Закон жанра - Владимир Колычев

Наконец он попал в свой дом. Как будто в раю оказался. Тишина, уют, порядок. В холодильнике продукты и шампанское. Ксения обо всем позаботилась... Она отправилась на кухню. Он забрался в ванну. Горячая вода, пена... Кайф. Но будет кайф и покруче!

Тихонько открылась дверь. Ксения в халатике на голое тело. В глазах шальной блеск, на губах блудливая улыбка, волны истомленной страсти... Такое с ней случалось не часто, но если случалось, тогда они отрывались на полную катушку. Сегодня она в настроении. А иначе и быть не может. Разве ж она не понимает, в чем нуждается оголодавший солдат?..

– Тебе спинку не потереть?

Разумеется, Ярослав дал положительный ответ. А затем положил и саму Ксению. Вернее, поставил в интересную позу... И они вместе взвились высоко-высоко на седьмое небо. А стремительное падение было таким взрывным, что сорвало башню...

После ванны был обед, шампанское. Короткий разговор за жизнь. Долгая постель. Снова разговор за жизнь – более длинный. Снова постель... Это были волшебные часы жизни. Казалось, этот день будет длиться вечно, но все закончилось очень быстро.

Утром к ним домой пожаловал Юрик. Он должен был отвезти Ярослава в часть. Ксения отправилась с ними. Сегодня ей не до учебы.

Юрик остановил возле самого КПП. Все втроем они вышли из машины. Ксения крепко обняла Ярослава, целовала его в губы, в шею. В глазах слезы. Она так не хотела расставаться с ним... И он не хотел от нее уходить. Но через пять минут он должен был доложить командиру о своем прибытии. Время стремительно утекало.

– Любимая, мне пора. – Он нежно поцеловал ее в шею.

Оторвался от нее.

– Ксень, ты его как на войну провожаешь, – не очень весело улыбнулся Юрик. – Тут же совсем рядом, скоро увидитесь...

Это подействовало на жену успокаивающе. Юрик крепко пожал Ярославу руку, помог ей сесть в машину.

Ярослав помахал им на прощание рукой. И направился к двери контрольно-пропускного пункта. А там засада. В проходе стоял крепкого сложения сержант. Наглая рыжая морда. Ворот распахнут чуть ли не до самого пупа, ремень на яйцах, ноги на ширине плеч. Недобрый взгляд. На губах кривая ухмылка.

– Кто такая? – кивнул он вслед удаляющейся машине. – Невеста?

Хотелось ответить резко. Но «деду» грубить не стоит. Можно нарваться на большие неприятности.

– Жена.

– Ни фига себе! У «запаха» и такая жена... У меня такой нет, а у него есть... Ладно, проходи!

Сержант нехотя посторонился, Ярослав пулей проскочил через КПП. Перед ротным он предстал минута в минуту.

На построении был зачитан приказ командира дивизии. Молодых солдат раскидывали по линейным подразделениям. Ярослав попал в третью роту второго батальона опять же второго полка. С ним еще шесть «запахов».

Роты в полку неполного состава, поэтому батальон размещался в одном спальном помещении. Все как положено. Тумбочка дневального на входе, доска документации, паркетная «палуба», кровати в два яруса на дощатом полу. Уставной порядок. Кровати тщательно заправлены, подушки выровнены, полотенца – лицевое и ножное, на крючках под сетками свернутые прикроватные коврики. Вроде бы все хорошо. Но заматерелый дух невыносимой казенщины – как серпом по нервам.

В общей сложности в батальон прибыли два десятка новобранцев. Дежурный сержант построил новичков. Когда появился офицер, застегнулся, для приличия дернул кверху ремень – вроде как подтянул. И доложил ему о прибытии пополнения. Капитан приосанился. Толкнул приветственную речь. Говорил много, но в сущности ни о чем. Передал молодежь в распоряжение старшины и смылся в канцелярию.

Старшина был из старослужащих. Натуральный дембель. Важное лицо, солидные движения. Он смотрел на новобранцев, но, казалось, не видел их. Как будто они для него не существовали.

– Для вас я здесь бог и царь! – с небрежной ухмылкой заявил он. – Вопросы есть?

Тишина. Значит, вопросов нет.

– Горшков! Проясни ситуацию!

Дежурный сержант с готовностью взял слово.

– Как жить будем, «запахи»? – скривился он. – По «дедовщине» или по «уставщине»?..

– По «дедовщине»... – нестройным хором ответил строй.

А другие варианты просто не принимались.

– Тогда слушай, что можно, а чего нельзя...

Бал в батальоне правят «деды». «Запахи» и «духи» – народ бесправный. С появлением «деда» «духу» полагается подниматься ему навстречу и садиться только с его разрешения – в классе, в казарме, в курилке, исключение делалось только для сортира и столовой. И еще нельзя было подниматься навстречу «деду» в присутствии офицера. В помещение молодой может заходить только с разрешения старослужащего. «Входи!» – значит входи, «Залетай!» – разбегаешься и на всех парах вперед. А если «Вползай», то придется вспомнить правила передвижения по-пластунски. Хлеб из столовой таскать нельзя. Если увидят, то заставят сожрать несколько буханок хлеба без воды. То же самое будет, если пожалуешься на нехватку еды. Скажешь, что устал, тебя освободят от физической подготовки, зато твоих товарищей будут гонять как сидоровых коз, а вечером жди «темную». Ни в коем случае нельзя показывать хорошее настроение, обязательно найдется «дед», который захочет его испортить.

У дембелей свои приколы. Если кто-то из них среди ночи запросит: «Ду-ухи», нужно дружно отвечать: «Мы-ы!» Не зря говорят: стар что млад. Дети любят сказки на ночь, а «старики» без этого просто жить не могут. Так что можно нарваться на «вежливую» просьбу почитать «дедушке» сказку. И не абы какую, а строго установленную. В форме высокоинтеллектуального стишка:

Чирик-чирик, мандык, ку-ку,

Скоро дембель старику.

Масло съели, день прошел,

Старшина домой ушел.

Спи, старик, спокойной ночи,

Дембель стал на день короче.

Пусть приснится дом родной,

Баба с пышною звездой,

Ящик водки, пива таз.

Ну и, конечно же, приказ

На увольнение в запас...

А еще «дедушкам» очень нравится играть в «дембельский поезд». Ложится «старичок» спать, а его со всех сторон окружают «духи» и давай наяривать – кто-то качает койку, кто-то изображает перестук колес. Кто-то бегает вокруг кровати с веткой и фонариком – имитация мелькающего за окном пейзажа. Кому-то приходится играть роль проводницы – взбивать «дедушке» подушку, поправлять одеяло, подавать чай и сигареты, петь колыбельные песни. А утром «пассажира» положено встречать с букетом цветов и веселыми песнями. Если все хорошо, то «духам» рекомендуется «просмотр телепередач». Все очень просто. Берешь в руки табуретку, на нее ставят трехлитровый баллон воды. Мало смотреть на эту воду, нужно еще видеть, что «показывают по телевизору». Здесь без фантазии не обойтись – надо ведь еще и пересказать содержание «телепередачи»... В общем, Ярославу и его товарищам по несчастью предстояли веселые развивающие игры...