Мрачные тайны - Микаэла Блэй

— Здесь только что побывала журналистка, — сказала она. — Я видела ее в машине — мне показалось, что это была женщина. С четвертого канала, на машине был их логотип, у нее розовый «Порше». Такое ощущение, что она что-то вынюхивает.

Долгое время Патрик молчал.

— Думаю, это дочь фон Платена, — проговорил он наконец. — Она работает на телевидении — но, возможно, просто приехала к папаше. Беспокоиться наверняка не стоит. Пойду переоденусь, и будем есть.

Как он может держаться так спокойно? Словно не понимает, что произошло. Поправив подушки на диване, Александра вернулась к мойке и окну. Розовой машины больше не было видно.

— Правда, он красавчик?

— Кто? — спросила она и повернулась к свекрови, которая сняла с холодильника одну из висевших там фотографий.

Снимок запечатлел Патрика, плавающего в бассейне. Взяв фото из рук свекрови, Александра вернула его на место.

— Помни, что ты говоришь о своем сыне.

Эва просто сумасшедшая. Долго она еще пробудет у них? Она здесь чуть больше недели, а такое ощущение, что несколько месяцев.

У Патрика и его матери всегда были очень странные отношения. Если бы Эва могла выбирать, они так и жили бы в маленьком домике среди бескрайних лесов Вермланда. Вдвоем.

Вместо того, чтобы ехать домой, Эллен направилась в «Культурум» — библиотеку Нючёпинга, чтобы посидеть за компьютером. Телефон умер, да и неплохо было воспользоваться случаем и заняться исследованием вопроса, раз она все равно оказалась в городе, а не под присмотром мамы.

Когда она вошла в здание, ее охватила ностальгия: она поняла, что не была здесь с тех пор, как училась в школе. Все здесь было как обычно — казалось, она сейчас сядет и начнет делать очередной реферат.

Любезная женщина за стойкой одолжила Эллен зарядку для телефона. Единственный свободный компьютер стоял прямо при входе — им можно было воспользоваться без читательского билета, но только в течение пятнадцати минут. Эллен уселась за него.

Здесь было прохладно и хорошо. И тихо. Когда кто-то выдвигал стул или кашлял, звук отдавался эхом между полок. Вокруг сидели школьники и пенсионеры, целиком сосредоточившись на том, чем занимались. На нее никто не обратил внимания.

Эллен начала с электронной почты. Ответа от мисс Марпл все не было. Это вызвало у Эллен легкое раздражение, поскольку она знала, что коллега обычно отвечает быстро, — она догадывалась, какие разговоры ходят о ней в редакции.

Она зашла на несколько новостных сайтов, но никто ни словом не обмолвился о том, что Лив Линд была беременна. «Видимо, это был ее первый ребенок», — подумала Эллен, вспомнив, что не видела на ее страничке в «Фейсбуке» никаких детских фотографий, однако это стоило проверить еще раз. Возможно, она долго пыталась забеременеть — и это был последний шанс, учитывая ее возраст. Проклятые часики, которые постоянно тикают… Эллен записала ту скудную информацию, которую нашла об убийстве, а также вопросы — были ли у Лив дети и кто отец этого ребенка, и послала на свой ящик.

В папке «Входящие» скопилось около двух тысяч сообщений, и просмотреть их все просто не представлялось возможным. Проще всего было стереть их одним кликом. Но прежде чем пометить все письма, чтобы удалить их, она вписала в окошко поиска имя Джимми, хотя делать этого не стоило.

Примерно год назад у них с Джимми был роман. Все это происходило до того, как он стал ее начальником. Тогда он работал на конкурирующем телеканале. Никогда раньше она ни к кому не испытывала столь сильных чувств, это был лучший период в ее жизни. Но в один прекрасный день он просто пропал, перестал звонить, Эллен была совершенно убита, не понимала, что происходит. Она проклинала себя за то, что впервые так сблизилась с другим человеком, обнажив себя и свою историю. Кто же захочет встречаться с человеком, имеющим такие психологические травмы? Легко было догадаться, что и в этот раз все будет так же, однако она не смогла устоять перед искушением.

Когда в мае Джимми пришел работать на четвертый канал, она убедила себя, что забыла его и двинулась дальше, но едва он переступил порог редакции, как на нее снова нахлынули прежние чувства. Все сильно осложнилось — не только в связи с тем, что он теперь был ее начальником, но и потому, что им никак не удавалось держаться в стороне друг от друга, хотя она панически боялась, что он опять ее ранит.

Что и случилось.

Вновь он ворвался в ее жизнь ненадолго, чтобы опять исчезнуть. И снова она ничего не понимала. Когда же она наконец вызвала его на откровенный разговор, он признался, что у него маленькая дочь с женщиной, которую он не может оставить.

Они с Эллен никогда не будут вместе.

Как она ни поворачивала все это и так, и эдак, а все равно понять не могла. Или не хотела. Боль и беспробудное отчаяние. С тех пор они ни разу не разговаривали, однако дня не проходило, чтобы она не думала о нем.

В поиске возникло несколько сообщений от Джимми, но это была общая рассылка всем сотрудникам редакции. Статистика по зрителям, призывы взбодриться и прочая ерунда.

Эллен закусила губу.

Пора заканчивать.

Через пять минут ее время за компьютером истечет.

Она прокрутила вниз список сообщений от Джимми и вздрогнула, увидев одно без темы, отправленное в конце июля. Она кликнула на него.

Думаю о тебе. Ты не могла бы ответить? Волнуюсь.

Сперва она почувствовала, как у нее сладко заныло в животе, но потом прочла сообщение еще раз. И еще. Что он имел в виду? Он думал о ней, но в каком смысле? Может быть, его просто мучила совесть? Письмо было отправлено в час ночи. Вероятно, он был пьян. Она прочла сообщение еще раз, пытаясь проанализировать каждую букву.

Дзинь. Ваше время вышло. Спасибо, что вы посетили «Культурум».

Откинувшись на спинку стула, Эллен стала раскачиваться на задних ножках.

Компания девочек-подростков собралась у другого компьютера чуть поодаль — они громко хихикали, разглядывая что-то на экране. Эллен невольно прислушалась, пытаясь понять, что там такого веселого, но слова трудно было разобрать. Выглядели они как старшеклассницы — стройные, слишком накрашенные, с разноцветными прическами. Похоже, еще не выучили, что такое «слишком» и когда нужно остановиться.

Достав телефон, Эллен позвонила мисс Марпл — та сразу же ответила.

— Эллен? Ты разве не на больничном?

В ее голосе звучали нотки неуверенности — словно им запрещено было разговаривать друг с другом.

«Да, я на больничном, зануда…» Она буквально видела перед собой мисс Марпл. Ее очки в яркой оправе — отчаянную попытку возродить то немногое в жизни, чему еще можно радоваться. Будучи ровесницей Мадонны, она выглядела лет на двадцать старше.

Похоже, в редакции по Эллен не сильно соскучились. Коллеги по четвертому каналу всегда недолюбливали ее и тот мир, из которого она пришла. Им казалось, что ей все легко достается, поскольку фамилия у нее Тамм и выросла она в замке Эрелу в Сёдерманланде. Доверие старой гвардии ей никогда не заслужить. Хотя Эллен проработала в редакции новостей почти четыре года, они все еще считали ее новичком и были убеждены, что она не умеет правильно обращаться с информацией, полученной от полиции, и делать свое дело профессионально. Иногда она задавалась вопросом, когда же наконец станет признанным журналистом и сотрудником — да и случится ли это вообще когда-нибудь? А теперь они узнали о ее погибшей сестре и о том, что Эллен психически неуравновешенная (или что там говорили у нее за спиной), так что ей будет еще сложнее влиться в коллектив.