Страсть Тёмных - Марина Коршунова

– Господин Анри! Вы что-нибудь узнали о нашей Анне?! – тревожно спросила она.

– Я знаю, где её искать! – сообщил Анри и, не останавливаясь, пошел в дом; он хотел побыстрее добраться до своих покоев, чтобы остаться один и всё обдумать.

– Господин Анри! – прокричал мистер Томас, еле поспевая за шагом Анри, торопливо идущим вверх по каменным ступеням. Обернувшись к мистеру Томасу, Анри крикнул:

– Моё почтение, мистер Томас! Встретимся в библиотеке, за чашкой чая, и я вам обязательно всё расскажу!

С каждым днём Анна вспоминала всё больше и больше о своём прошлом, а точнее сказать, к ней возвращалась память, и её старые привычки. Она с каждым днём становилась настоящей Габриэль. Не замечая сама, она всё делала и даже чувствовала себя так, как бы делала и чувствовала Габриэль. Она не забыла жизнь Анны, не забыла замок Баугмеров, не забыла Анри, нужно будет объясниться с ним! Но, к своему удивлению, Габриэлью она себя чувствовала больше, чем Анной. К ней вернулась магия Габриэль.

Огромная дубовая бочка была наполнена горячей водой, различные травы, благоухая, растворялись в ней. Габриэль, закрывши глаза от наслаждения, наслаждалась горячей водой и ароматом трав. Мраморные полы были устланы шкурой медведя. В открытое окно впорхнули две вороны; едва коснувшись полов замка, они обернулись двумя ведьмами. Приближаясь к дубовой бочке, они услужливо улыбались, в руках у каждой были пучки сухих трав. Услышав приближавшихся ведьм, Габриэль поднялась, демонстрируя шикарное тело, ведьмы в ту же секунду принялись натирать её тело пучками трав, окунувши их в горячую воду.

Покинувши дубовую бочку, Габриэль, не прикрыв себя, отправилась в свои покои – ещё одна из привычек Габриэль – она никогда не стыдилась своего роскошного тела. Проходя мимо огромных зеркал, она остановилась, довольно оглядев себя, и подумала: «А смогла бы пройтись обнажённой по замку Анна? Нет! Не смогла бы!» – ответ был очевиден.

Зайдя в свои покои, она взглядом зажгла камин, опустилась на роскошные шкуры соболей и, наблюдая за пламенем, вдруг подумала об Аратроне. Как бы ей хотелось, чтобы он сейчас вошёл в её покои. Она желала видеть его восхищённый взгляд при виде её роскошного тела. Ей очень хотелось близости с ним, вот он нежно прикасается руками к её прекрасной шее, нежно проводит пальцами по шелковистой коже, мгновение – и он, грубо сжимая её шею, впивается губами в её губы, полураскрытые от сладкого удушья, и дерзко входит в неё! От этих воспоминаний закружилась голова. – Какое счастье красота и любовь наисильнейшего из миров! – подумала она, и, свернувшись в шкурах соболей, заснула. Ей снился замок Баугмер, ей снился Анри, вот он стоит в окне и улыбается ей…

А в это время, медленно приоткрыв дверь в покои Габриэль, вошла старая Анабель, окинув, комнату своими бесцветными глазами и найдя Габриэль, направилась к ней, постукивая своим посохом по мраморным полам замка. Остановившись над спящей Габриэль, она усмехнулась и в тот же миг просочилась в сон Габриэль…

Анна-Габриэль во сне улыбалась Анри, который что-то пытался ей сказать. Но тут за спиной Анри появилась старуха Анабель; стоя за его спиной, она стала медленно открывать свой рот, и её бледный язык, словно змея, пополз, вылезая вперёд, поражая своей длиной, обернувшись вокруг шеи Анри…

Габриэль заметалась во сне. Стоявшая над ней старуха Анабель, напряженно не сводила своих бесцветных глаз с неё, её седые брови недовольно сдвинулись. В этот момент за своей спиной Анабель услышала рычанье, это была горгулья Бетор, не так давно вернувшаяся с охоты. Раздражённая Анабель, уставшая от Бетор, которая всегда появляется в самые неподходящие моменты для неё, резко обернулась и всадила в Бетор свой магически сильный посох, проткнув им мощное тело горгульи. Но она из последних сил рванула себя на посох, проткнув себя до конца, тем самым приблизив себя к Анабель. Горгулья успела своими клыками впиться в дряблую руку Анабель и, вкусив кровь наисильнейшей из ведьм, Бетор в тот же миг исцелила себя.

– Тварь, – злобно прошипела старуха, резко вынимая свой посох из тела горгульи.

– Ненавистная тварь испила моей крови, тем самым делая себя ещё сильнее прежнего!! – словно брызгая ядом, шипела разъярённая Анабель.

Проснувшись от шума, Габриэль молча наблюдала за происходящим меж старухой и горгульей Бетор.

– Ты же знаешь, Анабель, как дорога мне Бетор! – спокойно произнесла Габриэль. – Это подарок Аратрона, и вернее и преданней её у меня никого нет! – продолжала Габриэль.

– Тварь дороже тётки кровной! – зло прошипела Анабель. Немного поостыв, старуха обратилась к Габриэль: – Ты возродилась, Габриэль! Но глубоко в тебе ещё живет и Анна! Мне это очень не по нраву! Я была в твоём сне и видела, как боишься ты смерти графа! Жалость не присуща Габриэль!

– Я возродилась! И я – Габриэль! Но граф спас жизнь Анне, приняв под кров свой невинное дитя. Без Анны не возродилась бы и Габриэль. Никто его не тронет, Анабель – медленно, но твердо сказала Габриэль.

– Ну, да ладно! Будь по-твоему. Пусть живет себе спокойно. Но не попадается мне на пути! – сказав это, старуха медленно направилась к двери, при этом со злостью сверля своими бесцветными глазами горгулью, та в свою очередь одарила старуху оскалом своих огромных клыков.

Под огромной елью одиноко стояла фигура в чёрном. Северный ветер становился всё сильней и сильней, иней и лёд окутывал собой всю растительность леса, не щадя ничего. Вот уж и первые снежинки закружились в своём танце. Из-за тёмных серых туч проявилась полная луна, осветив тёмный лес своим холодным, мутноватым светом. В тот же час, из-под огромной ели молча и тихо выходило войско старика Ходора во главе его самого. Высокий мощный старец в длинной шубе из овчины, по которой струились длинные седые волосы, в одной руке держал он посох мощный, в другой, закинув за плечо, держал топор. Прикосновения его посоха превращали в то же мгновение всё в лёд. За его спиной следовали его воины, все были как один немолоды, мощные, одеты в шкуры, седы, суровы, как сам Ходор. Заметивши фигуру в чёрном, чуть сощурив свои чёрные глаза, Ходор с силой обрушил свой посох о землю по направлению к тёмной фигуре, тотчас из-под посоха, разливаясь словно вода, бежал лёд, покрывая собой всё на своём пути.

Скинув свой капюшон, Тамерлан открыл лицо, шагнув навстречу струившемуся льду, он, низко поклонившись, произнёс:

– Приветствую тебя, князь холода и стужи, лютый студёный старик!!! – Струившийся лёд почти достиг Тамерлана; улыбнувшись старику Ходору, Тамерлан бросил себе под ноги жар тлеющего огня; мгновение, и он был окольцован им, а сам продолжил:

– Хотел лишь выразить тебе своё почтение! А жду я Аратрона – князя тьмы!

– Я принимаю твоё почтение, маг Тамерлан! – громким и низким голосом произнёс старик Ходор.

Внезапно вдали раздался шум, который, несмотря на завывающий ветер, всё нарастал и нарастал. Старик Ходор на мгновение замер и, подняв руку с посохом, призывая всех замереть, прищурив свои глаза, прислушивался к шуму.