Скандалы высшего света - Джулия Куин

В этот момент выяснилась, что со сбоями работала голова Дэвида. Подавая руку Сюзанне, он не встал, а так и остался сидеть на корточках, не подумав о том, что не сможет удержать равновесие. Так и получилось: на некоторое время оба повисли в воздухе, а потом, как и следовало ожидать, коньки Сюзанны скользнули, и оба оказались в сугробе.

Сюзанна рассмеялась. Ничего не смогла с собой поделать. Благородный лорд Ренминстер беспомощно, нелепо и очаровательно барахтался в снегу, а снежинки на бровях и ресницах выглядели мило и трогательно.

— Насмехаетесь? — возмущенно воскликнул он, выплюнув изо рта снег.

— Ни за что на свете. — Чтобы спрятать веселье, пришлось прикусить губу. — Разве можно над вами насмехаться, милорд Снеговик, точнее, милорд Сноуманн?

На красивом лице графа мелькнуло раздражение. — Не смейте так меня называть, — предупредил он.

— Как? Милорд Сноуманн? — переспросила Сюзанна, удивленная странной реакцией.

Дэвид взглянул недоуменно и сердито:

— Разве не слышали?

Она покачала головой, насколько позволял снег:

— Что не слышала?

— Родственники Харриет очень расстроились из-за того, что их фамилия исчезла. Жена Клайва — последняя в роду Сноу.

— И это означает… — Сюзанна не смогла скрыть восторженного ужаса. — О нет! Только не говорите, что…

— Да-да, именно так. — Теперь уже Дэвид едва сдерживал смех. — Отныне моего брата следует называть не иначе, как Клайв Сноу-Манн-Формсби.

— О, до чего же стыдно, — призналась Сюзанна между приступами хохота. — Наверное, я злая и нехорошая. И все же не могу… не могу сдержаться…

— Смейтесь на здоровье, — разрешил граф. — Уверяю, я тоже смеялся от души.

— Клайв, должно быть, пришел в ярость.

— Ну, ярость, наверное, слишком сильное чувство. Во всяком случае, откровенно смутился.

— Достаточно и фамилии из трех компонентов, — заметила Сюзанна. — Честно говоря, мне бы очень не хотелось представляться Сюзанной Баллистер-Бейтс… — Она задумалась и триумфально закончила: — Бисмарк!

— Ну почему же, — сухо возразил лорд Ренминстер. — Не вижу ничего страшного…

— Но ведь это, — перебила Сюзанна, — это выходит за рамки… даже не знаю, за какие. Наверное, за рамки моего понимания.

— Брат хотел сократить фамилию до Сноу-Формсби, но я сказал, что наши предки по линии Маннов были бы жестоко оскорблены.

— Простите за нетактичное вмешательство, — заметила Сюзанна, — но ваши предки по линии Маннов давным-давно мертвы. Вряд ли они смогут расстроиться по какому-нибудь поводу.

— Надо признаться, что юридических документов, лишающих наследства всякого, кто осмелится проявить неуважение, они не оставили.

— Какое ужасное упущение! — театрально воскликнула Сюзанна.

Дэвид улыбнулся.

— Они этого не сделали, — продолжила Сюзанна уже другим тоном. — А значит, не обиделись бы. А вы сказали так для того, чтобы помучить бедного Клайва.

— Так ли уж беден наш Клайв, особенно теперь? — усомнился Дэвид.

— Откликаться на прозвище «Снеговик» не самая большая радость на свете.

— «Снеговик» получился бы, если бы фамилия состояла из двух частей: Сноу-Манн. Не обижайте моих родственников Формсби. Полностью новая фамилия Клайва звучит как Сноу-Манн-Формсби.

— А они-то уж наверняка лишат наследства всякого, кто посмеет пренебречь их именем? — не скрывая сарказма, уточнила Сюзанна.

— Удивительно, но так оно и есть, — подтвердил Дэвид. — Откуда еще, по-вашему, я мог почерпнуть идею?

— Вы неисправимы. — Сюзанна постаралась изобразить возмущение, однако получилось не слишком убедительно. Правда заключалась в том, что чувство юмора графа вызывало искреннее восхищение. А то обстоятельство, что предметом шутки стал именно Клайв, лишь добавило пикантности.

— В таком случае вас, наверное, можно называть «милорд Снежинка», — предположила Сюзанна.

— Не согласен, — решительно воспротивился граф. — Звучит вовсе не мужественно и далеко не аристократично.

— И не героически, — согласилась Сюзанна. — Но, как видите, я все еще в плену сугроба.

— Как и я.

— Белый цвет вам к лицу.

Лорд Ренминстер выразительно взглянул на нее.

— Почему бы, не носить его чаще?

— Для леди, торчащей из сугроба, вы излишне насмешливы.

— Что ж, — вздохнула Сюзанна. — Приходится черпать мужество в приятном соседстве. Ваше сиятельство изволит торчать из того же самого сугроба.

Граф поморщился, но был вынужден согласиться.

— Должен заметить, что здесь не так уж и неудобно.

— Если не считать страдающего достоинства, — уточнила Сюзанна.

— И холода.

— И холода. Честно говоря, уже совсем не чувствую… э-э…

— Попы? — пришел на выручку Дэвид. Она откашлялась, словно надеялась скрыть смущение.

— Да.

В зеленых глазах зажглись озорные искры, однако уже в следующее мгновение граф стал серьезным — во всяком случае, более серьезным, чем раньше.

— Значит, пора начинать спасательную операцию. Дело в том, что мне совсем не безразлична судьба вашей… не волнуйтесь, не скажу, чего именно, — успокоил он, заметив на хорошеньком личике замешательство. — Не хочу, чтобы она отвалилась.

— Дэвид, — сурово остановила Сюзанна.

— Так вот, оказывается, что может заставить вас назвать меня по имени? — задумчиво произнес граф. — Слегка неуместный, но, поверьте, вполне уважительный комментарий.

— Кто вы? — неожиданно спросила Сюзанна. — И что сделали с графом?

— С Ренминстером? — уточнил Дэвид и склонился так, что теперь они лежали в снегу нос к носу.

Вопрос прозвучал так странно, что Сюзанна лишь слабо, неуверенно кивнула.

— Должно быть, вы его никогда толком и не знали, — предположил незнакомец. — Только думали, что знаете, а на самом деле видели лишь внешнюю оболочку.

— Наверное, так оно и было, — шепотом согласилась Сюзанна.

Дэвид улыбнулся и уверенно сжал ее холодные ладони.

— Вот что мы сейчас сделаем. Я встану и одновременно подниму вас. Готовы?

— Вряд ли…

— Вот так, — пробормотал Дэвид, совершая героическое усилие. Задача оказалась не из легких, учитывая, что на ногах были коньки, а под ногами лед.

— Дэвид, вы…

Напрасно. Предупреждений он не слышал, а вел себя так, как ведут себя все мужчины, когда дело доходит до демонстрации грубой силы. Сюзанна хотела и пыталась сказать, что угол неправильный, что устоять на ногах ему не удастся, и они оба снова окажутся в сугробе.