Тайна «Звездного странника». Сердце пирата. Гладиатор забытых созвездий. Пират против всей Галактики - Дмитрий Емец

Робот кивнул на экран бортового компьютера с мигавшей на нем надписью: «Тревога! Повреждение двигателя. Развить максимальную скорость невозможно».

– До Деметры нам не добраться. Грохотун, стреляя из бластера, повредил ускоритель. Теперь мы тащимся как черепаха. Но это еще не самое опасное.

– А что самое опасное? – тревожно спросила девочка.

Баюн нажал кнопку, на которой было написано: «Запас кислорода». На экране вспыхнуло: «Остаток кислорода – на 14 час. 30 сек. по эталонному земному времени». Потом надпись мигнула, и количество секунд сократилось: «14 час. 29 сек.».

– Они не успели пополнить запас кислорода, – сказал Баюн. – Похоже, этот капитан-киборг в дыхании не нуждается.

– Я слышала, – вспомнила Лависса, – на звездолетах есть приборы, перегоняющие углекислый газ в кислород.

– Обычно есть, но на боевых рейдерах старых моделей их не устанавливали. Рейдеры управляются андроидами, которым воздух не нужен.

– А передатчик в твоей голове? – с надеждой спросил Андрей.

– На таких расстояниях он не действует. Так что дышите реже, может, найдем какой-нибудь выход.

Лависса отбросила светлую косичку за спину. Нужно было действовать, и девочка внимательно оглядела пульт управления.

– А этот прибор для чего? – Она показала на овальный экран, расположенный чуть выше стартового рычага.

– Похоже на радар, – предположил Баюн. – Давайте его включим. Может, рядом находится какой-нибудь звездолет?

Робот сказал это, чтобы хоть как-то обнадежить ребят. Они отклонились от обычной космической трассы следования межпланетных звездолетов, так что если звездолеты где-то и были, то вряд ли радар их засечет.

– Ты включил радар? – поинтересовалась Лависса.

– Включил.

– А почему на нем ничего не видно?

– Похоже, поблизости нет ни одного корабля. – Баюн и рад был бы соврать, но честному няньке мешал закон робототехники.

Путешественники напряженно всматривались в экран, но он был пуст. Еще четырнадцать часов – и у них на двоих останется только небольшой кислородный баллон скафандра, который был сейчас на Андрее. Но и его хватит ненадолго.

– Баюн, мы умрем? – Голос Лависсы звучал хрипло.

– С чего ты взяла? Конечно, не умрем. Все будет хорошо. За четырнадцать часов может произойти многое. – Робот старался приободрить ребят, хотя его старый сердечник гудел от перенапряжения. И как только он мог разрешить стартовать со «Странника», не выяснив, есть ли на рейдере кислород и в порядке ли все системы двигателя. Еще несколько часов, и он, глупая груда старых деталей, не нуждающийся в воздухе, будет сидеть в звездолете рядом с задохнувшимися детьми. От одной такой перспективы робот хотел выключиться раз и навсегда.

– Ты когда-нибудь была на Земле? – Андрей посмотрел на Лависсу. Нужно же было что-нибудь спросить. Не сидеть же просто так и ждать, пока закончится кислород!

– Была ли я на Земле? Я там родилась!

– Ты родилась на Земле? Эта правда? – не поверил мальчик. На Деметре нечасто услышишь, что кто-то родился на Земле. У кого-то на Земле родились бабушки, дедушки, но чтобы самому там родиться, о такой удаче можно было только мечтать.

– Мои родители после свадьбы жили на Земле. Папа хотел, чтобы его ребенок родился не где-нибудь в тридесятой галактике, а на родине предков, – с гордостью сказала девочка.

– А ты помнишь, какая она, Земля? – Андрей, не скрывая восхищения, с завистью слушал Лависсу.

– Не помню, – призналась она. – Я тогда была очень маленькая. Мама показывала мне фотокристаллы и фильмы. Там она со мной гуляет по настоящему земному парку, но я ничего не помню.

– А у меня бабушка живет на Земле, – сказал мальчик. – Она работает в музее истории Земли. Как-то раз она прислала мне засушенные листья из настоящего земного леса. Там были березовые листочки, дубовые и такие… как они называются… широкие такие…

– Тигроксы? – подсказала Лависса.

– Какие еще тигроксы? – фыркнул Андрей. – Тигроксы на Земле не растут. Это были другие листочки. На «К»… Клепы? Нет, клапы!

– Клены! – поправил его Баюн. – Те листочки, о которых ты говоришь, бабушка сорвала с клена.

Говоря о Земле, путешественники отвлеклись и заспорили. Они на время забыли о грозившей им опасности, избежать которой можно было только чудом.

– Давай играть в названия земных городов. – Лависса поуютнее устроилась в кресле второго пилота.

– Давай. – Андрей повернулся к девочке. – Но учти, если ты проиграешь, я дерну тебя за косу, а если я проиграю, то ты меня.

– Но у тебя же нет косы! – возмутилась Лависса.

– Я же не виноват, что у меня ее нет! Вот если когда-нибудь вырастет, тогда можешь дернуть, – засмеялся мальчик. – Баюн, ты будешь играть с нами в города? Только, чур, не подключай резервную память, а то тогда тебя никогда не обыграешь.

– Хорошо, не буду. И без резервной памяти обойдусь. – Робот-нянька незаметно посматривал на радар: не появилось ли на нем пятнышко? Но экран был по-прежнему пуст. Кислорода оставалось на тринадцать с половиной часов.

– Москва, – начал Баюн.

– Аддис-Абеба. – Андрей выучил почти все земные города по карте, которая висела у него дома над кроватью.

– На «А»… – задумалась девочка. – А… а… а… Австралия!

– Австралия – не город! Австралия – континент! – Мальчик был явно доволен своими познаниями. Еще бы! Лависса родилась на Земле, а названия городов знает хуже, чем он.

– Не придирайся, – поморщилась она.– Пускай не Австралия. Тогда – Архангельск!

– Калуга, – сказал хитрый Баюн, и Андрею опять пришлось вспоминать город на «А».

Прошло несколько часов. Экран радара оставался пустым. Надежда на спасение таяла с каждой секундой.

Андрей все еще перебирал в памяти земные города, как вдруг услышал тихое посапывание. Лависса спала, откинувшись на высокую спинку кресла.

– Заснула! – прошептал он. – Смотри, Баюн, заснула!

– И ты постарайся уснуть. Ведь ты не спал с самой Деметры. – Робот-нянька опустил кресло и уложил девочку.

– А я не буду спать! Я не хочу! – Андрей зевнул… и через некоторое время незаметно уснул.

Шло время, запасы кислорода таяли, экран по-прежнему оставался пустым. Ребята спали. И только старый робот-нянька следил за радаром.

Постепенно в маленьком корабле становилось душно. Баюн, потерявший всякую надежду, не хотел будить спящих.

«Что делать? Как поступить?» – Он в который раз просчитывал необходимые действия в экстремальных условиях, всю космическую азбуку выживания, заложенную в его программу. Но подсказка не находилась, положение казалось безнадежным.