Ростов-папа - Дмитрий Николаевич Дашко

сразу доброго здоровья пожелают, ничего не скроешь…

– Так и есть. Значит, это какое-то уединённое строение: хутор или что-то в этом духе. Ещё мы можем предположить, что таких надежных мест у преступника немного: раз-два и обчёлся. Скорее всего – оно вообще единственное, тем более в наше-то время.

– И что это нам даёт? – нахмурился Пётр.

– Смотрим на карту и продолжаем логическую цепочку. Хотя трупы были обнаружены в разных местах, однако сами убийства происходили в каком-то одном помещении, которое мы пока не вычислили. Далеко мертвые тела даже такой душегуб, как этот, отвозить от места убийства не станет: слишком рискованно, поэтому я возьму на себя смелость заявить, что убивает он где-то в этой округе, – я обвёл карандашом окружность диаметром в пять-шесть вёрст.

– Осталось только поспрашать аккуратно на предмет хуторов и отдельных домов. Не думаю, что таких много будет, – быстро смекнул Пётр.

– Верной дорогой идёте, товарищ! Только, чтобы не вызвать лишнего переполоха, подключи к этому мероприятию кого-то из сельских милиционеров. Им сподручнее будет. Только предупреди, чтобы языком не трепали.

– Исполним, – улыбнулся он.

– Тогда ты напрягай сельскую милицию, а я в кабинет. Надоело мне тут канцелярской пылью дышать.

– Лады, Жора! Если ты прав, то как поймаем сволочь – с меня простава!

– Может, лучше с меня? Это ж вроде как я к вам на птичьих правах…

– Уломал, сладкоголосый! – подмигнул он. – Есть тут у нас одно местечко, где пиво без воды разливают…

– Вот и покажешь.

Мы разошлись. Я вернулся в пустой кабинет, Мужики, как обычно, разбежались по своим делам. Опера – что волки, всегда на ногах.

В кабинет без стука вошёл Художников, следом за ним плелась худенькая чернявая женщина того прекрасного возраста, который принято называть бальзаковским.

– Товарищ Быстров, вы чем сейчас занимаетесь?

Я встал.

– Вместе с товарищем Нефёдовым с утра выезжали на трупы, найденные возле Алексеевки. Недавно вернулись, обсуждаем кое-какие намётки.

– Тогда вечером придёте с докладом, а пока вот – поручаю вам гражданку Филькенштейн.

Он повернулся к женщине:

– Эмма…

– Розовна.

– Эмма Розовна, – повторил Художников, – это товарищ Быстров, прислан к нам из столицы. Он вам поможет.

Начальник угро вышел.

– Садитесь, – показал я женщине на стул.

Она присела, поправив длинную юбку.

– Слушаю вас.

– А вы точно из самой Москвы? – вдруг спросила Эмма Розовна, кокетливо стрельнув в меня глазками.

– Точно.

– Тогда я могу быть совершенно уверена: вы обязательно их найдёте!

– Простите, их – это кого или что?

– Бриллианты, – пояснила гражданка. – Наша семейная реликвия, передаётся из поколения в поколение.

– Что же с ними приключилось?

– Они пропали. Ещё вчера бриллианты были на месте, я лично их проверяла, а утром – когда открыла шкатулку и стала смотреть… Шкатулка оказалась пустой, – всхлипнула она.

– Так-так… И как это могло произойти?

– Их украли под покровом ночи. Мы, я, мой муж – Аарончик и наши деточки: Сарочка и Лёвочка, спали крепким сном, когда к нам наведались воры. Не знаю, как это у них получилось, но… факт остаётся фактом: драгоценностей в шкатулке больше нет.

– Дорогие?

– Целое состояние! – закатила карие глаза Эмма Розовна. – Вы, товарищ Быстров, наша единственная надежда! Пожалуйста, найдите их!

– А вы не могли, скажем… потерять их? – осторожно спросил я, памятуя, что всякое в жизни бывает.

– Исключено! – фыркнула она. – Ещё вчера я блистала в них в ресторане «Византия». А потом прекрасно помню, как уже дома снимала бриллианты и клала их в шкатулку. И да, провалами в памяти я не страдаю – можете спросить это у моего мужа!

– И часто вы надеваете на себя драгоценности?

– Только по особым случаям!

– Интересно, и что за особый случай был на сей раз?

– Мы с мужем обожаем синематограф, не пропускаем ни одной новой картины. А на днях в наш город приехал сам Игорь Бужский! Представляете – он снимается у нас в Ростове в какой-то фильме про революцию!

Я усмехнулся, вспомнив недавнее «вторжение» киношных беляков и немцев в город. Самого Бужского не видел, более того – никогда о нём не слышал, но, кажется, он был большой звездой.

– Это же событие мирового масштаба! – продолжила Эмма Розовна. – Разумеется, этот факт не мог остаться без нашего внимания. Муж по своим каналам выяснил, что Бужский будет вечером ужинать в «Византии», и мы специально по такому поводу нанесли туда свой визит. И да, именно поэтому я надела наши фамильные сокровища! Кстати, в итоге нас представили господину Бужскому… Вы бы знали, как он галантен, как он поцеловал мою руку! – томно вздохнула она. – Воспитание – не чета нынешнему!

– Ну да: о времена, о нравы! – согласился я. – Но давайте снова вернёмся к пропавшим бриллиантам. Можете их описать?

– Я сделаю лучше: у меня есть их фотография! – обрадовала меня заявительница.

Она достала из дамской сумочки довольно чёткий фотоснимок.

Я изучил его. Беглого взгляда хватило, чтобы понять: вещи действительно ценные.

Наносить визит в дом Филькенштейнов было уже поздновато, наверняка, там уже успели наследить по максимуму, но я всё-таки отправил туда Нефёдова. Эксперт укатил вместе с Эммой Розовной на её личном авто. Оказывается, дама была достаточно эмансипирована и сама водила автомобиль.

Вернулся Пётр.

– Как успехи?

– Обещали завтра собрать всю информацию. А у тебя что?

– А у меня кража. Пропали брюлики у гражданки Филькенштейн. Знаешь такую?

– Её весь город знает. Супруга нашего колбасного короля Аарона Филькенштейна.

– Ну раз ты такой знаток, тогда скажи мне, друг ситный, кто из местных барыг скупает драгоценности? Думаю нанести к нему визит вежливости.

– Без ордера?

– Так я ж говорю – визит вежливости, а не обыск. Один… нет, лучше двое интеллигентных мужчин навестят третьего интеллигентного мужчину. Неужели для этого нужен бюрократический предлог?

– Нравится мне твоя постановка вопроса, Жора! – ухмыльнулся Пётр.

Глава 11

На служебной повозке какими-то извилистыми кривулями, которые вдобавок уходили то вверх, то вниз, добрались до мрачной улочки, застроенной ничем не примечательными деревянными домами.

– Тут осади, – велел Пётр кучеру.

Мы остановились напротив четырёхскатного дома, выглядящего поприличнее и побогаче остальных.

– Туточки, значит, он заседает, – сообщил Пётр.

– Он – это кто? – уточнил я.

– Филимоша. Он же гражданин Филимонов, известный скупщик краденного ещё с царских времён. Хитрый гад, но жадный. Зимой снега не выпросишь. Настоящий скупой рыцарь!

Я с уважением осмотрел на напарника: оказывается, он читал «маленькие трагедии» Пушкина.

– У тебя на него что-то есть?

– Да так, больше слухи, чем факты. Я ж говорю – хитрый гад. Но брюлики и прочие цацки обычно проходят через него.

Мы подошли к