Унаги с маком или Змее-Week - Иван Быков

Но такова была традиция. Пару миллионов лет назад, в эпоху раннего палеолита, здесь, наверняка, извивались пещерные туннели. Блики костров вместо мерцания светильников, журчание ручейков по стенам вместо бульканья кулеров. Закопченные чадом факелов стены булыжных анфилад с мрачными кельями и бездонными колодцами в залах, — все это в период Средневековья.

Как-то Нестор спросил Наставника, зачем в реальности нужна копия, снятая с иллюзорного оригинала. Кир ответил так:

— Потому что там, во Взвеси, жизнь — со всеми ее нелепицами, пакостями и лживыми словами. Мы не можем без этой жизни, мой друг. Она нужна нам, чтобы мы выполняли свое предназначение, мы нужны ей, чтобы Взвесь преждевременно не осела илом. Поэтому и здесь жизнь, точно такая же, как там, без всяких абсолютных истин. И там нет никаких истин, потому что истины, мой друг, абсолютны и вечны; они не имеют с жизнью ничего общего.

Раджас отражал Взвесь в формах и проявлениях, чтобы соответствовать ему в духе и настроениях. Нестор где-то уже читал об этом, но никак не мог вспомнить — где именно.

Фосфоресцирующие стрелки иногда перемещались с паркетного пола на стены, крашенные фактурной краской, со стен — на двери, с дверей на потолок. Через некоторое время Нестор стал различать приглушенные звуки, которые постепенно заполняли все пространство нарастающим гулом, ритмичным и однотонным.

В приморском городе, где жил Нестор, летом на благоустроенной Набережной работали ночные клубы. С открытых танцевальных площадок в небо устремлялись рекламные лучи мощных прожекторов. Нестору всегда было жутковато от такого зрелища — именно так он представлял себе лучи противовоздушной обороны, шарящие по военному небу в поисках бомбардировщиков, несущих смерть в тревожно неспящий город.

Если гуляешь летом по Набережной в ночное время, то подвергаешься воздействию мощного акустического эффекта. Каждый ночной клуб накрыт колпаком ритмичного шума. У этих колпаков имеются перемежающиеся границы. Невозможно понять, в какой момент ты вырываешься из одного шумового колпака и в какой момент тебя накрывает новый ритмический рисунок.

Но если два клуба отстоят достаточно далеко друг от друга, то между ними пролегает благодатная зона отчуждения. Нет, здесь тоже не различишь звуки природы: шорох волн по прибрежному песку, плеск пенных гребней, говор ветра, — за всем этим лучше приходить ранним утром выходного дня, когда аборигены и гости города еще не выпили первую пробуждающую бутылку пива. Но здесь ты оказываешься между почти затихшим гулом одного танцпола и еще не накатившим гулом другого. Всего несколько шагов, и твоими органами слуха снова начинает безраздельно завладевать победивший ритм.

Вот и сейчас Нестор ориентировался уже не по стрелкам, а по приближающимся звукам резкой музыки. Еще один поворот — и пространство коридора залили разноцветные блики цветомузыки. Одна из стен неожиданно оказалась не каменной крашеной непроницаемой преградой, а прозрачной от пола до потолка стеклянной мембраной, за которой мерцал огнями и гремел танцевальными ритмами праздничный зал впечатляющих размеров.

Зал был двухуровневый. Широкий вход без всяких дверей вел на верхний ярус. Этот ярус был разбит на несколько зон, отличавшихся дизайном мебели и другими особенностями интерьера. В каждой зоне были барные стойки с улыбчивыми змейками-барменшами, столики, окруженные удобными стульями, диваны и кресла. Кое-где серебрились аквариумы с экзотическими рыбами. Между столиками сновали змейки-официантки. Все были в халатах, но пояса халатов не были завязаны, хотя никто, по-видимому, не замечал этой небрежности в нарядах.

Из каждой зоны лестницы — прямые или спиральные — вели на нижний ярус, представлявший собой танцпол. По периметру площадки для танцев также располагались места для отдыха и стойки с напитками. Было шумно, темно и не очень уютно: Нестор уже давно не был на дискотеках. Он и в юности не очень любил такое времяпровождение, предпочитая другие виды активного отдыха.

По ближайшей лестнице поднимался Кир. В его руке был широкий бокал, а полы его халата, не стянутые поясом, свисали по объемным бокам, не скрывая его величественную наготу.

Кир, как всегда, улыбался. Кир махал рукой. Кир был абсолютно фиолетовым от голых ступней до обаятельной, радушной физиономии.

Сначала Нестор не обратил внимания на цвет Наставника — списал это явление на мелькание разноцветных дискотечных огней. Но цветомузыка вела собственную переливчатую игру, а здоровый фиолет Кировой кожи был упрямо неизменен. Оглянувшись по сторонам, Нестор вдруг понял, что тела практически всех присутствующих были цветов странных, непривычных, а для Взвеси — так совершенно не естественных. Но здесь не Взвесь, здесь — Раджас. Цвет кожи змеек, снующих между столиками и разливающих напитки за стойками, сливался с цветом халатов. Среди тех, кто сидели за столиками, прохаживались по залу, спускались или поднимались по лестницам, танцевали на первом ярусе, можно было увидеть обладателей серых, зеленых, фиолетовых, красных тел.

Нестор невольно глянул на собственные руки. Нет, все в порядке — обычный Нестор со следами еще не сошедшего летнего загара. Такие, как он, были среди гостей сегодняшнего вечера, но — единицы.

Кир заметил растерянность на лице своего подопечного и беззвучно рассмеялся.

— Я последний? — прокричал Нестор, но не услышал сам себя в шквале музыкальных порывов.

Наставник протянул руку для приветствия, а потом сделал знак — следуй за мной. Они прошли сначала мимо стойки, где Нестор, по молчаливому совету Кира, прихватил бокал с золотистым содержимым, а потом через несколько зон к противоположной входу стороне, к самой периферии второго яруса. Оказалось, что каждая зона имеет два-три выхода, ведущих в смежные помещения. Как только Кир и Нестор перешагнули порог одного из таких помещений, наступила тишина. Пусть не полная, но вполне достаточная для комфортного ведения разговора. В помещении было пусто, стояли столики в окружении стульев. Наставник пригласил Нестора за один из них.

— Приветствую, мой друг, — Кир приподнял свой бокал.

— Я последний? — снова зачем-то повторил Нестор.

— Это не важно. Собственно, на такие мероприятия все прибывают практически в одно и то же время. Те, кто дном пониже, — на несколько минут раньше; те, кто повыше, — на несколько минут позже. Последними прибывают неофиты.

— Как я?

— Как ты. И как еще несколько молодых Нагов. Кстати, что ты пьешь?

Нестор пригубил.

— Шампанское.

— А, ерунда какая. Шампанское и дома выпьешь. Вот, возьми мой бокал. Это местного разлива. Фирменное питие. Давай, меняемся. — Они поменялись бокалами.

— Вы фиолетовый, — констатировал Нестор.

— Пурпурный, — исправил Кир. — Я пурпурный. А каким мне еще быть? Все Наставники пурпурные. — Кир продемонстрировал хвостик пояса. Да, пояс халата и кожа Наставника были одного цвета. — Мы же говорили с тобой о цветовой дифференциации.