Рассказы (Сборник) - Алексей Александрович Провоторов

Толстый серый комбинезон с оранжевыми полосами уже не грел. Ледяной воздух обжигал глотку, дышать становилось невозможно.

Она подняла металлическую крышку, слегка погнутую. Вставила защёлки в пазы, нажала. Без болтов держаться не будет, подумала она. Не будет, и всё тут.

Горло саднило. Пора было убираться из-под открытого неба. Оно почернело, едва-едва отзываясь на угасающий закат белёсыми сполохами инертных газов где-то на большой высоте. Огромная тень «Паладина» накрывала и её, и искалеченный экзоровер.

Она достала из кармана моток липкой ленты, крест-накрест заклеила крышку, прошлась по периметру. Клей замерзал, скалывался и сыпался на снег. Нижние полосы ещё как-то приклеилась, верхние почти не липли. Правда, масло в системе при рабочей температуре не должно было замёрзнуть даже со снятой крышкой. Хотя…

Мороз крепчал. Ночь наступала, сжимала планету в сухой и холодной руке, до треска. К полуночи похолодает настолько, что выводимый системами экзоровера углекислый газ начнёт выпадать снегом.

Сейчас было где-то минус тридцать пять, и температура продолжала падать.

Хорошо, что Зигварт не додумался бросить пиропатрон внутрь, иначе она уже ничего не починила бы. Хватаясь бесчувственными руками за приваренные к корпусу дуги, Нелл взобралась на метровую высоту и, извернувшись, втиснула своё тело на место пилота.

Ноги скользнули в углубления, бёдра нашли опору, с тихим клацаньем металлические дуги пошли вниз, и тело Нелл, опустившись, утонуло в термоизолирующей ткани внутренней обшивки.

На их корабле было три экзоровера. Третий, которым ни разу не пользовались, стоял опломбированным в грузовом трюме. С тех пор, как капитан вышел из строя, ключ хранился где-то у Фила, доктора, в сейфе. Фил править экзороверами не умел, и ждать, что он придёт на выручку, не стоило. Он не пришёл бы, даже если бы и умел, подумала Нелл.

Маска воздушного фильтра. Нужно просто спрятать лицо в воротник и подключить воздуховоды. Готово.

С огромным нетерпением, с нервной дрожью она утопила носком ноги педаль старта двигателя. Секунду ничего не происходило — сегодня как никогда она боялась этой секунды, — а потом экзоровер ожил. Тихо зашипела пневматика, подстраиваясь под изменившееся к ночи давление; замигал оранжевый светодиод обогрева, коротко прожужжали механизмы, распределяя массу.

На плечах, светлые, словно праздник, зажглись двойные фонари, заворчали редукторы, опуская щиток, закрывающий голову и грудь. Скептично цокнула пневматика, герметизируя швы. Чужая планета осталась снаружи.

Нелл охватил озноб. Холод покидал её тело, медленно, нехотя, но покидал. Пот потёк по шее, по животу и лбу. Нелл замутило, но это была приятная муть.

Застонав в голос, она нашла кнопку инъектора, быстро нажала на неё два раза и, секунду спустя, ещё раз, подтверждая выбор. Тупой ощутимый укол в ягодицу, и димиксин поступил в кровь. Фенамин, кофеин и прочее.

Полегчало секунд через тридцать. Голова очистилась, глаза зачесались ненадолго и перестали, дыхание выровнялось. Она покрутила головой, разминая шею, и сосредоточилась на приборах.

Топливо. В норме, конечно. Реактор вполне новый. Он ещё и её переживёт… Нет, плохая мысль. В норме — и достаточно.

Электрика. Механика. Порядок.

Вентиляция. В норме.

Гидравлика. Общее падение давления на семь единиц. В пределах критических отклонений.

Приборы смазались перед глазами, неоновые ободки и светодиодные огни поплыли, фосфорная маркировка стрелок канула в темноту, и на секунду ей показалось…

Что она лежит щекой на жёстком снегу, и её глаза смотрят в горизонт. Горизонта не видно, потому что темно. Темно и холодно.

Она мотнула головой, и изображение встало на свои места.

Отопление. Норма. Кожа, конечно, болит местами, но система знает своё дело и не нанесёт вреда её замёрзшему телу.

Правда, кровь из ссадины на лбу начала оттаивать и стекать к бровям. Нелл утёрла её о плечо. Откуда у неё ссадина, она помнила смутно.

Навигация. Ошибка. Точное позиционирование невозможно.

Конечно, невозможно, подумала она. Зигварт выдрал внешнюю антенну с корнем. Сильный приёмник-передатчик работал безукоризненно, прямо сейчас. Но без внешней антенны, экранированный мощной защитой корпуса, он не способен был ни принимать сигналы, ни подавать их.

Правда, если Зигварт надеялся, что без навигации ей не добраться до корабля, то он ошибался. Она всегда изучала карты перед выходом, а он оставлял всё на откуп автоматике.

Жаль, подумала она, никто не знал, чем это обернётся. Изморозь… На это никто не рассчитывал, и поэтому четвёртый слот аптечки был пуст. Поэтому у них не было с собой станнеров, поэтому термический заряд у каждого был только один.

Поэтому она должна была спешить.

Вздохнув, в бесплодной надежде, она всё-таки нажала на кнопку инъектора четыре раза и, выждав пару секунд, ещё один.

Ничего. Сухой щелчок разочарования. Впрочем, не очень сильного — она знала, что аптечка экзоровера не заряжена тетрамиксином. Оставалось только надеяться, что она успеет.

Нелл обхватила рычаги управления и подала питание на приводы.

Экзоровер послушно повторил её движение, и Нелл, переставляя ноги, словно на тренажёре, зашагала вперёд, надёжно укрытая внутри металлического голема.

Темнело. Ледяной наст поверх многометрового снега, укутавшего вечную мерзлоту LOI-5378, выдерживал почти трёхтонную массу машины. Багровая, злая полоса заката растворялась в синеве. Высоко над головой, бледные, жемчужные, как одеяния призраков в старом кино, колыхались невыразительные полосы инертного газа — скупое полярное сияние.

Сначала Нелл шла по следам, потом цепочка чужих отпечатков стала отклоняться вправо, в низину. Правильно.

Ей не нужно было туда. Не сворачивая с прямой, она пошла в гору, туда, где местность повышалась, упираясь в итоге в скальную стену.

… На секунду ей показалось, что…

Она лежит на боку, силясь опереться на руки, и её щека примёрзла к снегу. Воздух в лёгких кончается, она пытается вдохнуть ещё порцию, но снаружи его нет. Пытается закрыть глаза, и застекленелые слёзы трескаются на нижних веках. Впрочем, глаза…

Нелл сморгнула, голова медленно кружилась, неоновая подсветка приборов давила на мозг цветными кругами. Она вдохнула поглубже. Потом передвинула ползунок подачи кислорода, увеличивая его долю в дыхательной смеси, и чуть снизила температуру обогрева.

Наверное, я засыпаю, подумала она.

Левая нога уже стала уставать. Спустя несколько минут Нелл осознала, что ей приходится прилагать усилия, чтобы переставить её. Она увеличила нагрев корпуса, но это ничего не дало, только добавился какой-то странный шуршащий скрип по левую сторону.

Потом идти стало совсем невозможно. И, с замиранием сердца слушая шум в механизмах, Нелл поняла, что холод всё же добрался до шарнирного узла и вцепился во всесезонную синтетическую смазку.

Проклятый богами Зигварт, проклятая Изморозь и трижды проклятая унификация.

Экзоровер не был рассчитан на работу исключительно в арктических