Ужин с пантерой - Наталья Александрова

– Известно только, что этот мужчина, – терпеливо продолжал Маркиз, не обращая внимания на ее колкости, – зовут его Арбузов Арсений Анатольевич…

– Знакомая фамилия! – оживилась Лола. – Был такой знаменитый советский драматург Арбузов.

– Да? – удивился Леня. – Может быть, я не помню…

– Ну как же, мы проходили в театре советскую драму, так вот там в «Тане»…

– Какой еще Тане? – отмахнулся Маркиз. – Лолка, не сбивай меня с темы!

– «Таня» – это знаменитая пьеса Арбузова, – объяснила Лола, – а еще у него есть «Иркутская история» – представляешь, там у героини был роман с башенным краном!

– Не может быть! – Против воли Леня включился в постороннюю беседу. – Это же все-таки социалистический реализм, не может быть никакого абсурда!

– Пожалуй, ты прав… – задумчиво протянула Лола, – но точно помню, что башенный кран в пьесе присутствовал… Или это был шагающий экскаватор…

До Маркиза наконец дошло, что Лолка нарочно морочит ему голову, чтобы он не переходил к делу. Ему захотелось стукнуть свою противную партнершу по затылку. Но делать этого было сейчас никак нельзя – Лолка обидится, устроит цирк с рыданиями и стенаниями и повернет дело так, что он же еще окажется виноват. Леня глубоко вздохнул и выпустил воздух через сжатые зубы.

– Вот интересно, этот Арбузов тому драматургу не родственник? – спросила Лола в пространство.

Никто ей не ответил, тогда она осторожно скосила глаза на своего боевого товарища и увидела, что он раскаляется, как электрическая плита – медленно, но сильно. Лола тотчас поняла, что надо немного придержать коней, а то как бы и вправду не схлопотать от Маркиза по затылку. Тем более что Пу И соскочил с подушки и уселся поближе к двери – от греха подальше.

– Этот Арбузов сломал ногу и живет сейчас в санатории – тут, в области, – продолжал Леня внешне спокойно. – Санаторий очень дорогой – современное здание, все удобства, охрана…

– И ты хочешь послать меня в этот санаторий под видом отдыхающей? – оживилась Лола. – Что ж, я не против, если номер будет «люкс», с массажным душем и джакузи и не станут по вечерам отключать горячую воду! А как мужчина этот Арбузов интересный? Впрочем, если нужно для работы, то я согласна на любого! Надеюсь, он не хам, не Квазимодо и не кусается! И еще ему не сто пятьдесят лет! Заодно займусь своим здоровьем: пройду курс легких оздоровительных процедур – так, для повышения жизненного тонуса!..

Тут Лола замолчала, наткнувшись на взгляд своего компаньона. Взгляд этот ей очень не понравился – он был неуверенный и несколько виноватый. Лола отставила чашку и наклонилась ближе. Маркиз тут же отвел глаза.

– Ну ясно, – вздохнула Лола, – роль богатой отдыхающей дамы мне не светит. Ты хочешь определить меня туда медсестрой?

– Ну-у…

Лола сорвалась с места и полетела к себе в комнату. Вернулась она оттуда через две минуты в коротеньком, туго затянутом белом халатике и крахмальном колпачке медсестры.

– Ну как, мне идет? – спросила она, сияя глазами. – По-моему, неплохо. Все-таки белое очень красит!

Она крутанулась на одной ноге и устремилась в прихожую к большому зеркалу.

– Конечно, хорошо бы подобрать какое-нибудь стильное ретро… – задумчиво бормотала Лола, вертясь перед зеркалом, – косынку с красным крестом, длинный белый передник и строгое серое платьице с глухим воротом…

– Лола… – предостерегающе начал Маркиз, но было уже поздно. Его подруга глядела в зеркало затуманившимися глазами, прижав руки к сердцу, и читала с выражением:

– «Она была молода, красива; высший свет ее знал; о ней осведомлялись даже сановники. Дамы завидовали ей, мужчины за ней волочились… два-три человека глубоко и тайно любили ее. Жизнь ей улыбалась; но бывают улыбки хуже слез».

– Лола… – повторил Маркиз громче, – перестань!

Однако Лола продолжала, войдя в полный раж:

– «Нежное, кроткое сердце… и такая сила, такая жажда жертвы!»

– Лолка, немедленно прекрати этот театр! – завопил Маркиз. – Не время сейчас для Бунина и Чехова!

– Это Тургенев, тундра, – отозвалась Лола, с заметным сожалением оторвавшись от своего отражения, – до чего же ты, Ленечка, необразованный! И что это ты на меня кричишь? Ну, буду простой медсестрой, только учти, что уколы я делать не умею! Лекарство могу дать и градусник поставить!

В этом месте Лолин компаньон и соратник издал какой-то странный звук – не то хрюк, не то сдавленный кашель, и Лола сразу поняла, что дело нечисто.

– Что ты хочешь сказать своим хрюканьем? – холодно спросила она. – Что работа медсестры мне не светит? Кем же ты намерен меня устроить в этот санаторий? Неужели горничной? О нет, Ленечка, я этого не переживу! Пыльные подоконники, грязный пол, все время перестилать постели… тихий ужас!

– Кошмар-р! – обрадованно вставил попугай.

Маркиз промолчал, и Лола еще больше расстроилась.

– Что? – горько вопросила она. – Не горничной? Значит, официанткой? Час от часу не легче! Старухи будут капризничать за едой, а старики щипать за задницу?!

– Это очень дорогой санаторий, там нет никаких старух, – проронил Леня.

– Значит, все-таки официанткой… – упавшим голосом сказала Лола, – но постой! Ты же сказал, что этот тип сломал ногу, значит, он не ходит в столовую?

– Вот именно, – подтвердил Маркиз и снова отвел глаза.

– Кем же ты предлагаешь мне стать? Ночной няней? Сантехником? Сторожевой собакой?

– Ну зачем же так, Лолочка… – пролепетал Леня, зная уже, что сейчас последует грандиозный скандал, и на всякий случай отодвигаясь подальше, – вовсе я не предлагаю тебе стать сторожевой собакой, это просто смешно, верно, Пу И? Вряд ли у тебя получится. Но понимаешь… санаторий очень крутой. Там своя охрана и персонал подбирают очень тщательно, по документам и рекомендациям. Квалификацию тщательно проверяют, а ты и вправду не умеешь делать уколов… И потом, даже если тебя возьмут, ты же не сможешь все время быть рядом с ним. А нужно держать его в поле зрения все время.

– Так что же мне – устроиться к нему ночным горшком? – ехидно процедила Лола. – Тогда уж точно он будет в поле моего зрения двадцать четыре часа в сутки.

Маркиз вежливо посмеялся ее шутке, потом спросил, не налить ли ей еще чаю. Лола сказала, что не нужно, но тем не менее он встал и отошел подальше. Кот давно уже ушел спать в гостиную, попугай взгромоздился на холодильник, один только дурашка Пу И снова неосторожно подошел близко к Лоле.

Ежесекундно держа боевую подругу в поле зрения, Леня начал свою речь.

Он, конечно, все понимает, но работа есть работа. Лола всегда была умницей, так что не нужно ей объяснять, что не всегда мы можем себе позволить делать то, что нам хочется. Или не делать того, чего нам не хочется.

Однако этот Арбузов – их единственный шанс узнать что-то о деле. Он – последняя и очень тонкая ниточка. И чтобы ее не оборвать, нужно действовать очень и очень осторожно.