Легенда о Зодиаке - Влада Ольховская

Так что его отпустили, оставили наедине со своим горем. Дмитрий никуда не переехал и от встречи не отказался. Не пришлось даже врать ему, он особо не интересовался, кто они такие. Похоже, эти месяцы мало что для него изменили, он все еще не оправился от шока.

Встреча с ним лишь подтвердила это. Дверь квартиры им открыл высокий тощий мужчина, потерявшийся в безразмерном свитере и ставших большими джинсах — похоже, он похудел. Анна знала, что ему двадцать шесть лет, но выглядел он теперь намного старше. Бледный, осунувшийся, круги под глазами, взгляд воспаленный, не безумный, но — потерянный. В доме было тепло, однако Дмитрий постоянно натягивал рукава до самых пальцев, не в силах согреться.

Все указывало на то, что в этой квартире он продолжил не жить, а существовать. Здесь было убрано — так, как оставила Марианна. Но внушительный слой пыли показывал, что Дмитрий чистотой как раз не интересовался. Он просто не трогал то, что не было ему совсем уж необходимо. Возле плинтусов в коридоре и комнатах постепенно накапливались шарики пыли.

Они прошли на кухню, и там тоже царил «пассивный беспорядок»: никакой грязи, просто запустение. Возле микроволновки стояла кофейная чашка со следами помады. На ней собралась пыль.

— Простите, кто вы? — нахмурился Дмитрий. — Я забыл.

— Мы из полиции, — заверила его Анна.

Леон ничего не стал говорить, просто показал удостоверение. О том, что это подделка, мало кто догадался бы, а уж Дмитрий был не в том состоянии, чтобы даже прочитать имя предполагаемого следователя. Он лишь рассеянно кивнул и сел за стол, гости последовали его примеру.

— Есть какие-нибудь подвижки? — с надеждой спросил он.

— Мы продолжаем работу. Мы с напарником недавно присоединились к делу, поэтому заранее прошу прощения, если вопросы будут повторяться. Скажите, вы кого-нибудь подозреваете? Враги, бывшие любовники, конкуренты?

Но Дмитрий лишь покачал головой:

— Ничего такого, правда. У нас с Машей была большая любовь. Все ведь о себе так говорят, да? Но у нас по-настоящему! Я со многими встречался, но никого не любил так, как ее. А она ни с кем до меня не встречалась. Ей девятнадцать только исполнилось, когда мы познакомились, и со свадьбой мы не тянули. Маша еще училась, не работала, она никому не могла перейти дорогу. Ее все любили!

Нет таких людей, которых любят все. Но какой смысл объяснять это скорбящему вдовцу?

— Возможно, проблемы ей доставлял незнакомец? — предположил Леон. — Она не замечала преследования? Может, ее кто-то беспокоил?

— Ничего такого. Она бы сказала мне! Она мне полностью доверяла. И я бы ее защитил, я бы смог.

— Возможно, она не сочла это достаточной угрозой?

— Маша была очень осторожной! Мы много времени проводили вместе, много говорили. Никто за ней не следил! Думаете, я не спрашивал об этом?

— Кого?

— Ее подруг! Я тоже все думал: вдруг я что-то проглядел? Я говорил с ними, я их всех знаю. Но они тоже ничего не подозревали! У Маши все было в порядке, она не должна была умереть!

Анна позволила им говорить, а сама наблюдала со стороны. Иногда люди больше доверяют тем, кто похож на них. В этом отношении Леон был Дмитрию ближе — словно они обладали общей тайной, недоступной ей.

Она знала, что Леон будет невольно примерять на себя эту ситуацию. Особенно после того, как он не смог помочь ей сразу после нападения Юпитера! Была у него такая дурацкая привычка, с которой, по-хорошему, нужно было бороться. Но сейчас она приносила пользу, потому что давала ему нужную искренность. Что же до Дмитрия. Он действительно страдал. Можно гримом изобразить болезненность, можно закрыться от мира, симулируя скорбь. Однако кое-что за гранью артистизма.

Его боль была настоящей. Перед ними сидел простой таксист, муж, потерявший жену, предсказуемый в своих эмоциях. Он был бы идеальным подозреваемым — но не более, и в какой-то момент о нем нужно было забыть, чтобы отыскать настоящего убийцу, надежно укрытого в тенях.

* * *

Вся эта история представлялась Ярославу квестом с множеством этапов. Но он о таком, конечно, не распространялся, иначе опять начались бы упреки: ты относишься ко всему недостаточно серьезно, это тебе не игра! Так разве вся жизнь не похожа на игру? Вот и сравнение с квестом вполне уместно.

Первым этапом квеста была встреча с Мирой. Мира, между прочим, могла и не согласиться! Прошел почти месяц с тех пор, как они общались последний раз, да и тогда причина была надуманная. Она все-таки медик, владелица двух клиник, у нее много дел, она сама не раз об этом говорила. Да и потом, Ярослав уже усвоил, что любые дела Юпитера — опасная тема, которую многие осознанно избегают. Так что пройти первый уровень означало получить согласие на встречу.

И тут ему улыбнулась удача. Он не собирался врать Мире, он уже по телефону намекнул, что его интересует. Мира сказала, что он — дурак, что о таком по телефону не говорят, и велела ехать к ней в офис.

Клиника располагалась за городом. Точнее, две клиники, соседствующие на одной территории. Со стороны казалось, что больница, затерянная среди старых деревьев, — это всего лишь элитный реабилитационный центр. Таких не много, но и не так уж мало. Это и была одна сторона бизнеса Миры Сардарян, легальная.

Нелегальная же таилась в некоторых коттеджах на территории комплекса и в подвалах основных зданий. Там проводились операции людям, которые сторонились внимания. Это были преступники — но не всегда. Мира помогала всем, кто не хотел, чтобы о его проблемах со здоровьем узнали посторонние. Собственно, именно поэтому Анна когда-то обратилась к ней.

Но никто не собирался показывать тайные палаты и операционные Ярославу. Его сразу проводили в кабинет Миры, расположенный на верхнем этаже основного здания. Из панорамных окон открывался великолепный вид на лужайки, цветники и близкую линию леса. Здесь было спокойно и уютно — старая мебель, картины на стенах, мягкие диваны и кресла. Он словно пришел в чью-то гостиную! Однако именно таким он и представлял возможный кабинет Миры.

Сама Мира даже не пыталась изобразить гостеприимство. Она наблюдала за Ярославом с холодным равнодушием, и под ее тяжелым взглядом он почувствовал себя неуютно. Не спасало даже то, что белый халат главного врача висел на вешалке у входа, а Мира была в длинном молочно-белом платье, подчеркивающем ее хрупкую фигуру. Все равно невозможно было забыть, кто здесь босс, а кто — незваный гость.

— Солари знает о том, что ты затеял? — осведомилась Мира, не сводя с него взгляда. Ярослав уже был заинтригован тем, сколько эта женщина способна смотреть на него, не моргая.

— Нет, конечно.

— А Аграновский?

— Он знает. Одобряет не до конца.

— То есть, в нем проблески разума сохранились… Что же получается в конце? Один дурак и один полудурок решили прыгнуть в яму, полную змей. Так?