Пожарный СССР. Начало - Максим Гаусс

Сам я пока одеться не мог, поэтому за меня все делала медсестра. Да и вообще, многое через много пришлось пройти. Особенно неловко было, когда дело дошло до больничной утки — наверное, это было самое ужасное. Даже бриться приходилось с помощью Валентины.

Во время переодевания, дверь в мою палату открылась и вошел офицер в военной форме и с погонами подполковника. Высокий, сухопарый. Уже с седыми волосами, орлиным лицом и внимательным продирающим взглядом. Судя по всему, это и был кто-то из прибывшего командования. Как ни крути, а я понятия не имел, кто вообще у нас командир мотострелковой части и как он выглядит.

— Ну, где наш герой? — хоть и с черствым лицом, но все же попытался улыбнуться вошедший офицер, подходя ближе. — О, вижу! Уже хоть сейчас в бой!

Представляться он не стал, значит, я должен его знать по умолчанию.

— Здравия желаю, товарищ полковник! — произнес я, чуть привстав. — Да какой там герой…

— Сиди, сиди… Ну ладно тебе, нечего тут преуменьшать! — тот поднял ладони вверх, отчего-то став похожим на богомола. — Не каждый бы полез туда, где… Кгхм!

Подполковник деликатно покашлял, а Валентина сразу догадалась, что она в данный момент тут лишняя. И все же медсестра не торопилась.

— Ну, Артем! Давай заканчивай… — напоследок сказала она, выходя из палаты. — А что не сможешь, я вернусь и помогу!

— Спасибо.

Когда мы остались одни, подполковник нацепил на себя командирскую маску.

— Так, товарищ младший сержант… Капитан Глебов уже наверняка говорил с тобой, но я повторюсь. Знаешь, наверное, что репортеры они такие въедливые, вцепятся как клещ и сидят? Так вот, если тебе будут задавать вопросы вроде…

— Вроде того, что я думаю о причинах того пожара и взрыва — я отвечу, что ничего не знаю. Просто выполнял свой гражданский долг. Так?

Подполковник прищурился, изучая мое лицо.

— Именно так… — тихо произнес он. В его голосе была какая-то подозрительность — Хм… Не знал, что в роте у Глебова такие смышленые парни имеются. Это хорошо. В общем, задача простая и понятная. Забудь о той емкости, как будто ее там и не было. А со своей стороны я найду, чем тебя дополнительно поощрить. Например, раньше на дембель уйти.

— А что так можно, товарищ полковник? — удивленно выпалил я. В будущем, по крайней мере, на нашей кафедре, подполковника за глаза называли полковником. И это было нормально.

— Жаров, я не полковник! Я подполковник!

— Ну, будете же, когда-нибудь! — выкрутился я. Хороший ход.

— Угу… Все можно, только осторожно!

Тот покачал головой, даже улыбнулся уголком рта. Затем посмотрел на свои часы.

— Ладно, сержант. Задержался я тут с тобой… Давай, чтобы без замечаний там! Кстати, насчет награды. Ты в курсе, что тебе медаль за отвагу на пожаре положена?

Я сделал вид, что удивился, хотя Глебов заранее предупреждал об этом. Честно говоря, в наградах, тем более военных, вообще не разбирался. Но, наверное, это круто.

— Спасибо, товарищ полковник.

Тот коротко кивнул и надев фуражку, быстро покинул палату. Буквально через несколько секунд в нее заглянула Валентина.

— Так, Артем! Времени мало, уже все начинается! Давай-ка обуваться! Остались сапоги и ремень!

Глава 5

Цепочка событий

У входа в общий зал, который по совместительству был еще и актовым, для самых разных мероприятий, уже стояли люди. Вроде бы знакомых лиц там не было, но оказалось, что только на первый взгляд.

О чем-то переговаривались двое докторов в белых халатах, неподалеку столпились разновозрастные медсестры. Рядом с ними еще кто-то из персонала военного госпиталя. С краю заметил того офицера, что заходил ко мне несколько минут назад — скользнув по мне взглядом, он продолжил беседу с человеком в классическом сером костюме, лакированных туфлях и галстуке. Наверное, это кто-то из местного горисполкома. Честно говоря, вообще не понимал советской системы со всеми ее партиями, комсомолами и комитетами. Я плохо представлял себе, что такое исполнительный комитет — ранее как-то не приходилось мне вникать в эту сферу. Да и на кой черт сдалось современному блогеру-экстрималу копаться в том, что уже давно не актуально?

Рядом с человеком с человеком в костюме, стояло еще двое, но в костюмах попроще. Охрана, наверное. Либо эти, из вездесущего комитета.

За закрытой деревянной дверью слышался гул людских голосов. Играла незатейливая музыка. Судя по всему, именно там и будет проходить мероприятие, а может, прямо сейчас там уже что-то происходило.

— Товарищ Жаров? — под шумок, ко мне подошла бойкого вида девушка, чуть постарше меня. Одета модно, как-то по уличному. Сразу видно — журналист. Точнее нет, не так. В СССР их иначе называли — репортеры. Или корреспонденты. В руке у нее был блокнот и ручка, а на груди болтался старомодный фотоаппарат. Такому впору в музее стоять. Я разглядел название «Зенит-19».

— Да?

— Дадите пару слов для газеты?

Я только было открыл рот, но меня опередили.

— А вот все вопросы потом! — вдруг раздался сердитый голос подполковника. Он буравил репортершу суровым взглядом, но та оказалась готовой к подобному — выдержала взгляд, затем проявила феноменальную прыткость и куда-то пропала. Я и глазом моргнуть не успел.

Откуда-то появился капитан Глебов. Подошел ко мне.

— Ну что, Жаров. Готов?

— Здравия желаю, товарищ капитан. А куда я денусь с подводной лодки? — попытался пошутить я. Тот сначала не понял, а потом понимающе хмыкнул.

— Значит, так… Сейчас войдешь в зал, там справа трибуна. Я буду рядом, если что, подскажу. Ты, наверное, не в курсе, но на награждение прибыл второй заместитель председателя. Это по району. Именно он и будет вручать тебе медаль. Так-то медаль за отвагу на пожаре — это не совсем военная награда, но так как ты солдат, то награждать должен командир части, либо вышестоящий начальник. Но наверху как-то настояли, поэтому немного отошли от правил и вручать награду будет представитель партии.

Я кивнул. Мне-то какая разница?

— Ну и хорошо, что все понятно. Готов?

Когда двери распахнулись, я увидел, что актовый зал набит, словно бочка с рыбой. Яблоку негде упасть. Люди в костюмах, люди в обычных одеждах, люди в медицинских халатах. Солдат тоже было много, но они столпились в самом конце. Кто-то был с краю,