Кот в тупике - Ширли Руссо Мерфи

Добравшись до кассы, старик склонился над замком, вставляя металлическую шпильку. Его худое, изборожденное морщи нами лицо было напряжено.

Не прошло и нескольких минут, как аппарат был открыт и взломщик принялся вытаскивать оттуда стопки банкнот. Опустошив неглубокий ящичек с выручкой, он приподнял его, чтобы достать припрятанные под ним крупные купюры, при этом вся мелочь разлетелась по полу. Вокруг было так тихо, что можно было различить падение каждой монетки.

— Зачем же владельцы магазинов так поступают? — прошептала Дульси. — Зачем они оставляют деньги в кассе?

— Да потому что у нас в городе никогда раньше таких проблем не было. Тебе не кажется, что этот старик знал, какой легкой добычей станет Молена-Пойнт? Хотя он явно нездешний, иначе я бы его запомнил.

Они наблюдали, как грабитель рассовывает по карманам деньги, в то время как Азраил с ухмылкой продолжает бродить туда-сюда по полкам, проводя мордой то по одной бутылке, то по другой.

— Хорош тарахтеть! — рявкнул старик. — От тебя звук, как от разболтанного подвесного мотора. И перестань оставлять повсюду свою шерсть.

— Я и не оставляю. Ты когда-нибудь видел, чтобы я линял?

— А то нет! Все, что у меня есть, покрыто твоей черной шерстью.

Азраил наклонился и заглянул человеку через плечо.

— Возьми вон те десятки – их обычно отследить не удается.

— Да кто тут вообще что-нибудь будет отслеживать? Никто в этом городишке номера купюр не переписывает. А ты рассуждаешь как матерый спец по банкам.

— Откуда ты знаешь, что они этого не делают?

— Не будь таким параноиком.

— Сам ты параноик – вон, от моего мурлыканья подпрыгиваешь да ворчишь насчет моей шерсти.

Старик поправил слегка сбившиеся тонкие перчатки и закрыл кассовый аппарат, после чего парочка выскользнула на улицу.

— Не забудь запереть дверь, — прошипел кот.

— Покомандуй тут мне еще!

— Не умничай, старина, а то в следующий раз отправишься на дело один.

Внезапно оба замерли – в нескольких десятках метров неторопливая патрульная машина вывернула из-за угла на улицу. Пока луч полицейского фонарика привычно и неторопливо скользил по фронтонам магазинов, грабители растворились в темном переулке, словно их и не было.

Машина, не притормозив, проехала мимо. В тот же миг парочка появилась вновь и направилась к Морскому проспекту. Едва они скрылись, Джо и Дульси бросились следом, то и дело прячась под стоящими автомобилями. Джо собирался идти за ними до конца, чтобы посмотреть, где они обосновались. Дульси эта идея пришлась не по вкусу, но и оставаться одной ей не хотелось.

Пройдя четыре квартала, взломщики повернули в сторону «Рыбацкой хижины». У входа старик помедлил:

— Тебе трески или креветок?

— Креветок. Вернее, того, что эти американские мужланы выдают за креветки. Слабое подобие того, что мы ели дома.

— Ты не дома, так что не скули. — Старик исчез внутри, а кот отвернулся к бровке тротуара, чтобы обнюхать сообщения, оставленные четвероногими обитателями городка. Если он и учуял Джо и Дульси сквозь запахи других кошек и собак, а также пропитавший все вокруг аромат рыбы и машинного масла, то виду не подал. Вскоре вернулся и его напарник, помахивая бумажным пакетом, который весь был покрыт масляными пятнами.

— Нет креветок. Придется тебе обойтись рыбой и чипсами.

— Ты что, не мог взять крабов?

— И не собирался. Все, отчаливаем, пока эти блюстители порядка не вернулись.

И они удалились, продолжая оживленно препираться, — два подонка, человек и кот, — шагая развязно и самоуверенно, словно забулдыги из дешевого бара.

За окнами Вильмы все утопало в густом тумане, в его пене исчезли деревья и соседние дома, а узловатые ветви большого дуба, который возвышался у нее в саду перед домом, поблекли и едва были видны, словно само дерево исчезло и остался лишь его призрак.

Стоя у окна и попивая утренний кофе, Вильма размышляла о том, что именно этот прибрежный туман в не меньшей степе ни, чем солнечные и благоуханные дни Молена-Пойнт, и привел ее после выхода на пенсию в те места, где прошло ее детство. Она всегда любила этот туман, любила его таинственность и нередко бродила по затянутым туманом окрестностям, словно маленькая девочка, воображающая, что попала в какой-то неведомый волшебный мир.

Этим утром на рассвете она долго гуляла по берегу, прислушиваясь к шуршанию и уханью скрытого белой пеленой прибоя, а затем вернулась домой – выпить горячего кофе и приготовить завтрак на всю компанию.

Позади нее на ковре лежала удачно брошенная воскресная газета, а у камина на крошечном диванчике вольготно устроился Клайд, штудируя спортивные страницы. По другую сторону очага Бернина Сэйдж, раскинувшись в цветастом шезлонге, сосредоточенно изучала экономический раздел. Какое-то время никто не говорил ни слова. Клайд был привычно рассеян, а в молчании Бернины сквозили холод и эгоизм.

В обычных обстоятельствах Вильма не стала бы приглашать Бернину на завтрак да и вообще за стол, но этим утром у нее не было иного выхода. Бернина заявилась к ней накануне поздно вечером, Вильма только-только вернулась с открытия выставки. Вдрызг разругавшаяся со своим нынешним сожителем, Бернина нуждалась в ночлеге и, похоже, была уверена, что Вильма просто обязана предоставить ей кров. Ей даже не пришло в голову поинтересоваться, гостит ли кто-нибудь в данный момент в доме и не будет ли ее присутствие неудобным или обременительным.

— И зачем я только съехалась с этим идиотом, с этим придурком самовлюбленным! И как назло, все мотели битком набиты, ни одного свободного места – я обзвонилась уже! Чертовы праздники!

Разместив Бернину, Вильма оставила на кухонном столе записку для Чарли, надеясь, что та ее заметит: «Извини. Бернина переночует в комнате для гостей вместе с тобой. Она поцапалась со своим сожителем».

Чарли записку видела, это точно. Когда Вильма в пять утра вышла на кухню, смятый в тугой шарик листок валялся в мусорном ведре.

К позднему завтраку Бернина принарядилась, надев не джинсы, как все остальные, а домашний костюм из розового бархата с золотым пояском, золотистые сандалеты из кожи ящерицы и золотые серьги. Ее медно-рыжие волосы были подхвачены изысканной витой заколкой, украшенной золотыми же цепочками. «Все это выглядит не совсем уместно в этом доме и в этой компании», — подумала Вильма, пряча улыбку. Сама она сочла достаточным надеть свежую рубашку и джинсы. Естественно, Клайд по своему обыкновению облачился в старые потрепанные джинсы с обрезанными штанинами, линялую фиолетовую тенниску с громадной неровной дырой на кармане и покрытые масляными пятнами сандалии.

Бернина поприветствовала Клайда, пришедшего вместе с Джо, подняв бровь и слегка кивнув элегантной прической: