Миллион миров - Антон Карелин

– Кто вы? – спросила Ана. Она понимала, что с таким техническим оснащением и мерами безопасности это профессионал межпланетного класса. На его небольшой станции стояли блоки универсального моделирования условий.

– Зовите меня Шур, – мягко ответил сухопутный осьминог-телохранитель. – Я позабочусь о вашей безопасности. Сейчас инсталлируется человеческая атмосфера, и я уберу поле.

Он вышел из защитного кокона и нырнул к стене, явно чувствуя себя в невесомости, как в воде. Тяжёлые мясистые щупальца осьминога легонько танцевали в воздухе, касаясь кончиками панелей управления и создавая в гранёной сфере условия, подходящие для людей. Он делал всё тщательно и неторопливо, вглядываясь в каждую панель – наверняка, чтобы ничего не перепутать.

Комнату заполнила кислородная атмосфера, октопод мягко опустился вниз, повинуясь выросшему притяжению.

– Для вашей щеки, – сказал спрут.

Щупальце протянулось к лицу Одиссея, который прикрыл нарывающую болью щёку сжатой от стыда и гнева рукой. Фокс приложил к ожогу полоску гелевого заживителя, разгладил и поморщился, а затем перестал чувствовать.

Температура стала значительно выше, грани сферы не несколько секунд помутнели. Затем поле испарилось, и на людей повеяло свежестью, запахом солнечного утра в цветочном саду – у Шуры были предусмотрены даже такие приятные мелочи. Из стен одна за другой выдвигались набивные подушки, заполненные мелкими мягкими шариками. Они как будто раздувались, принимая форму кресел, диванов, стола, удобных для людей.

– Готово, – сообщил осьминог.

Одиссей невольно подумал: как странно, что идеальные земные условия на тысячелетие пережили саму Землю. И что люди, заселившие столько миров, и нередко сильно менявшие себя благодаря техническим апгрейдам и биологическим вариациям – всё равно в большинстве остались детьми своей звёздной матери.

Октопода земные условия совершенно не беспокоили, его выносливый и живучий вид мог обитать в самых разных мирах, отчего он, наверное, и выбрал свою профессию.

– Со мной вы в полной безопасности, к вашим услугам комфорт, еда и питьё, – с чувством пообещал Шур, приближаясь и нависая Аной с Одиссеем, словно кутая их в мягкой тени. – Вы перенесли травмирующее событие, вам нужны утешение и ласка.

Его велюровые тентакли сплетались и расплетались в волнующий узор.

– Я могу удалиться, чтоб вы совершили акт любви. Также готов совершить проникающий акт физической и психологической близости с каждым из вас отдельно или всем вместе.

Вот как, в обязанности осьминога-телохранителя входит ненавязчивая оргиастическая поддержка. На самом деле, это неудивительно, потому что октоподы одна из самых чувственных рас. Желание, удовольствие и секс в их культуре никак не табуированы и лишены предрассудков. Проще говоря, они совоплетаются со всем, что движется и не движется, и совершенно не стесняются об этом говорить. Люди, впрочем, не были столь раскованы и слегка поперхнулись.

Ведь обширное тело октопода, подошедшего близко-близко, источало густой аромат древесных масел. Он был таким сильным, ладным и бархатным, что при мысли о том, чтобы оказаться в его объятиях, разум бедных приматов впадал в ступор. А какой бы улучшенной ни была Афина и каким бы мудрым ни стал за годы жизней Одиссей, где-то в глубинах обоих прятались маленькие пугливые млекопитающие, которых змеистые кольца одновременно пугали и манили. Обоим подзащитным потребовалось моргнуть, чтобы снять оцепенение и приструнить внутреннего бандерлога.

Но, как ни странно, предложение утешительной оргии не было полностью неуместным, ведь Ана с Фоксом и правда нуждались в крепких объятиях. После шока нужен долгий молчаливый момент, чтобы забыться и выключиться, а затем включиться вновь… Но они не могли признаться в этом друг другу, поэтому оба отрицательно помотали головами и схватили по бутылочке с водой, развернувшись в разные стороны.

Осьминог тактично отступил на пару метров и сменил тон.

– Моя станция защищена от сканирований и в целом превосходит технический уровень системы Гуро, – сообщил он. – Поэтому мы остаёмся на орбите незамеченными. Однако… заказчик sкиллера был не из этой системы, ему могут быть доступны технологии опасного для нас уровня. В связи с этим вам стоит знать: как представительство Фаллонского клуба, моя станция имеет дипломатический статус во множестве систем. Это дополнительная степень защиты для вас.

Святые пульсары, подумала Ана, невольно краснея. Фаллонский клуб был, как бы сказать корректно, интернациональной секс-лигой свободных межрасовых сношений. Пожалуй, Гамме с Фоксом стоило подойти к выбору телохранителя потщательнее. Впрочем, невзирая на выпуклые культурные особенности, Шур был спецом первой категории, и, наверное, стоил своих денег. Хотя бы потому, что они с Одиссеем-младшим были всё ещё живы.

– Итого, предлагаю сменить систему, сделав безвратный гипер-прыжок туда, где на нас будет распространяться статус дипломатической защиты. Это потребует дополнительных затрат, в размере…

Одиссей ощутил полное опустошение. Он уткнулся в мягкую подушку из непонятного материала, похожего одновременно на кожу и на текстиль. Стало темно, в темноте пошевелился Кизя: он весело ухмылялся, дорвавшись до богатой и вкусной еды. В один рот запихивал кусочки сочного стейка, в другой заливал веселящий тоник, а третьим болтал без остановки. Детектив смотрел на него сквозь закрытые глаза, сколько мог выдержать, а потом открыл глаза, чтобы перестать видеть.

Он даже не заметил, как схватил себя за плечи; ему нужно было кого-то обнять, но не обнимать же в самом деле октопода. И в голове, и в груди было одинаково тошно – Фокс не знал, что гибель незнакомого паренька причинит такую боль. Если бы он был один, то закричал бы от ярости, от бессилия отмотать жизнь назад, предусмотреть и исправить ошибку. Но он был не один – и при этом ужасно одинок. Оставалось лишь сдавлено молчать.

Вдруг Одиссея обвили ищущие руки, горячее дыхание уткнулось в спину, Афина прижалась к несчастному сыщику, разделяя мгновение горечи вместе с ним – и горечь отступила.

– Мы же поймаем его? – спросила девушка, смешно гнусавя детективу в плечо. – Он получит по заслугам?

– Да, – ответил Одиссей Фокс. – Да.

Он встрепенулся, погладил ладонь Аны и достал из складок свитера старенький инфокристалл.

– Гамма, открой на «Шекланде» прямой стрим. Назови его: «Сенсация, у шеклов есть хозяин!»

– Ммм, – поджал щупальца телохранитель. – Я бы не рекомендовал вскрывать наше местоположение, пока не выяснены…

– Нам не грозит прямая опасность, – прервал Одиссей. – Наш противник уже сделал, что мог. Но мы живы, его ход закончился провалом. Тебя и твоей станции более чем достаточно, чтобы нас защитить, если он окажется глупее, чем я думаю. А если он умный, то больше не рискнёт нападать.

– Но трансляция выдаст вас властям Гуро.

– Значит нужно покинуть зону их юрисдикции и выйти в свободный космос.