Сокровища Зарстора - Андрэ Нортон

Девушка видела, что это хищники. Их сильные клювы и зловещие когти представляли серьезную угрозу. Если бы они застали ее на открытой местности, то легко могли бы одолеть. Но, казалось, они не торопились нападать.

Все больше птиц появлялось рядом, девушку осаждали уже шесть, а седьмая парила выше. Она резко кричала, а остальные птицы кружили молча. Бриксия подумала, что ее положение напоминает положение барса, застигнутого собаками на узком снежном карнизе: собаки удерживают его в ожидании прихода хозяина.

Кто же хозяин этих птиц? Все сильнее становилось ощущение, что она застряла в каком-то кошмаре. Может, она по-прежнему спит под деревом, и все это ей снится?

Но даже если это был сон, Бриксия ощущала жару, жажду и страх. Нет, это не был сон, мозг ее бодрствовал. Она напряженно следила за птицами, неспособная что-либо предпринять. Однако опустилась на колени и подобрала несколько подходящих по размеру камней. Если она может сбить камнем прыгуна, то при удаче попадет и в самоуверенную птицу.

Бриксия выбирала камни, взвешивала в руке, оценивала форму. Она знала, как важен правильный выбор. Наконец отобрала девять подходящих, не настолько тяжелых, чтобы их можно было назвать булыжниками, но удобных по форме.

Птицы продолжали молча кружить над ней, их тени проносились взад и вперед по земле. Бриксия аккуратно разложила камни рядом с собой, так, чтобы удобно было хватать их, — и тут послышался ответ на птичий призыв.

Это был продолжительный крик, не похожий на птичий. И, насколько могла судить девушка, доносился он с земли, а не с неба. Бриксия покрепче ухватила копье и всмотрелась в пустыню перед собой.

Дальше камней было гораздо больше, в дымке они сливались друг с другом. Иногда девушке даже казалось, что они образуют такие же холмы, как те, что она преодолела. И вот у одного из камней слева она заметила движение — что-то приближалось с юго-запада.

Одинокая птица-часовой полетела навстречу тому, что приближалось. Снова прозвучал крик. Человеческий? Бриксия не была уверена. Может быть, то, что собирается охотиться на нее, обладает человеческой внешностью. Но в таком месте эта внешность может скрывать чужое злое существо. О Пустыне нельзя судить по человеческим меркам.

То, что приближалось, как будто бежало. Похоже на человека. Подняло две руки, похожие на человеческие…

И — взлетело в воздух. Перед бегуном оказалась одна из трещин, он совершил огромный прыжок, широко расставив верхние конечности. Они словно расширились, превратились в крылья. И существо, опираясь на эти широкие крылья, преодолело большое расстояние, как птица.

Теперь оно оказалось близко, дымка его не скрывала, и Бриксия поняла, что ее догадка верна. Это не разбойник, сумевший каким-то образом приручить птиц, как охотники учат соколов, нет, это одно из легендарных чудовищ Пустыни, какой-то потомок Древних, их слуга или хозяин, идущий в поисках добычи по рассеченной местности.

Хозяин… нет, хозяйка!

Худое тело, в полупрыжках-полувзлетах поднимавшееся над землей, было женским, одежда не скрывала тяжелых грудей, алые соски которых окружали кольца сероватых перьев. Повсюду на теле тоже виднелись пучки перьев, как волосы на теле человека. На голове торчал вертикально гребень. Широкие крепкие перья начинались от запястий, у плеча они уже почти достигали длины самой руки.

Но черты лица были и не птичьими, и не человеческими. Глаза сидели глубоко, а рот и нос соединялись в мощный изогнутый клюв ярко-красного цвета. Руки-крылья заканчивались ладонями с четырьмя пальцами, каждый из которых был вооружен мощным когтем, хорошо приспособленным для разрывания добычи; нижние конечности были по-настоящему птичьими.

Существо было выше Бриксии ростом, но его тело выглядело слишком худым, это были просто кости, обтянутые кожей. Оно приблизилось, и девушка разглядела хвост — пучок перьев, дрожащий при каждом прыжке.

Последний прыжок, и существо остановилось вне пределов досягаемости копья Бриксии. Тут оно начало расхаживать взад и вперед, слегка наклонив голову набок, как птица, рассматривающая что-то, привлекшее ее внимание.

Птица, сопровождавшая это существо, села на камень и сложила крылья. Однако остальные шесть продолжали кружить вокруг Бриксии. Существо из Пустыни раскрыло клюв и крикнуло — но это был и не крик птицы, и не песня. Нет. Бриксии показалось, что оно заговорило. Однако слова оставались непонятными.

Но оно хотя бы не напало сразу. Может быть, несмотря на совершенно нечеловеческую, пугающую внешность, оно все же способно понять, что Бриксия ни для кого не представляет опасности, она только хочет идти своим путем? Крупные птицы долин, если на них не нападают, не вторгаются на их охотничью территорию, склонны вести себя мирно с путниками, которые ничем им не угрожают. Если и здесь так же… Попробовать не помешает.

Бриксия постаралась забыть о когтях, об остром клюве. Продолжая держать копье в правой руке, она делала вид, что это всего лишь посох. Подняла левую руку ладонью вверх как знак мира.

Голос ее охрип от жажды, но она постаралась говорить как можно отчетливее.

— Друг… друг… — несколько раз повторила она.

Птица-женщина по-прежнему наклоняла голову из стороны в сторону, словно хотела рассмотреть Бриксию каждым глазом по очереди. Раскрылся ее клюв-рот. Оттуда вырвался не прежний крик, а пародия на злобный человеческий хохот. Она высоко подняла руки, перья развернулись, и руки стали совсем похожи на крылья. Ее пальцы-когти растопырились и задрожали, готовые рвать беззащитную плоть. И взглядом, в котором не было ничего человеческого, она продолжала разглядывать Бриксию.

Седьмая птица, сидевшая на высоком камне за спиной своей хозяйки, поднялась в воздух и направилась прямо к девушке. Бриксия машинально пошарила рукой — сработал рефлекс, выработанный годами жизни в постоянной опасности. Нащупала камень и бросила его, прицелившись.

Послышался новый крик. Зловонное перо упало с птицы, — она повернула, поднялась в воздух и присоединилась к остальным, по-прежнему державшим в осаде камень, у которого стояла девушка.

Бриксия покрепче перехватила копье, готовая встретить нападение птицы-женщины. Но та не стала нападать. Напротив, запрыгала с одной когтистой лапы на другую в каком-то странном танце. Но больше не смеялась. И остальные птицы тоже не приближались к Бриксии.

Девушка не могла понять, что их сдерживает. Разве что… рука ее сама собой потянулась к спрятанному на груди цветку… Может, закрывшийся цветок дерева, которое защитило ее ночью, и здесь послужит защитой?

По-прежнему держа копье наготове, девушка достала цветок. Он был закрыт, как и утром, плотная коричневая кожица спрятала лепестки, отрезала их свет и аромат.

Но, охватив его рукой, Бриксия вздрогнула. Не ослабила хватку, скорее, наоборот — сжала крепче. Цветок оказался теплым, и не просто теплым, он пульсировал в ее руке. Как будто она сжимала медленно бьющееся сердце!