Отечественная история IX—XIX вв. - Александр Федулин

В качестве ошибок командования в Ольтеницкой битве военные аналитики указывали: на предоставление неприятелю двух суток для укрепления позиций; атаку с единственной стороны, поражаемой огнем вражеских батарей; отсутствие огневой поддержки собственной артиллерии. Приказ об отступлении поразил не только русские войска, но даже турок. Последние не сделали по отступавшим ни одного выстрела, будучи уверенными, что русские затевают какую-то хитрость.

Первой победой оказался выигранный русскими бой у Четати. Многократно превосходящие силы турок длительное время атаковали брошенный на произвол судьбы Тобольский полк А.К. Баумгартена. От полного уничтожения тобольцев ценой колоссальных собственных потерь спас Одесский полк К.А. Бельгарда. Все писавшие о бое в один голос обвиняли, вплоть до разоблачений в измене, командующего передовым соединением генерала И.Р. Анрепа. Причиной опоздания являлись устроенные генералом торжества по случаю Рождества Христова. Впрочем, гнев на «немецкую измену» был неосновательным, учитывая, что и Тобольский полк возглавлял немец А.К. Баумгартен, а жертвовавший собой ради спасения товарищей Одесский полк – немец Н.А. Бельгард. Еще одной «украденной победой» (на этот раз генералом Веселитским) оказался неудачный штурм 16 мая 1854 г. силистрийского форта Араб-Тобия.

В западной историографии, как правило, в героическом свете преподносилась оборона турками Силистрии. Английскими и французскими исследователями выдвигалось два основных фактора снятия русскими войсками осады Силистрии: сосредоточение турецких войск у Шумлы и союзнических в Варне. Российские же историки указывали, что ни англо-французская, ни тем более турецкая угроза не могли повлечь отступления. Главная опасность исходила от австрийской армии. Именно австрийский демарш привел к снятию осады с Силистрии. За отсутствием подвижных средств не обладавшая мобильностью союзническая армия в Варне не могла предпринять активных боевых действий. О том, что она к моменту снятия осады с Силистрии не представляла угрозы русским войскам, свидетельствует Добруджская экспедиция, когда из 14 тыс. принявших в ней участие солдат союзников до половины выбыло из строя без каких бы то ни было боев.

Действия Черноморского флота. Символом русского флотоводческого искусства традиционно оцениваеся Синопское сражение в ноябре 1853 г., в ходе которого русская черноморская эскадра уничтожила турецкий флот. Оно обессмертило имя адмирала П.С. Нахимова. Синопская баталия преподносилась как иллюстрация военного превосходства России над Турцией. В историю военного искусства Синопское сражение вошло как последняя крупная баталия парусного флота, ознаменовав наступление нового этапа технического оснащения военно-морских сил.

В исторической литературе сложилось мнение, что решающим фактором успеха П.С. Нахимова являлась внезапность. Хронологически Синопское сражение произошло после захвата турками форта Святого Николая, являвшегося пограничной точкой между Россией и Османской империей на восточном берегу Черного моря, и объявления войны, и потому открытие боевых действий со стороны России не могло стать для них неожиданностью. Русские суда довольно долго курсировали около Синопского порта, и командующий турецким флотом Осман-паша сообщил союзникам о вероятной атаке русских. Таким образом, турецкий адмирал предвидел собственный разгром, но не мог изменить хода событий. Русская эскадра, вооруженная 716 орудиями, превосходила огневой мощью турецкую, обладавшую лишь 476 пушками. У турок, кроме того, имелась береговая батарея, которая в силу своей неподвижности потенциально превосходила точностью выстрелов корабельную артиллерию. Фатальной причиной неудач в сущности неплохого турецкого флота явилось отсутствие в нем дееспособных адмиралов. В битве при Синопе Осман-паша так расположил свои корабли, что они мешали ведению огня с береговых батарей. Таким образом, сам же турецкий адмирал сводил на нет преимущества имевшейся в его распоряжении береговой артиллерии.

Обстоятельством, предопределившим поражение турок, явились неэффективные действия второй турецко-египетской эскадры в Черном море. Ей вменялось в задачу предпринять отвлекающий маневр, предотвращавший нападение русского флота на попавшие в бурю, а потому и укрывшиеся в Синопской бухте суда Осман-паши. Однако эта эскадра не «нашла» корабли П.С. Нахимова. Более того, высшему турецкому и союзническому командованию докладывалось, что А.С. Меншиков, по-видимому, не отважился вывести флот в море.

Моральным фактором синопского поражения Осман-паши стала паника, охватившая турок с самого начала сражения. Фактически все офицеры бежали на берег при первых же выстрелах. После сожжения ряда судов для спасения утопавших турецких матросов шлюпки так и не были отправлены. В результате лишь 120—150 человек из них удалось спастись. В особую заслугу П.С. Нахимову можно поставить проявленную им выдержку. К абсолютному успеху Синопского сражения привела длительная крейсировка русского флота, точный выбор момента нападения.

Одной из ошибок союзнического командования являлось то, что им своевременно не было предпринято нападение на Керчь. Между тем осуществляемое через Керченский порт каботажное торговое плавание обеспечивало провиантом русские войска, базирующиеся в Крыму и северной части Кавказского побережья. Вместо этого была безрезультатно атакована Одесса. Экспедиция англо-французской эскадры ограничилась бомбардировкой порта, разрушительные последствия которой были незначительны. При ответном артиллерийском огне одесской батареи повреждения получили два французских и один английский (один из лучших паровых судов британского флота «Тигр») фрегаты. Первый в истории морских баталий бой паровых судов завершился пленением пароходо-фрегатом «Владимир» турецко-египетского парохода «Перваз-Бахри» 5 ноября 1853 г.

Если Синопская битва явилась символом славы русского флота, то затопление судов на севастопольском рейде – одной из наиболее мрачных страниц его истории. Неоспоримое превосходство над Османской империей сочеталось с таким же отставанием от ведущих европейских стран.

К началу Крымской войны русский флот оставался преимущественно парусным. Но, с другой стороны, утверждение, что крепостная николаевская Россия не способна была провести его модернизацию, также не соответствует фактам. Первые образцы паровых судов, как боевых, так и транспортных, к этому времени уже поступили на вооружение Черноморского флота. Причина затопления русских судов заключалась не в качественных преимуществах парового флота союзников, а в количественном превосходстве как по линейным кораблям, так и по пароходам. Стереотип об отсутствии у крепостнической России паровых судов не соответствует действительности. К моменту десантировки союзников в Крым только в Севастопольской бухте находилось восемь пароходо-фрегатов и четыре парохода. Впоследствии англичане предпринимали попытки расчистить корабельные заграждения при входе в Севастопольскую бухту. Но на месте создаваемой бреши в подводных завалах затапливался очередной русский корабль. Мало известна послевоенная эпопея поднятия затопленных кораблей, которую завершила бостонская водолазная компания. Одним из первых идею об ошибочности затопления флота в Севастопольской бухте высказал в 1901 г. военный теоретик полковник В.А. Мошнин. Автор писал об исторической беспрецедентности такого шага: «История не знает другого подобного примера безумного, бессмысленного уничтожения своих собственных средств». В.А. Корнилов, собрав совет офицеров флота, скрыл от них приказ командующего о затоплении кораблей. Но совет отверг предложение адмирала дать бой в открытом море у мыса Лукулла, сочтя более рациональными доводы капитана 1-го ранга Зорина в пользу затопления кораблей. Тогда В.А. Корнилов, распустил совет и отправился к А.С. Меншикову, заявив главнокомандующему, что отказывается выполнить приказ. Но после угрозы командировки к месту службы в Николаев и замены вице-адмиралом Станюковичем В.А. Корнилов отдал распоряжение затопить флот.