Секс. От нейробиологии либидо до виртуального порно. Научно-популярный гид - Елена Фоер

РЕЗЮМЕ

• Выбор сексуального партнера отчасти происходит под воздействием эволюционных механизмов. Вклад самки в вынашивание, рождение и выращивание потомства больше, поэтому особи женского пола придирчивее выбирают партнеров, и не последнюю роль играет то, насколько самец может обеспечить будущее потомство ресурсами.

• Оба пола позитивно реагируют на определенные параметры внешности, хотя при оценке потенциальных партнерш мужчинами внешность играет бóльшую роль. Интересно, что внешнее сходство между потенциальными партнерами тоже способствует взаимному притяжению.

• Что касается «химии», есть определенная связь между запахом и главным комплексом гистосовместимости (ГКГС), но этот вопрос требует дополнительного изучения. При этом роль феромонов в человеческой сексуальности пока так и не определена.

• Сексуальная ориентация хотя бы отчасти обусловлена генетикой, плюс играют роль физиологические факторы (то, как протекала беременность у матери). Распространенное мнение, будто пропаганда увеличивает число гомосексуалов в обществе, не имеет научного подтверждения.

Как вы относитесь к изменам? Почти наверняка этот вопрос вызвал у вас какую-либо негативную эмоцию: злость, возмущение, печаль, гнев или что-то подобное. Это неудивительно: даже если не брать в расчет личный опыт и рассказы окружающих, словосочетание «супружеская измена» означает нарушение неких договоренностей (чаще всего они звучат как «не заниматься сексом ни с кем другим»). Люди – социальные существа, соблюдение договора важно для жизни в обществе, поэтому «измена» и «плохо» – почти синонимы. Что удивительно, «левак» порицается даже в тех культурах, где нормальное проявление гостеприимства – предложить гостю секс с дочерью или женой (например, у алеутов). Гость – это, конечно, святое, но о том, что замужняя женщина может пойти и заняться сексом с соседом, речи не идет. Понятие измены существует и в сообществах людей, практикующих немоногамные отношения: групповой брак не обязательно подразумевает, что заводить новых любовников или любовниц на стороне – это нормально.

Негативное отношение к изменам становится для ученых серьезной проблемой: тяжело изучать что-то, настолько осуждаемое обществом. При сборе статистики сложно рассчитывать на откровенность респондента – даже если ученый поклянется, что будет соблюдать конфиденциальность, далеко не все готовы говорить правду. Это подтвердил американский опрос десятилетней давности, в котором участвовали почти 5000 замужних женщин[71]. Вначале интервьюеры пришли к ним лично и спросили о том, изменяли ли они своим мужьям за прошедший год. Только 1 % жен ответили утвердительно. Затем те же самые женщины прошли анонимный опрос в интернете. По его результатам неверны оказались 6 % респонденток. У мужчин показатели по разным опросам тоже расходятся: хотя традиционно мужская измена осуждается меньше, многие все равно предпочитают помалкивать.

И все-таки, многие ли супруги ходят на сторону? По данным одного из самых масштабных британских исследований, около 25 % мужчин и около 18 % женщин изменяли своим брачным партнерам как минимум один раз[72]. А исследования американских пар выявили то же самое для 20–40 % гетеросексуальных женатых мужчин и 20–25 % замужних женщин[73]. С одной стороны, эти цифры выглядят довольно внушительно, с другой – те же данные означают, что примерно три четверти супругов хранят верность второй половине (если, конечно, считать, что они отвечают на вопросы правдиво). При этом не стоит переоценивать моральные качества тех, кто не изменяет, – многим из них помогает сдерживаться банальный страх разоблачения: 19 % женщин и 30 % мужчин признались, что изменили бы, если бы были уверены, что их не поймают. Кстати, «палиться» не рекомендуется не только из благоразумия и уважения к душевному покою партнера: для трети опрошенных обоих полов измена супруга дает карт-бланш на ответное прелюбодеяние из мести.

Любопытно, что дамы, традиционно отстающие от мужчин по количеству внебрачного секса, сейчас стремительно нагоняют их. Тут, конечно, можно порассуждать о последних временах, которые все-таки настали.

Или посмотреть, что изменилось в мире вокруг нас и могло повлечь за собой такие тенденции. Антрополог Хелен Фишер из Ратгерского университета в Нью-Джерси предполагает, что измены были примерно одинаково распространены в разных культурах и в разные эпохи. Начиная с сообществ охотников и собирателей, женщины были не менее склонны к романам с несколькими партнерами, чем мужчины[74]. Она считает, что культура куда больше в ответе за неодинаковую распространенность измен у мужчин и женщин, чем разница в либидо (которой, в общем-то, по ее мнению, и нет). С одной стороны, играет роль общественное осуждение и общественное же поощрение, в зависимости от гендера: в то время как мужчины, у которых много женщин, считаются успешными альфа-самцами, женщины, решившиеся завести интрижку на стороне (или хотя бы просто попробовать секс с большим количеством партнеров), представляются распутными и достойными порицания. Но гораздо больше, чем общественное мнение, изменять женщинам мешал социальный строй: мужчины гораздо чаще бывали вне дома, оставляя жен готовить еду, следить за детьми и заниматься хозяйством. Сидя в четырех стенах, найти любовника проблематично. Кроме того, в мире без противозачаточных средств измена грозила серьезными последствиями. Конечно, тестов на ДНК еще не было, а до открытий Менделя люди не знали принципов наследования доминантных и рецессивных признаков во внешности, но малыш, как две капли воды похожий на отцовского вассала, вызвал бы вопросы и в средневековом замке. Уравнивание числа работающих мужчин и женщин, возможность выживать в одиночку, без поддержки мужа, и появление средств контрацепции сделали измены куда менее опасными и куда более доступными для женщин. Стоит отметить, что и мужчинам тоже стало легче изменять, как минимум в пожилом возрасте – ведь появились средства для избавления от эректильной дисфункции, такие как «Виагра»[75].