Наш грешный сентябрь - Джулия Тард

Что ей только кажется, будто у Иман бледно-белая кожа, словно из её тела выкачали совершенно всю кровь. Но уже через секунду, она поняла, что женщина в ужасе. В каком-то болезненном параличе, словно ей тяжело оставаться в сознании. Тонкие губы практически посинели, сжимаясь в тонкую полоску на месте рта, а глаза напоминали дешевые стекляшки, из-за чего Иман походила на искаженного призрака.

- Да? – сглотнула Ева, даже и не зная, как именно реагировать на подобное состояние домоправительницы.

- Иди за мной.

Оставив Зару около автомобиля с девятками сумок, она побрела за чёрным силуэтом женщины, чувствуя, что чем сильнее они углубляются в нутро этого огромного бездушного особняка, тем сильнее стучит её сердце.

- Держи, - протянула Иман заранее приготовленный графин с тёплой водой и чистое полотенце, буравя Еву всё тем же искусственным взглядом, ничего невидящих глаз. – Иди в конюшню. Саиду нужна твоя помощь.

- Но я не знаю где это.

- Ничего страшного. Тебя проводят.

Стоило Иман произнести это, как в дверном проеме, будто из темноты и мрака, появился один из людей Асманова.

Мужчина указал жестом на длинный, изворотливый коридор и Ева тут же последовала за ним, прижимая к груди тяжелый графин. Тишина и не многословие накаляло и без того напряженную атмосферу до предела. Казалось, ещё немного и воздух начнёт звенеть от того невероятного холода что окутал каждый уголок огромного мраморного замка, пока её здесь не было.

Светлые комнаты проглатывали каждый звук. Всасывали его будто огромное чудовище. И смотрели на идущую по коридору Еву сотнями глаз, заставляя её вздрагивать от странного, слизкого ощущения.

И только когда она снова оказалась на улице, дышать стало чуть свободнее и легче.

Конюшня, к которой её вёл мужчина находилась чуть ли не на самом краю имения. Там, откуда ей было сложно рассмотреть хотя бы крышу двухэтажного особняка.

Не большая. Без пафоса и излишеств. Всего на дюжину скакунов. Но очень аккуратная и явно построена на заказ за какие-то баснословные деньги.

Внутри пахло свежей травой, лошадями и чем-то ещё, что никак не могла понять Ева. Вот только как бы далеко она не заходила, а всё равно нигде не видела Асманова.

Ничего не говоря, мужчина остановился около самой дальней двери, и только когда Ева поравнялась с ней, открыл их, пропуская внутрь.

В нос тут же ударил приторно-сладкий запах, который всё это время витал вокруг неё в тёплом воздухе, то и дело, растворяясь от сквозняка. И стоило Еве переступить порог, как её тут же парализовало от ужаса.

Прямо перед ней, привязанный за руки висел избитый до полусмерти человек. Постанывая будто подстреленное животное, он слегка покачивался не в состоянии удержаться на переломанных ногах.

Обезображенное лицо покрывали огромные синяки и гематомы, а опухшие и рассечённые веки практически не открывались.

Ещё никогда в жизни Ева не видела столько крови.

Столько… что голова начала идти кругом, в любой момент собираясь погрузить её в спасительную темноту.

Запечённая, она багровыми каплями стекала по его одежде, словно на него вывили целое ведро краски. Казалось, что она была повсюду. В его волосах, на лице, шее, разорванной рубашке и переломанной грудине. Брюках, полу, стенах… И винцом всего этого безумия был Саид Асманов.

Потирая испачканными в кровь руками, сбитые костяшки, он буравил Еву настолько жутким взглядом, что её ту же закачало на ватных ногах.

- Слей мне, - приказал мужчина и его тяжелый голос сработал как электрошек, вырывая её из спасительного тумана, в который она вот-вот была готова окунуться, лишаясь сознания.

Ева сама не понимала, откуда у неё взялись силы сдвинуться с места. Тело двигалось, будто им управляют как самой настоящей марионеткой. Желание жить вело Еву вперёд даже тогда, когда она всем своим естеством хотела только одного – бежать куда глаза глядят!

Но нет. Инстинкт самосохранения и власть, которую обрёл над ней этот пугающий мужчина, не позволили даже дёрнуться в сторону распахнутой двери.

Не чувствуя земли под ногами, она подошла к Асманову, поднося графин к его огромным рукам. Прозрачная вода спадала на пол  разорванными, розовыми ошмётками, пока Саид продолжал делать вид, словно ничего не происходит. Словно всего в метре от них не качался до смерти избитый человек, постанывая и дёргаясь от боли.

- Хочешь знать, почему я сделала это?

- Н-нет… - невнятно и очень сухо проговорила Ева срывающимся на шепот голосом, нервно мотнув головой.

Но это был не вопрос. Это была констатация факта. «Хочешь!» И точка…

Саид Асманов не просто так позвал сюда Еву. Не просто так заставил её увидеть свою жертву и не просто так начал эту тему.

- Больше всего я не выношу людей, которые пользуются моей добротой, - многозначительно произнёс мужчина, встряхивая руками, избавляясь от воды, и в груди Евы что-то ёкнуло, начиная  неприятно зудеть. – Тех, кто приходит в мой дом. Делят со мной один хлеб, а затем злоупотреблют этими благами. 

Его убийственный и совершенно не человеческий взгляд прошелся по Еве, расщепляя на атомы. И она и сама не поняла, как её остекленевшие глаза наполнились слезами страха и ужаса.

В нём было столько жестокости и безнаказанности, что она тут же начала захлёбываться их жгучим ядом, не в состоянии полноценно дышать.

- Обычно, подобный сорт людей всегда ждёт одно и то же, - не дожидаясь, когда она сама предложит ему вытереть руки, Саид потянул на себя белоснежное полотенце, не обращая никакого внимания на её предобморочное покачивание. – Тот, кто идёт против Саида Асманова заканчивает свой путь в могиле. И я делаю всё, чтобы каждый, раз и навсегда смог усвоить эту простую истину,  Ева.

Ева

Его рука напомнила бросок кобры, уже через мгновение начав сжимать горло Евы убийственной хваткой. Кувшин с водой  с треском рухнул на каменный пол, растекаясь у их ног дымящейся лужей.

- Неужели Аббас на самом деле такой кретин, чтобы подсунуть под меня собственную сестру? Или же он понадеялся, что я решу, что живой ты будешь стоить дороже? Вы что на самом деле думали, что я куплюсь на твой дешевый паспорт и не менее дешевую историю?

Стоило Саиду сощурить глаза и его лицо окончательно лишилось последних признаков человечности. Он был таким большим и грозным, что её нижняя губа затряслась, будто у пятилетнего ребёнка.

Хватаясь за его толстое, жилистое запястье, Ева инстинктивно пыталась высвободиться, но, словно высеченный из камня, Асманов не обращал никакого внимания на то, как глубоко под кожу она вонзает свои ногти.

- Зачем этот ублюдок послала тебя, а?! Отвечай! – дёрнул Саид Еву, будто хрупкую тряпичную куклу, не сдерживая сочащейся из него злости.