Иметь и не иметь - Эрнест Хемингуэй

– Доктор меня вылечит.

– Будет тебе доктор – вечером, когда придет лодка.

– Не хочу я дожидаться никакой лодки.

– Ладно, – сказал Гарри. – Сейчас мы спустимвсе эти мешки на дно.

Он начал выбрасывать мешки, и с одной рукой это было оченьнелегко. Мешок с грузом вина весит не больше сорока фунтов, но не успел онвыбросить и нескольких мешков, как у него опять закружилась голова. Он сел напол и потом лег.

– Вы убьете себя, – сказал негр.

Гарри лежал неподвижно, положив голову на один из мешков.Ветви манглий лезли в лодку, и то место, где он лежал, было в тени. Он слышалсвист ветра над манглиями и, глядя в высокое холодное небо, видел несущиеся ссевера редкие облака.

Лодка не придет в такой ветер, подумал он. Никто неподумает, что мы вышли в море в такую бурю.

– Вы думаете, лодка придет? – спросил негр,

– Конечно, – сказал Гарри. – А как же.

– Буря очень сильная.

– Нас ждут.

– Не в такую погоду. Зачем вы меня обманываете? –Негр говорил, почти вплотную прижав губы к мешку.

– Успокойся, Уэсли, – ответил ему Гарри.

– Он хочет, чтобы я успокоился, – продолжалнегр. – Успокоился! С чего бы это мне успокоиться? Вот издохну, каксобака, тогда успокоюсь! Вы меня сюда затащили. Теперь вытащите меня отсюда.

– Успокойся, – сказал Гарри кротко.

– Лодка не придет, – сказал негр. – Я знаю,что она не придет. Мне холодно, слышите? Не могу я больше терпеть и боль ихолод, слышите?

Гарри сел, чувствуя слабость и пустоту внутри. Глаза неграследили за тем, как он приподнялся на одно колено, взял в левую руку кистьбезжизненно висевшей правой руки и зажал ее между коленями и потом, ухватившисьза доску, прибитую к планширу, подтягивался, пока не встал на ноги, глядя вниз,на негра, и по-прежнему зажимая правую руку между коленями. Он думал о том, чтодо сих пор никогда по-настоящему не испытывал боли.

– Если она у меня распрямлена, вытянута, мне не такбольно, – сказал он.

– Давайте я ее вам подвяжу, – сказал негр.

– Я не могу согнуть локтя, – сказал Гарри. –Она одеревенела в таком положении.

– Что мы будем делать?

– Спускать груз на дно, – ответил емуГарри. – Ты бы попробовал перекинуть через борт те мешки, до которыхсможешь дотянуться, Уэсли.

Негр попытался дотянуться до ближайшего мешка, потомзастонал и откинулся назад.

– Очень больно, Уэсли?

– О, господи, – сказал негр.

– Может быть, если ты попробуешь двигаться, тебе будетне так больно?

– Я ранен, – сказал негр. – Я не желаюдвигаться. Он хочет, чтобы я спускал груз на дно, когда я ранен.

– Успокойся.

– Еще раз скажите это, и я сойду с ума.

– Успокойся, – повторил Гарри. Негр протяжно взвыли, пошарив руками по палубе, достал из-под комингса точильный камень.

– Я вас убью, – сказал он. – Я из вас сердцевырежу.

– Но не точильным же камнем, – сказалГарри. – Не горячись, Уэсли.

Негр заплакал, уткнувшись в мешок лицом. Гарри продолжалмедленно поднимать мешки с вином и переваливать их за борт.

Когда он спускал груз на дно, он услышал стук мотора и,оглянувшись, увидел лодку, которая приближалась к ним, огибая выступ берега.Это была белая моторная лодка с выкрашенным в желтоватый цвет навесом истеклянным щитком.

– Лодка идет, – сказал он. – Вставай, Уэсли.

– Не могу.

– Я согласен забыть все, что было до сих пор, –сказал Гарри. – Но дальше уж я буду помнить.

– Пожалуйста, – сказал негр. – Я тоже всепомню. Работая теперь очень быстро, так что пот струился по лицу, неоглядываясь на медленно приближающуюся лодку, Гарри здоровой рукой поднималмешки со спиртным и переваливал их за борт.

– Перевернись. – Он потянулся за мешком, которыйбыл под головой у негра, и перебросил его за борт. Негр сел.

– Вот они, – сказал он. Белая лодка уже была натраверзе лодки с контрабандой.

– Это капитан Уилли, – сказал негр. – Везетлюбителей.

На корме белой лодки расположились двое мужчин в фланелевыхкостюмах и белых шляпах, с удочками в руках, а у руля сидел старик в фетровойшляпе и в плаще и вел лодку прямо к зарослям манглий, где стояла лодка сконтрабандой.

– Как дела, Гарри? – окликнул старик, проезжаямимо.

Гарри помахал в ответ здоровой рукой. Белая лодка прошламимо, рыболовы на корме оглянулись и потом заговорили со стариком. Гарри не мограсслышать их слов.

– Он завернет у выхода в море и возвратитсясюда, – сказал Гарри негру. Он пошел в каюту и принес одеяло. – Дай ятебя укрою.

– Поздно вы догадались меня укрыть. Они, наверное,видели тут эти лужи. Что мы теперь будем делать?

– Уилли не подкачает, – сказал Гарри. – Онскажет кому нужно в городе, что мы уже здесь. Эти рыболовы ничего нам несделают. Что им до нас?

Его бил озноб, и он сел на штурвальную скамью и крепко зажалправую руку между ногами. У него дрожали колени, и от этого концы раздробленнойкости предплечья терлись друг о друга. Он раздвинул колени, высвободил руку, иона повисла вдоль туловища. Так он сидел, не шевеля повисшей рукой, когда белаялодка снова прошла мимо них. Двое рыболовов на корме разговаривали. Ониотложили удочки, и один из них глядел на него в бинокль. Они были слишкомдалеко от него, чтобы он мог расслышать их слова. Ему не стало бы легче, если бон слышал их.

Хозяин моторной лодки «Южная Флорида», возившей двухрыболовов взад и вперед по проливу Вуман-Ки, потому что ветер был слишкомсильный для того, чтобы выйти в открытое море, капитан Уилли Адамс думал: «Так,значит, Гарри этой ночью вернулся с Кубы. Этот малый – настоящий мужчина. Должнобыть, попал в самую бурю. Правда, судно у него хорошее. Как это он умудрилсяразбить щиток? Ни за что на свете не пустился бы в путь в такую ночь. Ни за чтона свете не стал бы возить спиртное с Кубы. Его теперь возят из Мариэля. Там,говорят, на этот счет вполне свободно…».