Личные мотивы. Том 1-2 - Александра Маринина

Она не ошиблась, не прошло и пяти минут, как Борис в сопровождении молоденькой длинноногой модельки вышел из мастерской. Оксана принесла ему, как обычно, крепко заваренный кофе, моделька попросила чаю. Борис, как и всегда во время работы, был сосредоточен и неразговорчив, пил кофе и смотрел почту, на модельку не глядел вовсе, хотя та, намолчавшись за несколько часов, пыталась щебетать и втягивать художника в светскую беседу. Только ничего у нее не вышло. Оксана, поставив кофейник на низкий широкий стол перед диваном и креслами, осталась в дверях, чтобы вовремя заметить, когда Борис допьет кофе, и немедленно налить ему еще одну чашку. Он всегда во время перерыва пьет две чашки, это уже правило, от которого ее хозяин ни разу не отступил. Вот он делает очередной глоток, по представлениям Оксаны – предпоследний, и берет в руки конверт. Вскрывает его, достает листок, сложенный в три раза, как теперь принято, читает, и лицо его делается таким странным, какого Оксана за все годы работы ни разу не видела. Еще раз перечитывает послание, да что там перечитывать-то? Всего одна строчка, Оксане, стоящей у него за спиной буквально в трех метрах, хорошо видно, только слов не разобрать, у нее близорукость, не очень сильная, она даже очков не носит, но с трех метров текста, конечно, не разглядеть. А любопытно – страсть!

Борис недоуменно пожал плечами, бросил небрежно письмо на пачку газет, сделал последний глоток кофе – и Оксана ринулась было наливать вторую чашку, но он жестом остановил ее и направился в мастерскую. Оксана аж остолбенела: впервые за четыре года Борис в перерыве во время сеанса выпил только одну чашку кофе! Не бывало такого.

– А ты чего сидишь? – обратилась она к модельке, которая безмятежно потягивала свой чай маленькими глоточками. – Иди, садись позировать.

– Так я не допила еще! – возмутилась моделька. – И вообще, он меня не позвал. Может, он сейчас вернется.

– Не вернется, – злорадно произнесла Оксана. – И кто ты такая, чтобы он тебя звал и с тобой разговаривал? За тебя заплачено – иди, будь любезна, и сиди сколько надо. Поняла?

Моделька вздохнула, отставила чашку и поплелась следом за Борисом в мастерскую.

Едва гостиная опустела, Оксана немедленно схватила письмо и прочитала: «Я знаю, что случилось с твоей матерью». И правда, ерунда какая-то. Разве с мамой Бориса что-нибудь случилось? Она же была здесь совсем недавно, на той неделе заезжала, осталась обедать, Оксана даже помнит, что подавала овощное рагу и запеченную свинину, и так они мило ворковали, и выглядела она на все сто, и настроение у обоих было отличное. И все было хорошо. Что же такое могло с ней случиться? Наверняка ничего плохого, иначе Борис не пожал бы плечами и не пошел бы себе спокойно работать. Одно слово: ерунда.

* * *

Глава частного детективного агентства Владислав Николаевич Стасов слушал посетительницу и с огромным удовольствием смотрел на нее. Вот дает же природа кому-то красоту! Нет, Стасов много красивых женщин повидал на своем веку, даже очень красивых, на одной из них он был когда-то женат, но все эти женщины свою красоту осознавали и вовсю ею пользовались. Валентина же Дмитриевна Евтеева, как она представилась, когда вошла в его кабинет, привлекательность свою, что очевидно, не осознавала вовсе, Стасов отчего-то был в этом уверен. Она не кокетничала, не стреляла и не поводила глазками, не поправляла волосы и даже почти не улыбалась, вернее, совсем не улыбалась. Она строго и сухо излагала свое дело, хотя Владислав видел, какого труда ей стоило не дать волю эмоциям. Крупные кудри пышных рыжеватых волос обрамляли белокожее лицо и оттеняли зеленовато-голубые, почти бирюзовые глаза, точеный носик удивительно гармонировал с некрупными изящными губами, а обаятельная улыбка – единственная, которую Валентина себе позволила в момент знакомства, – открывала ровные белоснежные зубы. И манеры у Валентины Евтеевой были приятными, и голос звучным, но негромким, и одета она была со вкусом, не слишком просто, но и не вычурно, одним словом, элегантно. И Стасов, который, несмотря на любовь к своей жене Татьяне, оставался стопроцентным мужиком и умел ценить женскую привлекательность, к посетительнице проникся и уже заранее решил непременно взяться за ее дело, в чем бы оно ни состояло.

А состояло оно в том, что Валентина хотела найти убийцу своего отца, поскольку милиция в ее родном городе Южноморске в этом почему-то не преуспела. Впрочем, Стасову было понятно, почему: если версия южноморской милиции правильна и отца Валентины убил залетный отморозок, который был уверен, что людей в квартире нет, а чем поживиться – есть, то найти его практически невозможно, потому что он ничего не взял, сбывать ничего не будет и наверняка сразу же уехал из города. Однако если эта версия неверна, то тут вполне можно было бы покопаться. Интересно, почему в Южноморске другие версии даже не рассматривали? Или рассматривали, просто Валентина об этом не знает? Очень может быть, следователи обычно не горят желанием обсуждать с потерпевшими все свои соображения и ход работы. И правильно делают.

Он слушал Евтееву и мысленно делал пометки. Вообще-то обычно он сразу записывал возникающие по ходу идеи в блокнот, но сейчас Стасов поймал себя на том, что не может оторвать взгляд от красавицы-заказчицы. Обворожительная дама, ей-крест!

– Так я могу надеяться, что вы возьметесь за мое дело? – спросила она, закончив изложение.

– Возьмусь, – с готовностью отозвался Стасов. – Но прежде всего я хотел бы обсудить с вами возможные направления нашей работы. Если вы с ними согласитесь, то мы оформим договор и будем работать.

– А я могу не согласиться?

– Конечно. Вам покажется, что то, что я вам скажу, не вызывает у вас доверия к нашей квалификации, и вы сами откажетесь от идеи сотрудничать с нашим агентством. Итак, Валентина Дмитриевна…

– Можно просто Валентина, без отчества.

– Хорошо, – кивнул Стасов. – Вот вам моя первая версия: убийство вашего отца было совершено по корыстным мотивам…

– Ну да, и вы туда же! – с досадой воскликнула она.

– Вы меня не дослушали. Из вашей квартиры все-таки что-то взяли, очень маленькое по размеру…

– Я вам уже сказала: у нас ничего не пропало! – Валентина начала сердиться. – Я не для того к вам пришла, чтобы повторять в тысячный раз одно и то же.

– Послушайте, Валентина, давайте будем последовательными, – терпеливо проговорил Владислав. – В вашей квартире могла находиться вещь или документ, о существовании которого вы даже не догадывались. Вы всю жизнь проживали вместе с отцом?

– Нет, только последние два года, когда он нуждался в уходе и не мог жить один. У меня есть своя квартира, я в ней жила почти десять лет.

– Вот видите. Мало ли какой предмет мог появиться у вашего отца за эти десять лет! И он совсем не обязательно стал бы ставить вас в известность о нем.

– Я не понимаю, – Валентина нахмурилась, – о каком предмете идет речь? Вы что имеете в виду?

– Ну, например, какой-нибудь раритет из разряда фамильных ценностей или предметов коллекционирования.