Император желает жениться - Татьяна Раннерс

— Тогда отчего же не позвали на званый вечер в честь невест? — язвительно осведомилась рыжая.

Она плутовски заулыбалась, явно ожидая от меня сокрушенных причитаний и расспросов. Я решила не идти на поводу и лишь безразлично снизала плечами. Не вытерпит ведь — все сама выложит. Так и произошло.

— Император созвал нас в тронный зал, где потчевал как дорогих гостей, вином поил… — принялась рассказывать соседка, ввалившись на свою кровать прямо в своем чудесном зелено-золотом платье. — И каждую уважил — самолично побеседовал!

— И что, — я старательно расплетала косу, — выделил кого особо?

Рыжуха задумалась, уставившись в потолок. Тем временем я, снедаемая любопытством, показательно безучастно расчесывала волосы, рискуя облысеть, пока подруга наконец заговорит.

— Со мной он отшутился, — припомнила Гретта, а затем прыснула: — и приказал наесться впрок, чтобы не рыскала ночью по замку, аки голодная лисица.

Я тоже хихикнула: запомнил, значит, как рыжая оправдывала свои вечерние похождения, а я-то думала, что пропустил мимо ушей.

— Вайоми все глазками стреляла и зазывно так улыбалась. Ханна умилительно краснела, но после двух глотков вина защебетала, что и не остановить было. Даже Джила немного оттаяла и позволила себе усмехнуться — а я, признаться, сомневалась, что она это вообще умеет. Видане император долго втолковывал не пойми что, а она все кивала, только не слышно было ни шиша.

— А Малика? — я оставила волосы в покое и слушала во все уши.

— Эта чванливая гордячка, — Гретта брезгливо поморщилась, — вела себя так, будто она ему ровня, и всем своим видом требовала к себе особого отношения. А Рингард наш вместо того, чтобы поставить на место заносчивую выскочку, был бесконечно любезен и обходителен, а смотрел почтительно, без этой своей насмешки.

— За что ты ее невзлюбила? — удивленно спросила я. — Сделала тебе чего?

Гретта вдруг загрустила и отвечала непривычно серьезно:

— Малика пока меня ничем не задела, да и не позволю я, — и, помолчав, добавила: — Но такие, как она, нас — кто без золоченой соски с пеленок — за людей не держат. Проглотит — не подавится.

Я такой неприязни не испытывала, но и защищать надменную брюнетку не было ни малейшего желания. Пришло в голову, что ее можно легко представить в паре с императором. Уж Малика точно не могла попасть в нелепую ситуацию с платьем, как и не стала бы идти за пажом на выдуманное свидание. Вне всяких сомнений, она умеет ездить верхом и хороша во всем, чем полагается ведать придворной даме.

В дверь громко и настойчиво постучали. Гретта по своему обыкновению закатила глаза и театральным жестом указала мне на вход, мол, «это точно по твою душу». Я, порадовавшись, что не успела снять платье, пошла открывать и даже не особо удивилась, увидев на пороге уставшего и мрачного Рингарда.

* * *

Император быстро шел по полутемным коридорам, а я, поспевая за ним, почти что бежала.

— Ваше Величество, я не понимаю… — начала я, обращаясь к широкой спине впереди.

— Рин, — отозвался мужчина.

— Что, простите?

— Можешь звать меня Рин и на «ты», — он наконец-то убавил шаг и даже обернулся ко мне через плечо, — не прилюдно, конечно.

Я даже остановилась и открыла рот от столь неожиданного заявления.

— Так ты идешь? — раздраженно спросил император.

— Я хотела бы знать, куда мы направляемся, Рин, — несмело пролепетала я в ответ.

— В псарню, — уже спокойно пояснил он, и, убедившись, что я иду следом, снова зашагал по коридору. — Я вынужден был оставить волкодавов без кормежки на весь день. Думал, переживут, но они взбесились: грызутся между собой и меня к себе не подпускают.

— Не знаю, смогу ли я с этим помочь…

— Надо быть уверенней, Варвара, — бодро напутствовал меня Рингард, слегка улыбнувшись, а затем вдруг спросил: — У твоего имени есть какое-нибудь сокращение?

— Нет, — ответила я немного резче, чем следовало.

В ушах эхом зазвучало болезненно-родное «Варька», произнесенное совершенно другим голосом, и сердце тоскливо сжалось. Будто полжизни прошло, а вовсе не пара дней. К моему облегчению, император не стал самостоятельно придумывать мне новое удобопроизносимое прозвище, а лишь равнодушно пожал плечами.

— Собирался послать за тобой кого, — нарушил он затянувшееся молчание, отворяя дверь на улицу, — но подумалось, что ты больше не захочешь уходить из покоев на ночь глядя в сопровождении слуг. Надеюсь, я не ошибся в этом.

Я кивнула, вынырнув из своих печальных дум:

— Пажа так и не нашли?

— Ищут пока. В замке состоят на службе около двух десятков мальчишек из числа отпрысков местной знати, но ни в одном из них твоя подруга не опознала вчерашнего шутника. Горничные тоже не смогли вспомнить, что за паж крутился рядом, — рассказал император, а затем зло добавил: — Поразительная забывчивость.

— Мне и дальше придется делать вид, что меня нет? — расстроено уточнила я.

— В этом нет нужды, — успокоил меня Рингард, — мой план не сработал — никто из девушек больше не получал подозрительных посланий от моего имени.

Он задумался ненадолго, а потом неожиданно спросил:

— Как Армборг?

— Замечательно, спасибо, — отозвалась я и пристыжено проговорила: — но я совсем забыла о времени и потому пропустила званый ужин.

— Не беспокойся об этом, — отмахнулся император, — это мероприятие было необходимо, чтобы я узнал о девушках немного больше, чем просто имена. С тобой-то мы уже знакомы.

Я слегка улыбнулась, склонив голову так, чтобы собеседник не заметил. Помнил обо мне, значит, и счел, что знает меня лучше остальных. Вот даже разрешил по имени звать, точно мы теперь друзья.

— Считай сегодняшнюю прогулку моей благодарностью за помощь, — продолжал Рин, — вряд ли тебе в ближайшее время представится возможность поразвлечься. Скоро сюда прибудут дочери благородных семейств и отбор начнется.

— Отбор, Ваше… Рин? — удивленно переспросила я.

Император угрюмо кивнул, останавливая возле ворот амбара. Колдовские огоньки зависли у него над головой, отчего все черты лица удлинились, предавая ему зловещее выражение.

— В день прибытия Озма совершила ошибку, приведя вас — потенциальных невест — прямо на малый военный совет. Среди моих советников оказались несколько представителей этих самых семейств. Они посчитали, что я тут соревнования надумал устроить, — мужчина хмыкнул, будто эта идея казалась ему глупой, — и настояли, чтобы в этом всем приняли участие еще и дочери моих приближенных. А я не в том положении, чтобы отказывать союзникам.

— Почему ты сразу не выбрал среди них? — задала я резонный вопрос.

Рин отвечал нехотя, словно меня это совершенно не касалось: