Западня для Евы - Нора Робертс

— Ты что, нарочно пытаешься меня разозлить?!

— Дорогая, тут и пытаться не надо. Ну, теперь слушай, что я узнал при помощи своей чудной новой игрушки, — думаю, тебе это тоже покажется любопытным, — точное время, когда код был изменен. Это было сделано буквально в тот самый момент, когда кто-то всаживал кухонный нож в ребра Бисселу!

Ева прищурилась.

— Это точно?

— Точнее не бывает. Вряд ли он мог сделать это сам.

— Вряд ли.

— Точно так же это не могла сделать его любовница, не менее мертвая, чем он сам, или его жена. А также его убийца, уж если на то пошло.

— Но я пари держу: тот, кто запер эту дверь, знал, что он мертв. Знал, что его жену подставили. Выходит, это роман с продолжением?.. Дай же мне поскорее попасть внутрь!

Много времени Рорку не понадобилось. С замками любого рода он всегда справлялся быстро. Руки у него были ловкие, проворные, сноровистые — настоящие руки вора! — но, поскольку он работал ими для нее, а частенько и в непосредственном контакте с ней, Еве грех было жаловаться.

Когда он закончил, тяжелые двери почти беззвучно разъехались в боковые пазухи и перед ними открылась студия Блэра Биссела.

Здесь он тоже устроил себе просторное помещение — и, судя по всему, такой выбор был оправдан. Повсюду был металл: длинные балки, короткие брусья, кубы, круглые ядра. Пол и стены были облицованы каким-то блестящим жаростойким материалом, выполнявшим двойную функцию: он не только предохранял от пожара, но и отражал все находящееся в мастерской оборудование, а также очередной шедевр Биссела, оставшийся незавершенным.

На длинном металлическом столе лежали инструменты, похожие на средневековые орудия пыток; в разных углах стояли четыре большие цистерны на роликовых платформах. По прикрепленным на них манометрам и шлангам Ева догадалась, что цистерны наполнены каким-то воспламеняющимся газом для сварки, или плавления, Или еще чего-то в этом роде.

Может, Биссел и развлекался здесь с дамочками, но вообще-то свою работу он явно принимал всерьез.

Одна стена служила стендом для рисунков. Одни, похоже, были сделаны вручную, другие представляли собой компьютерную графику. Поскольку один из рисунков соответствовал перекрученному и ощетинившемуся металлическому монстру в самой середине мастерской, Ева догадалась, что это наброски кошмарных скульптур Биссела.

Она обошла центральную скульптуру кругом, и только тут до нее дошло, что из чудовищной путаницы металла вырывается нечто вроде руки с растопыренными пальцами, словно в отчаянии тянущейся куда-то ввысь.

Ева вернулась к наброску и прочитала подпись внизу: «Бегство из ада».

— И кто покупает такое дерьмо? — удивилась она.

— Коллекционеры, — объяснил Рорк, разглядывая высокую, явно женскую фигуру, очевидно, пытающуюся разродиться чем-то, не имеющим отношения к человеческому роду. — Корпорации и частные лица, желающие прослыть покровителями искусств.

— Только не говори мне, что у тебя тоже это есть!

— Вообще-то, нет. Его работы мне ничего не говорят.

— Ну, это уже кое-что. — Повернувшись спиной к скульптуре, Ева прошла к компьютеру, установленному в дальнем конце мастерской. По пути она оглядела склад стальных балок. — Интересно, как он доставлял сюда все эти штуки и вывозил отсюда свою продукцию? Многие из них ни за что не войдут в лифт.

— Есть грузовой лифт, ведущий на крышу. Вот там. — Рорк указал на восточную стену. — Установлен на его собственные средства. По размеру втрое больше стандартного грузового лифта. На крыше имеется вертолетная площадка. Оборудование и материалы ему доставляли по воздуху и точно так же вывозили готовые работы.

Ева покосилась на него.

— Только не говори мне, что этот дом принадлежит тебе!

— Отчасти, — рассеянно ответил Рорк, изучая металлические фигуры. — Это корпоративная собственность.

— Знаешь, на определенном этапе это становится просто неприличным.

Он поднял брови с видом полнейшей невинности.

— В самом деле? Не понимаю, почему.

— Где уж тебе понять! Да, кстати… — Ева засучила рукав жакета и начала расстегивать браслет. — Забери у меня эту штуку, будь так добр. Я про нее забыла, когда мы выехали на место. Пибоди с этого браслета глаз не сводит, хотя делает вид, что не смотрит, и меня это нервирует. А если я спрячу его в карман, могу и потерять.

— А знаешь, — вздохнул Рорк, — люди обычно носят драгоценности, чтобы другие их замечали. Восхищались, завидовали…

— Вот потому-то люди, обвешанные бирюльками, так часто становится жертвами ограблений!

— Это оборотная сторона медали, — согласился Рорк и сунул браслет в карман. — Но жизнь вообще полна опасностей. Ладно, буду считать, что, сохранив для тебя этот браслет, я избавляю глотку какого-нибудь невезучего уличного грабителя от смертельного контакта с твоим башмаком.

— Чуешь родственную душу? — усмехнулась Ева. Она попыталась включить компьютер — с тем же успехом, что и в доме Биссела.

— Почему художник так глубоко шифрует свои компьютерные данные? Это похоже на паранойю.

— Дай-ка мне над ним поработать, тогда и узнаем.

Чтобы не мешать Рорку, Ева еще раз прошлась по мастерской. К студии примыкала красно-белая ванная комната с ванной-джакузи, сушильной кабиной и такими же, как у Рорка, роскошными полотенцами. Тут же была и спальня — небольшая, но со всеми удобствами. Биссел явно ценил удобства.

Толстый и мягкий гелевый матрац, черное шелковое постельное белье, очень сексуальное. Одна стена была сплошь зеркальной. Ева вспомнила спальню и ванную у него дома. Судя по всему, Бисселу нравилось смотреть на себя, нравилось наблюдать за собой с женщинами. Эгоист, самовлюбленный нарцисс!

Размышляя об этом, Ева подошла к небольшому узкому комоду и принялась обыскивать его. Так, запас белья, сменная рабочая одежда… Ага, нижний ящик заперт! «Рорк — не единственный, кто умеет справляться с такими трудностями», — сказала она себе, вытащив карманный нож, и удовлетворенно хмыкнула, когда старомодный замок поддался.

Ева рывком открыла ящик — и тут даже ее все на свете повидавшие глаза округлились от изумления.

— Боже милостивый!

Она начала перебирать атласные путы для рук и ног, обшитые бархатом кнуты, утягивающую кожаную сбрую, впечатляющую коллекцию муляжей мужских членов. Здесь были ампулы с наркотиком, известным под названием «Кролик», порошок, который она определила как «Зевс», таблетки «Эротики». Она нашла шарики, наполненные гелем, затычки для заднего прохода, повязки на глаза, всевозможные кольца для пенисов и сосков, вибраторы и множество других устройств, питающихся от батареек. Были тут в большом количестве и такие игрушки, о назначении которых Ева могла только догадываться.