Твое нежное слово - Кэрин Монк

Саймон заколебался. Всю ночь гнев жег его, когда он пытался примириться с тем, что полностью погублены труды долгих лет. Но, несмотря на то, что плотно позавтракал овсянкой, копченым лососем и сосисками в доме родителей, он проголодался.

– Прошу, мистер Кент, – подгонял Зареб, указывая на распахнутые двери в гостиную.

– Хорошо. – Саймон последовал за Камелией, изо всех сил стараясь не обращать внимания на плавное покачивание ее бедер.

– Садитесь, пожалуйста. – Камелия указала на потертое кресло, устроившись на старой софе.

– Да, садитесь. Выпейте чаю. – Не задавая вопросов, Зареб добавил в чашку три полные ложки сахара и щедро долил молока. – Вот печенье. – Он поставил перед Саймоном тарелку.

Саймон взял чашку и взглянул на темные кусочки, предложенные Заребом.

– Спасибо. – Он из вежливости взял печенье.

– Может быть, хотите смородинового пирога?

Камелия не могла понять, почему ее старый друг так любезен с Саймоном. С тех пор как они приехали в Лондон, Зареб никому не оказывал такого гостеприимства. Вероятно, он решил, что Саймон передумал и поможет ей.

Но по сердитому лицу мистера Кента она видела, что он здесь не затем, чтобы предложить ей помощь.

– Чай со смородиновым пирогом будет еще вкуснее. Сейчас принесу. – Зареб торопливо вышел, шурша ярким нарядом.

Возникла неловкая пауза.

– Я не ожидала увидеть вас так скоро, – осторожно начала Камелия.

– После того как вы уехали, произошло много событий. Мой дом сгорел дотла.

– Ох! – задохнулась Камелия. – Все уничтожено?

Кажется, ее удивление искреннее, заметил Саймон. Но он не был уверен. Некоторые люди, когда им это нужно, окапываются блестящими актерами. Что-то говорило ему, что леди Камелия входит в эту категорию.

– К несчастью, да.

– Как начался пожар?

– Надеюсь, вы можете пролить свет на это.

Камелия в замешательстве наморщила брови.

– Вы считаете, я имею к этому отношение?

Саймон промолчал.

– Уверяю вас, находясь в вашей лаборатории, я не совершила ничего, что могло бы вызвать пожар. Не вижу, как я могла это сделать, поскольку все время была у вас на глазах.

– Судя по тому, что вы сумели украсть мой чертеж, я наблюдал за вами не слишком хорошо.

– Я не поджигала ваш дом, мистер Кент, – решительно сказала Камелия, сдерживая вспыхнувший гнев. – Да и какие у меня на это причины?

– Я решительно отказался делать для вас паровой насос, потому что у меня много других проектов, требующих моего внимания. Сегодня все они превратились в обугленные обломки, и у меня мгновенно появилось свободное время. Вас не удивляет такое поразительное совпадение?

«Это довольно странно, – рассуждала Камелия. – В Южной Африке такое событие свалили бы на проклятие или злых духов, которых я и мой отец выпустили на свободу во время раскопок. А может быть, это дело темного ветра, о котором предупреждал Зареб».

У нее по спине пробежал холодок. «Я не верю в проклятия», – твердо напомнила себе Камелия. Все, что происходит, имеет логичное научное объяснение. Отец учил ее этому с детских лет, она хорошо усвоила этот урок и следовала ему.

Даже когда ей отчаянно хотелось, чтобы добрые духи хранили ее и принесли хоть немного удачи.

– Меня удивляет, мистер Кент, как человек вашего ума может прийти к столь нелогичному выводу, – холодно начала Камелия. – Когда я приехала к вам вчера, то надеялась, что вы снабдите меня насосом. Я дала ясно понять, что уважаю вашу работу, хотя была разочарована тем, что вы не хотите на время отложить ее, чтобы помочь мне. Как археолог, занимающий определенное положение в научных кругах, как работодатель, от которого постоянно зависят средства к существованию нескольких десятков человек, я могу уверить вас, что никогда бы не рискнула своим именем или благополучием зависящих от меня людей, предприняв незаконные действия. Я многое хочу сделать, чтобы обеспечить раскопки. Но поджог и разрушение собственности к этому не относятся. – Она царственно поднялась, выпрямив спину и вскинув подбородок. – Теперь, когда я прояснила вам ситуацию, боюсь, я должна извиниться. У меня несколько важных дел. Я уверена, что вы найдете выход.

– Не двигайтесь, – тихо произнес Саймон напряженным голосом.

Смущенная его внезапной бледностью и тревогой в глазах, Камелия обернулась.

– Ох, Руперт. – Вздохнув, она сняла с софы зловещего вида змею и положила ее на ковер. – Надо было вести себя прилично и оставаться в столовой. Я же обещала, что скоро покормлю тебя.

Руперт печально посмотрел на Камелию выпуклыми глазами и свернулся ярким черно-оранжевым кольцом у ее ног. Саймон сделал глубокий вдох, заставляя себя расслабиться.

– Он тоже ваш?

– Я его не приобретала, если вы это имеете в виду. Я нашла его в прошлом году раненым, а когда ему стало лучше, он, кажется, решил, что ему нравится жить со мной.

– Понятно.

Почувствовав огромное облегчение от того, что ему не придется покорять змею, Саймон поставил на стол чашку, положил печенье и стал изучать Руперта с почтительного расстояния.

– Змеи меня всегда завораживали. – Он постарался сказать это так, будто во внезапном появлении опасного существа не было ничего необычного. – Они обладают поразительной силой и плавностью движений. Это коралловая змея?

– Нет, тигровая.

Саймон кивнул:

– Мне следовало догадаться по ее узору. Значит, она не так ядовита.

Это было огромным облегчением. Хотя, если память ему не изменяет, тигровые змеи в раздражении могут нанести жестокий укус.

– В юности я изучал змей, – продолжал Саймон. – Что заставило вас взять Руперта с собой?

– Он решил это за меня. Когда я укладывала вещи, он заполз в чемодан. Когда я его обнаружила, мы были уже далеко в море.

– Значит, безбилетный пассажир. – Если бы Саймон обнаружил в своем чемодане змею, то захлопнул бы крышку, выставил его из каюты и до конца путешествия обходился бы той одеждой, что была на нем. – А Оскар?

– Оскар не вынес бы жизни без меня и Зареба. Поскольку ему невозможно объяснить, что я вернусь, мне не оставалось ничего другого, как взять его с собой. Я также привезла Харриет, это серый турако. Как я полагаю, вы считаете это нелепостью, – сдержанно оборонялась Камелия. – Как и весь Лондон.

– Семьи бывают разные, и по составу и по размеру, леди Камелия. Как и моя собственная.

Камелия промолчала. Разыскивая Саймона, она, возможно, ошиблась в его возрасте, но сумела собрать детали его детства. Он, очевидно, был шотландским сиротой, которого приютили Хейдон и Женевьева Кент, маркиз и маркиза Редмонд. Хотя жизнь Саймона сложилась неплохо – он получил первоклассное образование и стал уважаемым ученым, – Камелия чувствовала, что в прежней жизни ему приходилось несладко. Раннее детство он провел в страхе и одиночестве.