Беркутов-Туманный - Василий Горъ

нужной опушки, снова дал по тормозам и облегченно выдохнул: — Воронецкий спит. Живой и здоровый…

— … а народа на заимке… — недовольно продолжила мелкая и замолчала.

Но эту мысль закончила моя благоверная:

— … многовато. Даже с учетом того, что на ней обретается Сам Наследник Престола.

— Что ж, значит, сможем выспаться и мы… — усмехнулся я, распорядился снять невидимость и неспешно вышел на открытое пространство.

Как и следовало ожидать, заметили нас практически сразу. А еще узнали — часовой из постоянного состава, высунувший клюв из сторожевой башенки, приветливо помахал нам рукой и проорал коллеге, дежурившему во дворе, приказ открыть калитку «Беркуту и его команде». Второй вояка тоже не тупил — его энергетический «силуэт» рванул к воротам быстрым шагом и засуетился. Столь теплый прием чуть-чуть поднял мне настроение, поэтому, ввалившись на заимку, я поздоровался с добрым десятком Одаренных, обнаружившихся в поле зрения, нашел взглядом знакомое лицо и, как ни странно, вспомнил и имя, и отчество этого типа:

— Александр Павлович, только в моем присутствии постоянному составу заимки дважды запретили приближаться к змеиным оврагам и заходить в часть долины, находящую прямо за ними. Тем не менее, лес вокруг ближнего оврага превратился в бурелом. Скажите, пожалуйста, это — результат нового приказа или чьей-то дурной инициативы?

— Мы… в смысле, постоянный состав, туда и не совались… — желчно усмехнулся вояка.

— А двое телохранителей Его Императорского Высочества почему-то решили, что им, Богатырям, стыдно бояться каких-то там пресмыкающихся. Так что в первое же дежурство «на земле» эта парочка отправилась на охоту…

Когда он начал рассказывать, невольные свидетели нашей беседы резко разделились на два лагеря. Народ из постоянного состава злобно заухмылялся, а «новенькие», наоборот, потемнели взглядами. Я отрешенно отметил, что между первыми и вторыми пробежала черная кошка, и дослушал историю:

— … и нарвались. На змею-теневика ранга, каких не бывает, за считанные мгновения положившую и их, и группу быстрого реагирования, рванувшую на вспышки чудовищных Молний.

— А трупы, наверное, забрали вы? — спросил я и угадал:

— Да. Эдак часа через три с половиной после вспышки, осветившей всю долину… — подтвердил прапорщик. И хорошенечко потоптался на чувствах «недругов»: — А вторым рейсом приволокли сто двадцать восемь килограммов энергетически насыщенного мяса. Правда, во время разделки туши затупили абсолютно все ножи, но оно того стоило…

…О том, что наследник престола просыпается не раньше одиннадцати утра, мне по секрету сообщил все тот же прапорщик Черноглазов. Он же дал команду растопить нам баньку и приготовить пожрать. Кстати, с его подачи нас накормили не чем-нибудь, а мясом «кошмарика». За какие-такие заслуги, я выяснять поленился, но втихаря подарил вояке ядро и энергетический узел случайно добытого рывка четвертого ранга.

После вкусной и сытной трапезы нас окончательно разморило, поэтому я волевым решением отправил девчонок спать, благо, наша комната оказалась свободной, а сам запер за ними дверь, спустился во двор, сел на завалинку, подставил лицо вроде как уже осеннему, но все еще по-летнему жаркому солнышку и продолжил удерживать себя в сознании бодрячками. И дотерпел. Сначала до пробуждения Воронецкого, а затем и до личной встречи, к слову, случившейся в непривычном формате — Михаил Владимирович, которому еще не доложили о нашем прибытии, несся в туалет, а я сидел рядом с крыльцом большого сруба, вытянув ноги, и мысленно уговаривал себя не засыпать.

Проноситься мимо Цесаревич и не подумал — остановился, пожелал мне доброго утра, дождался, пока я встану, и расстрелял вопросами:

— Давно вы тут?

— Часов с шести утра.

— В змеиные овраги заглядывали?

— Конечно.

— Значит, знаете и о своеволии двух идиотов, которых обуяла жадность?

— Знаю, Ваше Императорское Высочество.

— И не удивлены, верно?

Я пожал плечами и сказал чистую правду:

— Из Новомосковска змеи-теневики выглядят не такими уж и страшными.

— Так и есть… — желчно подтвердил он и с хрустом сжал кулаки, чтобы унять проснувшийся гнев: — А в реальности они убивают. Причем не только самих идиотов, но и тех, кто по долгу службы обязан их подстраховывать. В результате у меня на руках аж семь трупов, а предъявить претензии некому!!! Впрочем, вы сделали все, что могли… поэтому эту проблему я как-нибудь решу сам. Кстати, а где ваши верные напарницы?

— Рейд выдался непростым… — мрачно вздохнул я. — Поэтому я отпустил их отдыхать.

Тут Воронецкий оглядел меня с головы до ног, наткнулся взглядом на дырки в моих ботинках и подобрался:

— Нарвались на кого-то сильнее себя?

Я демонстративно уставился на двух его телохранителей-ближников, а потом изобразил намек на утвердительный кивок. Наследник престола сразу же отправил «теней» погулять и превратился в слух. Вот я и «раскололся». Само собой, тихим шепотом и в стиле, рекомендованном Дайной:

— Выследили лося второго ранга. Под заказ для вашей глубокоуважаемой матушки. А он оказался с сюрпризом — атаковал не точечными, а площадными каменными кольями. Причем настолько жестко, точно и часто, что восполнять Силу в проседавшей защите не получалось даже у меня. Кстати, бил не просто так, а после использования аналога цепких корней, хватавшего все живое в радиусе пятнадцати-семнадцати метров! Да, в конечном итоге мы справились. Но мне пришлось испытать всю прелесть восстановления за счет раскачанной регенерации.

Удивительно, но Цесаревич сходу предложил обратиться к его личному целителю. А «самый главный вопрос» задал после того, как я поблагодарил за великодушие, сообщил, что раны давно зажили, и «признался», что в Большом Мире на всякий случай «сдамся» Веретенниковой. К слову, так же тихо, как я:

— А что с Искрой регенерации?

— Добыли и ее.

Тут он заулыбался. Причем настолько радостно, что даже шокировал:

— Спасибо!!!

— Пожалуйста… — ответил я и потерял дар речи, услышав следующую фразу Воронецкого:

— Может, выделить вам десяток человек для охраны этого комплекта?

— О том, что он добыт, знаем только вы и мы… — напомнил я, но был перебит:

— Игнат Данилович, по моим данным, последний раз этот комплект Искр выставлялся на аукцион в мае пятьсот девятого и ушел за триста двадцать пять миллионов рублей! Вы представляете, сколько он стоит сегодня⁈

— Нет, Ваше Императорское Высочество, не представляю… — мысленно присвистнув, заявил я. — Зато знаю, что тут, в Пятне, ваши люди будут обузой, а в Большом Мире привлекут лишнее внимание.

Воронецкий нехотя кивнул и… криво усмехнулся: