Запретная. Враг отца - Марианна Кисс

смотришь любовное кино и когда герои целуют и обнимают друг друга, точно такое ощущение сейчас во мне.

А Давид яростно дышит, надо мной и я вижу то, чего он, возможно, не хочет, чтобы я видела. В его глазах я вижу нестерпимое желание…

— Вы же сами меня хотите, — насмешливо проговорила глядя ему прямо в глаза, — тогда зачем отдавать Бесу?

— Я тебя не хочу, — прохрипел мне в губы.

— Тогда зачем вы меня держите? — чувствую, как он с силой стягивает кулаком кофту на моей груди.

— Не держу, — медленно отпускает, — пошла в свою комнату.

Я хмыкнула и высвободилась.

12

Давид

Не нравится мне то, что происходит. Ох, не нравится.

Я прошел в кухню.

Нет, сегодня отсюда видимо совсем не уйду, а надо бы сделать дела, которые накопились за пару дней. То что я не появляюсь в офисе уже привычно, но иногда нужно ставить в стойло разбредшихся по склону овец.

Твою мать, связался на свою голову.

Но худшее не это, не то, что она такая дерзкая и упрямая. Не села обреченно ожидая пока поведут, а что-то делает для своего спасения.

Не это худшее… а то, как я смотрю на неё, что чувствую. Мне это не нравится. Совсем.

Она — добыча Беса. Что он будет с ней делать — не моё дело.

Она — Запретная. Точка.

Я плеснул воды, выпил, чтобы остудить горячую кровь.

Нужно сегодня пойти и трахнуть пару тёлок. Собственно, зачем куда-то идти, приглашу к себе. А эту дерзкую Софью закрою в комнате. Пусть сидит, ждёт своего звёздного часа.

Сейчас же закрою. Я поставил стакан, быстрым шагом направился к комнате Софьи, распахнул дверь и… глаза вытаращил. Какого… хрена?

Она скинула грязную пижаму, стоит в одних трусах. Не сразу меня заметила. Зато я увидел во всей красе её маленькую, круглую грудь.

Софья охнула и прикрылась ладонями. А я не сразу сообразил, что пора бы и отвернуться.

— Так. Я сейчас тебя тут закрою… — говорю, отворачиваясь в сторону, — приду вечером, иди, возьми в кухне всё, что нужно, чтобы от голода не умереть и от жажды.

— Вы меня закроете? Это противозаконно…

— Давай, иди, бери, хватит разговаривать. Я и так много времени с тобой потерял. Сама виновата. Сидела бы спокойно, — краем глаза смотрю, как она достаёт что-то из своей сумки и натягивает.

Поворачиваюсь. Стоит… ещё лучше.

Это какое-то издевательство. Натянула обтягивающий сарафан и там снова вся грудь на виду. Тонкая талия, стройные бёдра.

Я не бросаюсь обычно на женские сиськи вот такого размера, но когда они всё время перед глазами, тут начинаешь задумываться, точно ли мне нравится полная грудь… может я когда-то ошибся и теперь живу с этой ошибочностью суждения.

Потому что грудь Софьи постоянно тянет на себя мой взгляд.

Девчонка прошла мимо меня, совершенно бесцеремонно. Совсем перестала меня бояться.

Через пять минут она вернулась. В руках держит небольшой поднос, на котором навалена всякая еда. Под мышкой держит бутылку воды. Поставила всё на стол и обернулась в ожидании, когда я её закрою.

— Буду вечером, — кинул, ещё раз прошелся взглядом по лицу, волосам, голым плечам, заднице и стройным ногам. Всячески избегая смотреть на грудь.

Взялся за ручку и захлопнул дверь. Повернул замок.

Теперь не выберется. Спокойно пошел к выходу.

Софья

Он ушел. Я села на кровать.

Сбежать не получилось, но почему-то это меня совсем не огорчает. Странное чувство, появилось. Где-то внутри я даже рада, что он меня поймал. Не хочется от него уходить.

Почему? Не знаю.

Вижу, как он на меня смотрит. Не верю, что он отдаст меня какому-то старому зеку. Вот не верю и всё. Он сам меня хочет. А что если это действительно так?

Что если он придёт однажды захочет заняться со мной любовью. А у меня никогда в жизни этого не было. Не знаю что делать. Я видела и фильмы и тайно смотрела разные видео, которые есть у папы. Вроде бы знаю всё, но как я буду себя вести, если Давид захочет заняться со мной… о чём я вообще?

Господи, что за дурацкие мечты. Он же сказал — я поеду в тюрьму.

И нет никакого другого решения.

Он должен меня отправить. Обязан.

Вздохнула, встала, взяла со стола яблоко и вернулась на кровать, взяла дистанционку.

Весь день я провела в комнате, смотрела телевизор, делала зарядку, танцевала, пела. Стучала пальцами по столу, представляя, что играю на пианино. Пальцы требуют играть. Мозг требует повторять и повторять мелодии, которые знаю наизусть, которые всосались в меня с сотней тысяч повторений. Хочу играть. Безумно хочу коснуться хоть каких-нибудь клавиш. Меня ломает. Выкручивает. Приходится воспроизводить звуки голосом, а пальцами стучать по столу.

Восемь часов, Давида ещё нет. Тоскую, закрытая в комнате. Уже и самой хочется его увидеть. Может что-то изменилось… может он решил меня не отдавать.

Около десяти часов хлопнула входная дверь. Послышались голоса. Я вскочила кровати и осторожно подошла к двери. Не знаю радоваться или бояться, что он, наконец, вернулся.

Слышу голос Давида и женский голос. Как-то неприятно стало.

Он что пригласил женщину, когда я тут нахожусь?

— Ого! Ты тут живёшь? Нормально! А где у тебя здесь туалет?

— Направо вон туда, — отвечает Давид и идёт в направлении кухни, отчётливо слышу стук его туфель.

Я притихла за дверью.

Он прошел мимо. Стукнули шкафы, потом что-то хлопнуло, кажется, пробка от шампанского. Затем каблуки девицы.

— Налей мне скорее, у меня во рту всё пересохло, — говорит довольным визгливым голосом.

— Давай, Лола, смочи горло и начинай, — довольный голос Давида.

— Милый, не торопись, у нас вся ночь впереди.

— Уже одиннадцать, а ты ещё ничего не сделала… иди сюда, — довольный и пьяный голос Давида.

Дальше какая-то возня, стук, хохот, а потом вздох и долгий стон Давида.

— Давай детка, отсоси, как ты умеешь… с оттяжечкой…

Блин! Чёрт!

Я испуганно отпрыгнула от двери.

Что они там… как что. То самое.

— Ой, — я присела на край кровати.

Это что они там сейчас делают…

Да, именно. Дальше пошли разные звуки.

Стараюсь не слушать, затыкать уши, отойти подальше, вжаться в угол у окна, отвернуться и не видеть дверь, сквозь которую это всё сейчас раздаётся.

Только ничего не помогает. Ничего.

Тогда я подошла к кровати, взяла пульт от телевизора и нажала на кнопку. А потом на регулятор громкости… до самого конца…