15–25 км от переднего края, охрана тыла и коммуникаций действующей армии осуществляется специально созданными для этой цели войсками по охране тыла. Далее, вглубь уже действует наша советская жандармерия.

Генерал Булл просил ознакомить их с организацией, вооружением и особенностями в обучении войск по охране тыла действующей Красной Армии. Я разъяснил, что в состав войск охраны тыла входят дивизии и отдельные полки. Организация этих соединений и частей в основном общеармейская: дивизия – трехполкового состава, полк – в составе трех батальонов. На их вооружении нет тяжелого оружия: артиллерии, танков. Это предусмотрено с целью обеспечить большую подвижность частей для выполнения ими специфических задач. С этой же целью мы стремимся, чтобы части по охране тыла были, по возможности, моторизованы.

В обучении большой упор делается на отработку действий мелкими подразделениями и самостоятельными группами.

Генерал Булл задал вопрос: ведут ли войска следствие по задержанным агентам немецкой разведки.

Я ответил, что следствие по задержанным агентам ведется контрразведывательными органами.

Булл попросил охарактеризовать способы засылки агентуры немецкой разведкой, и какие объекты их интересуют.

Я ответил, что агентура в тыл действующей Красной Армии через линию фронта перебрасывается как пешим порядком, так и на самолетах, путем сбрасывания ее на парашютах. При отходе противник также стремится насадить своих агентов на освобождаемой Красной Армией территории вблизи аэродромов, армейских и фронтовых складов и баз, вдоль основных коммуникаций: шоссейных и железных дорог и на узловых станциях. Агентура…, как правило, обеспечивается радиосредствами для связи со своими разведывательными органами; поддельными документами и различными бланками. Часто агентура снабжается и подрывными средствами для осуществления диверсий.

Генерал Динн спросил, не сможем ли мы дать им графическую схему организации войск охраны тыла ДКА и их вооружения.

Я высказал сожаление, что не имею готовой схемы и, как бы в возмещение этого, еще раз разъяснил принципы, заложенные в их основу организации и деятельности…