Возвращение катаров - Хорхе Молист

— Ничего, что могло бы дать нам подсказку, — медленно ответил инспектор. — Она говорит, что передавала господину Керту пару больших конвертов, как будто бы со сценариями фильмов. Ничего необычного. Мы показали ей обрывки упаковочной бумаги с места взрыва, но Сара не смогла их идентифицировать.

— А что письма с признанием ответственности за покушение? — вступил Гутьеррес.

— ФБР не знакома организация под названием «Защитники Америки», хотя это может быть второе или третье наименование какой-либо группы экстремистов. ФБР ведет расследование. Другие информационные компании тоже получили подобные письма. В них содержатся угрозы за то, что расценивается авторами как вольности и антиамериканская пропаганда в телевизионных программах и фильмах. Но они никогда не брали на себя ответственность за это покушение.

— Это наши старые знакомые, — сообщил Гутьеррес. — Уже больше года они, не переставая, шлют письма с оскорблениями и угрозами всем, но особенно часто Керту и Дэвису.

— Мне нужны эти письма, — сказал Рэмси. — Вы их сохранили?

Гутьеррес посмотрел на Дэвиса, тот утвердительно кивнул головой.

— Да. Они у вас будут сегодня же.

— А что само письмо? — спросил Дэвис.

— Напечатано на простой бумаге, с использованием обычной пишущей программы и распечатано на принтере самой популярной в Америке марки. Без отпечатков пальцев. Никакой сколько-нибудь значимой информации.

— Что выяснили по поводу звонка «Братства защиты достоинства»?

— Ничего. ФБР ничего не знает о такой группе. Звонивший говорил с нью-йоркским акцентом, и пока это — единственная зацепка.

— А улики из разрушенного кабинета?

— Это был ужасный взрыв. Внешние стекла здания — специальные, противоударные, однако большая их часть разбита. Господин Керт в момент взрыва находился между бомбой и окнами. — Рэмси говорил медленно, растягивая слова. — Он погиб моментально, буквально разорванный сильнейшей взрывной волной. Когда он вылетел из окна, то был уже мертв.

— Можете не вдаваться в детали, — прервал его Дэвис. — Я спросил, что нашли в его кабинете. Надеюсь, вся эта посланная вами прорва народа хоть на что-то сгодилась?

— Господин Дэвис, — ответил Рэмси. Он перестал теребить сигарету и поставил ее вертикально между столом и указательным пальцем. — Вы руководите этой компанией, а я — расследованием. — Он немного наклонился вперед. — Давайте с самого начала решим, кто чем в данном случае занимается. Мы расследуем, а вы нам помогаете. Это — ваша обязанность, вы же не из тех, кто чинит препятствия закону? Вопросы здесь задаю я, а если отвечаю на ваши, то делаю это из чистой вежливости, и мне решать, до какой степени я буду вежлив. У вас, господа, достаточно проблем, и лучше бы их не становилось больше.

Воцарилась тишина. Преторианец, стенографирующий ход совещания, замер с рукой, занесенной над клавиатурой компьютера, и смотрел на Рэмси, приоткрыв рот от удивления. Гутьеррес бросил на полицейского взгляд, какой кошка бросает на мышь; Андерсен пытался скрыть улыбку. Никто и никогда не разговаривал так со стариком.

— Господин Рэмси, — ответил Дэвис спустя несколько секунд, — я думаю, что вы не совсем правильно оцениваете ситуацию, и я вам сейчас опишу ее яснее. — Он снова сделал паузу. — Большая часть денег, которые вы получаете в виде зарплаты, идет из налогов, выплаченных нашей корпорацией. То же самое происходит с зарплатой вашего шефа и его начальника. Вот по этому телефону я могу позвонить некому человеку, который прервет любое совещание ради того, чтобы немедленно ответить мне. Этот некто может так надавать вам по заднице, что она останется у вас плоской до конца жизни. И он сделает это, если я захочу, потому что он получил свою гребаную работу благодаря нашей корпорации. Он в штаны готов наложить из-за страха потерять ее.

Откинувшись на спинку стула, Рэмси помолчал несколько минут, прежде чем заговорить.

— Хотите, я скажу за вас то, что вы не договорили? Вы хотели сказать «надавать по вашей проклятой черной заднице», правда? — Он сделал паузу. — Значит ли это, что вы публично угрожаете официальному лицу, ведущему расследование убийства, совершенного в офисе вашей фирмы? Вы обладаете большой властью, господин Дэвис, но вам не удалось предотвратить смерть вашего лучшего друга. Вы не знаете, кто это сделал. Но если они снова совершат нечто подобное, то, возможно, в следующий раз это будет направлено против вас. Власть имеет свои границы, господин Дэвис, и иногда оса жалит слона, и он ничего не может сделать, чтобы избежать этого. И даже если слону удастся убить осу, это не облегчит его боли. Подумайте об этом.

— Инспектор, — вмешался Андерсен, — поймите правильно слова господина Дэвиса, это обычный лексикон в нашем бизнесе. Корпорация готова всецело сотрудничать со следствием.

— Спасибо за помощь, Эндрю, — отрезал Дэвис, — но я в ней не нуждаюсь. Я надеюсь, работаете вы так же хорошо, как говорите, Рэмси. И отношусь с уважением к вашим словам. Мы готовы к сотрудничеству с вами, только поймайте этих козлов из «Защитников Америки» побыстрее. Тогда у вас будет не только мое уважение, но и моя личная благодарность. А это дорогого стоит в этом городе и в этой стране. Я также ожидаю, что вы будете разбираться с этим делом по возможности конфиденциально, особенно в отношении прессы. И не подведите меня, иначе я лично надеру ваш проклятый черный зад, и еще пятьдесят человек сделают то же самое.

— Вы очень торопитесь, — продолжил Рэмси, игнорируя угрозы Дэвиса. — Вполне возможно, что «Защитники Америки» или «Братство защиты достоинства» — не более чем прикрытие для другой группы. Скажите мне, для кого смерть Керта была выгодна? Есть ли кто-нибудь, кто метил на его пост в корпорации? Имел ли он личных врагов? Уверен, что управлять киностудией — это не то же самое, что заниматься благотворительностью. Политические враги? Господин Керт имел большое политическое влияние. Кому он мешал?

— Так вы думаете, что «Защитники Америки» — это прикрытие? — задумчиво пробормотал Дэвис.

— Смотрите, Рэмси, — вступил в разговор Гутьеррес, — мы уже много лет получаем личные и групповые угрозы. Церковные проповедники окрестили нас антихристами и объявили бойкот нашей телевизионной продукции. Это реальные люди. Они на самом деле существуют, и многие из них способны убить.

— Да, существуют. Конечно же, на свете много экстремистов и сумасшедших. Тем не менее, какое это удобное объяснение! — возразил Рэмси.

— Рэмси, — сказал Дэвис, — будет очень нелегко отыскать всех врагов и обиженных. Стиву Керту в его работе приходилось много раз идти по головам или говорить «нет». Если мы пойдем этим путем, расследование никогда не закончится.

— Может дать какие-то подсказки анализ мотивов, — ответил Рэмси, — а также способов, которыми воспользовались убийцы. Господин Керт был евреем, как и вы, не правда ли?

— Да, это так. Какое значение это имеет для расследования?

— Еще не знаю. Может значить так же мало, как если бы он был негром, — спокойно продолжал Рэмси, — или, наоборот, быть решающим фактором. Верно ли то, что господин Керт не скрывал своей позиции в отношении израильско-палестинского конфликта? И считал, что было бы лучше отдать территории Палестине, дабы восстановить мир? И вы думаете так же? И это идет наперекор влиятельным группам, которые имеют прямое влияние на правительство Израиля, не так ли? Верно ли то, что вы получали угрозы в виде писем и телефонных звонков в ответ на телерепортажи, в которых открыто предлагалась идея мирного урегулирования в обмен на территориальные уступки Палестине? И что данные группы считают вас предателями? И что некий экстремистски настроенный раввин проклял вас? Вы обладаете большим влиянием на американских граждан и способностью убедить их в том, кто хороший и кто плохой, а мнение обычных граждан гораздо сильнее влияет на политику правительства, чем давление финансовых групп. В свою очередь, политика правительства США является чрезвычайно важной для Израиля. Таким образом, ваше устранение может иметь политические причины.