Четвертый лишний - Владимир Колычев

– Ну не знаю, было круто…

– Может, и я жену уведу, – чуть ли не с гордостью сказал Бондарев.

– У Славы?

– Да нет, у соседа… – Сначала Миша понизил голос, а затем кашлянул в кулак. – Я бы не стал об этом говорить, но, если вас это интересует, вчера днем я был в гостях у соседки. Когда убили Мурата?

– В районе часа.

– В это время и был.

– И у нее можно спросить?

– Можно. Но только следователю. Если вдруг дойдет дело… А я бы и Мурата убить мог… – взгляд Бондарева потускнел, он снова вспомнил прошлое. – Но не сейчас, тогда, давно…

– Рекомендация врача?

– Да нет, убивать врач как раз не велел. Он всего лишь нацелил меня на результат. Представь, сказал, что хочешь убить своих обидчиков, и стань таким, каким хочешь быть. А чего представлять? – усмехнулся Миша. – Я бы с удовольствием…

– Убил?

– А вот стать таким, как я хотел стать, было непросто. Но ничего, справился.

– Ты бы с удовольствием убил своих обидчиков? – Трофим повторил своей вопрос, но Миша и в этот раз не ответил.

– А ты чего притих? – спросил он немного погодя, язвительно глянув на Славу. – Давай, скажи еще что-нибудь, я тебе снова отсыплю!

– Да иди ты знаешь куда!

Слава нагрубил в ответ, но ровно столько, чтобы не получить в морду.

– И это все? – презрительно усмехнулся Миша.

– На этом все, – кивнул Трофим. – Пора нам!

– А если это я убил Мурата? – поддразнил Бондарев.

– Тогда убивай нас прямо сейчас. Если нет, мы позвоним следователю. И если вдруг с нами что-то случится, ты первый в числе подозреваемых.

– Ну тогда счастья тебе… Забыл, как тебя зовут…

– Это не важно. – Трофим нахмурился, предостерегающе глядя на Бондарева. Он его не трогал, не оскорблял, и не надо с ним так.

– Ну если не важно, желаю тебе новой жены. А еще чтобы Слава увел и ее!

– А я, Миша, желаю тебе плыть к своей соседке и не терять берега.

– Это ты плаваешь, – скривился Бондарев. – Как дерьмо в проруби. Ни к тому ни к другому берегу.

– Миша, я понимаю, тебя обижали в детстве…

– А тебя и сейчас обижают. Жены ведь не бывают бывшими. А он ее трахает!

Бондарев кивнул в сторону Славы, причем, охваченный эмоциями, отвлекся, и Трофим воспользовался этим моментом и ударил от всей души. Кулак врезался в челюсть Миши, и он отлетел назад. Беспомощно взмахнув руками, Бондарев рухнул на землю. Поднялся он быстро, но его повело в сторону, и атаки не последовало.

– Нельзя терять берега, Миша! – Трофим стоял, вскинув руки.

Слава не прочь был встрять в драку на его стороне. Бондарев это понял, отступил.

– Ну, может, я и не прав. – Он осторожно потрогал рукой нижнюю челюсть.

– Иди домой, Миша, – посоветовал Трофим.

– Иди, пока я добрый! – зло посмотрел на него Слава.

Кислый до последнего не верил, что Бондарев уйдет так просто, до последнего ждал подвоха. Даже когда Миша открыл дверь в свой подъезд, готовился дать ему отпор. Миша скрылся в подъезде, дверь за ним закрылась, только тогда Слава ощутил в себе уверенность. И, схватив камень, запустил ему вслед. Камень нырнул под козырек и звонко стукнулся в железную дверь.

– Я не знаю, в детство ты впал или в маразм, но удочки надо сматывать! – с усмешкой сказал Трофим.

Слава глянул на него косо, но ничего не сказал. И в машину он садился, не приглашая Трофима присоединиться, как будто мог уехать без него.

Слава скривился, потирая живот. Сильно ударил его Миша, мочевой пузырь отбить мог.

– Соседку он драл! Герой-любовник!.. Ты ему поверил? – Слава посмотрел на Трофима так, будто его уличили в обмане, а не кого-то другого.

Они проезжали мимо родной школы, но Слава даже не взглянул на нее, словно прошлое не имело для него значения. Будто прошлое не мстило ему.

– Да это без разницы, – пожал плечами Трофим.

Не верил он, что это Миша охотится на них, не той породы этот человек. Тем более что он нашел способ отвлечься от обиды. Рембо он, может, и не стал, но драться научился. И в схватке со Славой в обиду себя не дал. Это против Трофима он спасовал, но только потому, что весовая категория была не в его пользу. Да и не обижал его Трофим в прошлом особо. Поэтому и отказался от реванша. Или не отказался? Что, если он включил этот реванш в свой изначальный план? Действительно, зачем рисковать своей физиономией, если Трофим все равно умрет от его руки?

– Как это без разницы? Состряпал он себе алиби! И к гадалке… И к соседке не ходи!.. Ну Леша, ну козел! С потрохами нас этому уроду сдал!

– Один козел, другой урод. Я у тебя кто? – оскорбился Трофим.

– А давай не будем! – покривился Слава. И вдруг ударил по тормозам. Хорошо, Трофим был пристегнут, иначе бы он треснулся головой о лобовое стекло. Ничего не объясняя, Слава выскочил из машины, низко нагнулся и в этом положении обошел ее по кругу. Неужели взрывное устройство искал? А ведь Миша, в принципе, мог подложить им такую свинью.

Слава вернулся в машину, громко захлопнул дверь и продолжил путь.

– Отвалилась бомба? – с иронией спросил Трофим.

– От этого козла всего можно ждать!.. Не верю я ему, и точка!

– А ведь ему советовали тебя убить, – задумался Трофим.

– Кто советовал? Психиатр?

– Я понимаю, что это всего лишь способ отвлечь внимание с настоящего на будущее, сконцентрировать больного на достижение реальной цели…

– Короче, Склифосовский!

– И Тая Козьмина, говорят, обращалась за помощью к психиатру.

– Ну дура она и есть дура, – хмыкнул Слава.

– И Робика мама к психиатру водила, – вспоминал Трофим.

– Убогим там самое место!

– Во-первых, твои деяния говорят о том, что ты самый настоящий урод. Людей до психушки доводил!..

– От урода слышу!

– А во-вторых, Козьмина могла попасть к тому же психиатру, что и Бондарев.

– И что с того?

– Может, она тоже получила совет убивать. Может, она все двадцать лет готовилась к тому, чтобы отомстить.

Трофим нисколько не верил в свою же версию, но ему вдруг захотелось увидеть Таю, возможно, уже и не Козьмину. Не так чтобы сильно захотелось, а просто из любопытства, и молодость вспомнить захотелось, и в глаза настоящему посмотреть. Если Бондарев мог мстить им, то почему Козьмина должна оставаться в стороне?

– Это слишком сложно для нее, – хмыкнул Слава.