Шок-школа - Павел Астахов

– Гарантий никаких, – согласился зять. – Это же как с шантажистами…

Он многозначительно помолчал, Вера Николаевна тоже – с пониманием.

Шантажистам нельзя заплатить один раз. Они не отстанут, будут требовать все больше и больше. Во-первых, так на одиннадцать лет учебы никаких денег не хватит, во-вторых – противно быть дойной коровой.

Вера Николаевна не хотела доиться – она привыкла доить.

– А второй вариант? Только не говори, что наша Люська пойдет в школу для этих, которые с задержками в развитии!

– Ни в коем случае! – В трубке зашуршало – не иначе Антоша истово перекрестился. – Второй вариант – отправить Люську с матерью назад в Европу, папа договорится – ее примут в школу при посольстве. Образование там, конечно, чисто номинальное, зато и коррекционных классов в принципе не водится…

Зять опять многозначительно замолчал.

– Хороший вариант, – подумав, признала Вера Николаевна. – Протасовым скажем – отправили девочку учиться за границу, им это понравится… Что нужно, чтобы так устроить?

– Ну, как обычно…

Значит, деньги.

– Сколько?

– Папа поговорит там, после скажет. Немного, я думаю.

Вера Николаевна, хоть и понимала, что собеседник ее не видит, машинально покивала: посольские – народец важный, гордый, но не богатый, великую мзду не попросят. Но раскошеливаться все равно придется – и на заграничное жилье для Катьки с Люськой, и на тамошних нянек с прислугой, и на то-се: Катерина скромно жить не умеет, а без мужа под боком в заграницах и вовсе развернется во всю ширь… Ладно, Суриковы люди не бедные.

– Главное, я с Шоко-школой договорился: документы они Люське портить не будут, никаких заключений психолога, направлений на комиссию, в класс коррекции и так далее, просто переводом в другую школу оформим, – добавил зять.

– А это будет сколько? – уточнила Вера Николаевна.

– А вот это уже нисколько, – построжал Антон. – Договорились так: мы не требуем вернуть нам деньги – и довольно с них! И так уже заплатили как за целый самолет.

Это точно. Помимо официальной оплаты за первый год обучения ого-го какую сумму «барашком в бумажке» поднесли – чтобы Люсенька в отборе не участвовала, без всяких испытаний получила место в первом классе элитной школы. Что ж, и этих денег уже не вернуть… Ладно, деньги – дело наживное.

– Хорошо. Действуй, только шум не поднимай. Шум не в наших интересах, – Вера Николаевна закончила разговор и заглянула в пустую чашку.

Подумав немного, она вызвала помощницу:

– Таня, мне еще чаю. И шоколадку принеси!

Все же надо иногда себя баловать, иначе на такую жизнь никаких нервов не хватит.

Нервы – они же не капиталы: не восстанавливаются…

Истинное уважение отличается от показного точно так же, как реплика известного бренда от оригинала. Это не дешевая подделка, не «паль», как говорит мой спец по моде, юная блогерша Сашка, но и не настоящая вещь, а всего лишь старательная стилизация под нее.

К чему это я? К тому, что в родительском чате первого «А» опытного педагога, учителя высшей категории и целого кандидата наук быстро перестали именовать по имени-отчеству и за глаза без почтения звали Ягой.

Прозвище было придумано давно, его просто передали в числе других сакральных знаний новеньким бывалые: у кого-то из родителей первоклашек имелись старшие дети, успевшие отучиться у той же самой Яны Арнольдовны, сиречь Яги.

Вероятно, прозвище возникло путем простой перемены мест слагаемых – Яна Арнольдовна Герц, ЯАГ, ЯГА…

А впрочем, было, было в педагоге и кандидате что-то такое, навевающее опасливые мысли о самой знаменитой сказочной бабе.

Не внешность, нет – величественная Яна Арнольдовна походила на благородную римскую матрону.

– Какое-то тайное коварство, – морща лоб, подбирала слова Натка, пока мы с ней шагали по нарядной дорожке вдоль кружевного чугунного забора. – Сдается мне, она такая, типа, с двойным дном…

Я с пониманием кивала: таких, с двойным дном, Натка никогда не любила. Ей были искренне симпатичны люди простые, добрые и ясные, как новенькое оцинкованное ведро. Их она собирала, хранила, при случае толково и с обоюдным удовольствием использовала.

В самой-то Натке тайного коварства никогда не имелось: все ее хитрости достаточно простодушны, незамысловаты, понятны и потому не обидны, даже умилительны – особенно для мужчин, которые в большинстве своем мою сестру обожают.

С Яной Арнольдовной, видимо, была совсем другая история: представители противоположного пола к ее ногам не падали. То есть они с Наткой играли не только в разных лигах, но и на разных полях.

Если так сравнивать, Натка была звездой дворового футбола, а Яга – профессиональным игроком в элитный гольф.

Если бы не Шоко-школа, они бы вряд ли пересеклись и уж точно не стали бы продолжительно контактировать.

И кого как, а Натку это точно не расстроило бы: контактировать с Ягой ей хотелось еще меньше, чем сказочной Аленушке.

Хотя Аленушкой, если вдуматься, сейчас была я. Аленушка Владимировна Кузнецова, тетя своего любимого племянника, что-то там в очередной раз натворившего.

Иначе с чего бы Яга вызвала в школу его родительницу?

– А с учебой у Сеньки точно все в порядке? – уже не в первый раз уточнила я.

Натка пожала плечами, встряхнув подвески изящного ожерелья, и я на секунду зажмурилась. Горный хрусталь – это не бриллианты, конечно, но искры от него будь здоров, как от бенгальской свечки!

По-моему, сестра специально нацепила это броское украшение, чтобы в процессе предстоящей беседы отвлекать коварную Ягу и мешать ей сосредоточиться. Говорю же – примитивные у нее хитрости, просчитываются на раз.

– Ты понимаешь, оценки им в первом классе не ставят, вместо этого пишут «очень старался, молодец» или там «приятно посмотреть». А как это соотнести с пятибалльной шкалой? – сказала Натка и остановилась, потому что мы уже подошли к пограничному рубежу – калитке, ведущей в школьный двор. – Так, как я выгляжу?

– Приятно посмотреть, – ответила я и снова прижмурилась – лучше бы не смотрела, чуть не ослепла! – Сразу видно – ты очень старалась, молодец.

– Язвишь, – констатировала сестрица. – Не надо, побереги полезный ресурс.

– Какой?

– Сарказм, иронию… Без них тут туго. Ладно, двинули!

И мы вошли в калитку, причем лупоглазая камера на столбике ворот дернулась и поехала, бдительно отслеживая наше перемещение. Ну, видимо, безопасность тут на уровне, одобряю.

Мы пересекли пустой в этот субботний день школьный двор и поднялись на белокаменное крыльцо, которому по стилю отчетливо недоставало пары мраморных львов по обе стороны ступеней.