Расставание отменяется - Энн Оливер

– Мне не нужен мужчина для жизни.

– Явился доказать вам обратное. Вы уступите мне. Более того, сделаете это добровольно.

Ее голова бьется о подушку.

– Я никогда не сдаюсь.

Он склоняет голову и целует ее грудь через тонкое полотно, пылкий акварельный декаданс его уст заставляет ее выгнуться и вскрикнуть.

Она потеряла способность мыслить. Когда эти пальцы скользят по влажной плоти, вторгаются вглубь, медленно выныривают затем, чтобы снова втолкнуться внутрь, еще и еще, одурманивая несказанными восторгами, невообразимым наслаждением.

– Ты хочешь меня, – шепчет он, хрипло дыша над ее ухом. Его ладонь горяча и тверда, божественна.

– Нет!

Он склонился еще ниже, мужественная плоть скользит по ней. Щетина скребет по нежной коже, он догадливо нежно ласкает языком царапины. Она, беспомощная, уже на грани, смотрит в изножье кровати и видит его глаза. Понимает, что он собирается сейчас сделать. Он усмехается и склоняет голову.

– Да, – стонет она, запрокидывает голову на подушку и отдается на волю славной волны. Радостная капитуляция. – Да!

– Вы так же нуждаетесь, как и все остальные. – Он соскальзывает с ложа, встает и победно кривит пиратский рот. – Отдыхайте побольше.

Она моргнула и открыла глаза. На нее смотрит Джетт, в руках кружка, над которой вьется пар.

– Так я и думал.

Она съежилась под его испытующим взглядом, нижняя половина тела подрагивала от неудовлетворенного желания.

– Что?

– Сказал, что вам нужен полноценный отдых.

Она вскинула руки, чтобы подтянуть к подбородку легкое одеяло. Успело сползти, пока она спала.

– Нет, я хотела спросить, что вы здесь делаете? – Она уповала на то, что во сне не стенала и не выкрикивала или хуже того.

– Жду, пока вы проснетесь. – Он поднял кружку. – Подумал, может, вам нужно выпить чашечку зеленого чая. Ведь так и не выспались толком за весь путь.

– Мне ничего не нужно от вас. – Она пыталась сесть на койке, придерживая одеяло и сверля его свирепым взглядом, в надежде, что он догадается вовремя смыться. Как она могла грезить о нем, мечтая, чтобы рядом оказалась ее мать? Подумать только! Ей приснилась вовсе не мама. Она устыдилась и покраснела.

– Не с той ноги, видно. – Его плечи приподнялись и подобрались, большие пальцы потирали стенку кружки. – Первый признак того, что вы не получили свою дозу. Сна, – добавил он для ясности, глаза его засмеялись.

– У вас нет другого дела? А как же вахта? Разве акулы не ждут вашего выхода?

– Я легок на крыло, как птичка. Кстати, вы проспали того альбатроса, которого мы засекли справа по борту минут тридцать назад.

– Тридцать минут назад? – Она свесила ноги с койки.

– Это сулит нам удачу, верно?

– Надеюсь. – Пятки звучно шлепнули по полу, в голову стукнула мысль. – Разве ваша фамилия не Дейвис?

– Это фамилия моей покойной матери. А что?

– Да так. Спасибо за чай. – Она прицелилась на уютное местечко подле койки, предпочитая избегать малейшей возможности интимного соприкосновения, слишком уж велика опасность спонтанно провалиться в геенну огненную. – То, что надо. – Сматывайся же побыстрее.

Он счел этот жест за приглашение.

– Бри велит вам передать, что на оставшемся отрезке ожидается попутный ветер и все под контролем.

– Передайте Бри, что пяти минут мне хватит.

Он исчез, и она наконец перевела дух, поджав колени к груди. Жаль, разучилась контролировать себя. С тех пор как встретила этого мужчину, жизненные ориентиры, насколько она понимала, размылись.

– Капитан?

Она вскинула голову. Снова он.

– К сведению, я не буду участвовать ни в каких празднествах после регаты.

– Как угодно. Вы уже с лихвой выложились ради нашего дела, так что благодарю. – Она поднесла к губам чай и посмотрела на него поверх края кружки. Нет, она ничуть не расстроена. – Пресытились нашей компанией, да?

– У меня иные планы.

– Но вы с Бри…

– Все уладил.

– Что ж, великолепно. Свободны.

Он было развернулся, затем приостановился и выставил палец, словно припоминая.

– Да, чуть не забыл. Полагаю, мне не стоит продолжать нашу дискуссию. Если вы ожидали, что я начну названивать, – добавил он.

– Прекрасно. – Ее пальцы крепко сжали кружку. – Почему бы и нет? – Слова легко слетели с языка, прежде чем она осознала их смысл, и это добавило ей ярости. Ведь она не намеревалась перечить, словно истекающая слюной нищенка.

– Вы ясно дали мне понять, что почем. Выражаю вам свой респект. – Тем не менее он потянулся и поправил выбившийся завиток волос над ее ухом. От его рук еле слышно пахло мылом. – Если передумаете, у Брианны есть номер моего телефона.

Оливия пребывала в нерешительности: с одной стороны, не хотелось, чтобы он уходил, с другой – она вполне заслужила уважение.

– Джетт перешел на режим строгой изоляции, поскольку не желает больше париться с масс-медиа, – поясняла Бри Оливии, упаковывая сумку. Сегодня вечером она вместе с коллегами-косметологами улетает на один из дальних тропических островов солнечного Северного Квинсленда. – Полагаю, он переварил свою дозу премудрости и остался в добром здравии. Иначе говоря, вполне созрел, чтобы вписаться в небольшую компанию. И достойно продержаться.

Оливия и Бри снимали номер в одном из роскошных отелей в прибрежной полосе Хобарта, восстанавливали силы после регаты и наслаждались знаменитым Вкусом Тасмании. Несмотря на то что в их суперлюксе имелись три отдельные спальни, Джетт предпочел расположиться в пентхаусе на верхнем этаже. Действительно, кому по плечу снять пятизвездочный пентхаус в самый пик сезона в донельзя деловом Хобарте? Только знаменитому Джетту Сеттеру.

Рой прессы так и взвился, норовя спикировать ему на голову, едва они пришвартовались. Оливия изумилась и была бесконечно благодарна, что ему хватило чувства юмора разом удовлетворить всех репортеров. Он с подлинным энтузиазмом объявил себя делегатом их фонда и вдогонку пообещал появиться на утреннем шоу местного телеканала на новогодней неделе.

Если верить россказням Бри.

– Лив, ты услышала меня?

– Да. – Оливия оторвалась от романа, который пыталась читать. – Компания. – Ей никогда не нравился кислый виноград, а впечатление было такое, что сейчас он у нее во рту. Понятно, Бри и Джетт вполне спелись. Она не интересовалась подробностями, но Бри явно счастлива за него. – О какой компании мы толкуем?

– Дружеской. Для закуски. Ну а затем можно приступать и к основному блюду, если аппетит разыграется. – Бри подкинула оранжевый купальник в набитую доверху сумку. – Завтра канун Нового года. Я точно знаю, что вечером он ничем не занят. Как и ты.