На дальних берегах. Том первый - Sgtmadcat

вы взяли, что мне не предлагали?

— Серьезно? Кто?

— Ваша старая знакомая. Она очень активно ищет способы запустить к нам свои щупальца. И меня вниманием тоже не обошла. Именно обдумывая её предложение, я и пришел к тем выводам.

— А вы куда интереснее чем я ожидал. Моей, как вы выразились «старой знакомой» редко отказывают и уж совсем редко могут об этом похвастаться лично.

— Спасибо за комплимент.

— «Pozhalujsta»… — Старпом, осушил стакан и прикурил новую сигарету от окурка, — А вот Роберт, к моему разочарованию, оказался не столь стоек к соблазнам. И не поверил мне, когда я сказал, что не знаю, как ему стать бессмертным.

— Он начал искать способ?

— Это полбеды. Вторая половина — в тех кто ему в этом помогал.

— Семью Вольфганов имеете ввиду?

— Простите — я все время забываю, что вы не просто ученый. Так понимаю, эти ребята попадали в поле зрения вашей конторы?

— Было-б странно, если бы не попали. Насколько я в курсе, до встречи с Петерфельдом, они были фабрикантами?

— Да. И владели целой кучей работных домов, откуда набирали для Петерфельда подопытных.

— А потом присвоили его разработки?

— Пытались отбить затраты. К счастью, Роберт был циничной и самовлюбленной сволочью похлеще меня. А меня в этом, поверьте, сложно переплюнуть. И он не собирался делиться таким секретом с этими недоумками поэтому, как только понял, что близок к разгадке, сделал им ручкой и свалил в туман. Да, кое-что Вольфганы присвоили и даже сумели на этом еще больше разбогатеть, но поверьте — того, к чему стремились они не получили.

— Он не хотел наплодить бессмертных?

— Не хотел. Бессмертие, точнее даваемые им возможности, сильное оружие. Но только до тех пор, пока оно в руках у тебя или небольшой кучки избранных. Вольфганы же — торгаши. Они бы стали продавать это оптом и в розницу что, сами понимаете, «не то пальто».

— То есть Петерфельд изначально не хотел ни с кем этим делиться?

— Разумеется. Использовать как приманку для дураков, дабы получить от них денег на свои исследования — да. Но на самом деле дарить Вечность кому-то, кроме себя-любимого — нет.

— Так он не из-за конфликта с Церковью Континент покинул?

— И из-за этого в том числе. Или вы думаете, что высший клир не желает жить вечно? Его все местные элиты спонсировали. Вместе или по очереди. А когда его рожа примелькалась, он сменил тело и, под видом сына, продолжающего изыскания отца, обобрал всех по второму разу и свалил на Амен, где перекинулся в внука и занялся уже ими. Правда там ему слегка не повезло. Аменцы, после того, как он наобещал им с три короба и пары неприятных инцидентов, зафигачили его в Острова, на закрытую базу. Откуда свалить было сложно…

— Он у вас прям аферист какой-то получается. Столько времени водить всех за нос… Кстати — как ваша «старая знакомая» на него внимания не обратила? Учитывая, что вы говорите про бессмертие, она должна была его сразу заприметить, как потенциальный источник утечки важного для неё секрета.

— Кто вам сказал, что не обратила? Сразу, как только он сменил тело, продемонстрировав, что не просто молол языком, она взяла его на короткий поводок.

— Тогда почему, с её то связищами в Церкви, она не смогла уладить его проблемы с клиром?

— Смогла. Именно поэтому Петерфельд уехал в Амен, а не в «уютную» келью на минус бородатом этаже Цитадели Ордена Чистых. Но я обещал не обсуждать её дела. С вами в том числе. Так что давайте сменим тему, тем более, что я и так уже много сказал. Ваша очередь… И мне интересно, кем вы меня считаете? Вы же наверняка читали мое досье?

— Читал? Писал! Пока вы с Варениковым не спутались, ваше досье наполовину из моей писанины и состояло. Я же не только по археологии ГБ консультирую, но и по мифологии. А в ней вы наследили изрядно… Есть архетип такой. «Трикстер» называется. Аморальный с точки зрения современной ему культуры нарушитель устоев, хаотичный, непредсказуемый мистификатор, лжец, гедонист. От мошенника трикстер отличается тем, что собственное обогащение его не интересует. Он обманывает не чтобы что-то получить, а, главным образом потому, что может.

— Пока похоже.

— Весьма…

Зазвонил телефон Домоседов снял трубку и обменявшись несколькими короткими репликами, развел руками.

— Дома потеряли… Я сказал, что задержусь, но кто-ж знал что так надолго? Час ночи уже, что ли?

— Вам пора?

— Не. Я мальчик взрослый — могу дома и не ночевать. Значит похоже на вас говорите? Только вот это не вы.

— Внезапно…

— Это ваша маска. Которую вы надели потому, что себя настоящего не помните. Не помните дом, лицо матери, руки отца. Избегаете говорить о родине, потому, что от неё только смутные тени остались. Поэтому вы постоянно изобретаете себе маски в надежде, что какая-то вызовет у вас какие-то чувства. Пытаетесь вспомнить кто вы есть, перебирая личности и образы…

Старпом, слушавший это с отрешенной полуулыбкой, удовлетворенно кивнул.

— Неплохо… Вы смогли засечь посмертный распад личности. А звонок «из дома», я так понял, был условным сигналом, разрешающим вам слить мне эту информацию?

Взяв со стола бутылку, Старпом сам разлил и протянул стакан молчавшему с виноватым видом Домоседову.

— Одаренные этого сделать не могут, значит у вас уже есть технические средства. Учитывая вашу элементную базу — что-то вроде «Эхо-метода» с последующей фиксацией самописцем, либо на чувствительную пластину. И пока я посмеивался над тем полковником, который пытался давить на мое честолюбие, он перебирал раздражители, чтобы вы могли меня изучить? Неплохо. За это стоит выпить… — опрокинув стакан, Старпом махнул рукой, — Да не стойте вы с таким видом… Я понимаю, что вы честный человек и сейчас вам не по себе от того, что вы думаете, будто я считаю всю нашу беседу сплошным враньем, ради того чтобы вытянуть из меня нужные сведения.

— Извините…

— За что? Вы полностью правы. Я действительно просто тень себя настоящего, созданный из сплошной лжи. Я не помню ни родителей, ни друзей, ни родину. Все что мне осталось — это играть. Играть со своими жизнями, с чужими жизнями. Играть в любовь, в ненависть, в дружбу… И поэтому я, как никто, люблю хорошую игру. А хорошая игра немыслима без хороших игроков. Как я уже упоминал — я питаю слабость к умным людям. Неважно, за меня они или против. Иметь дело с жадными идиотами скучно. Даже убивать их всякими веселыми способами уже не помогает. Знаете как я сошелся с Вадом?

— Его