Лицо войны - Алексей Бобл

– Мы, случайно, не земляки? – Тодор попытался привстать из вежливости, но боль в посеченной осколком ноге не дала ему выпрямиться.

– Сиди, – улыбнулся я в ответ. – Судя по имени, ты болгарин.

Он кивнул.

– Значит, почти земляки. Я из России, но войну встретил в Корее. Ладно, мне пора, потом как-нибудь потреплемся.

Когда вышел из кабины, Гомез внимательно смотрела на спящего Маллоуна. Рядом с нею стоял Кэп.

– Готовы поговорить, майор? – поинтересовался я, решив выбрать официальный тон, чтобы не смущать Кэпа и подчиненных, да и, в принципе, саму Гомез.

Она подняла на меня отрешенный взгляд, явно что-то обдумывая, затем сделала приглашающий жест, и мы прошли к сиденьям в дальней части отсека. Майор села между нами, стараясь не смотреть на брезент возле рампы, под которым недавно покоилось тело ее отца.

– Все сожалеют о твоей потере, Валькирия, – произнес я. – Мы…

– Спасибо, Денис. Давай к делу. Вас наверняка волнует, почему летим на Кипр, а не на базу в Северной Африке.

Она сделала паузу, собираясь с духом. Видимо, зря я напомнил ей о смерти отца, но таков порядок вещей. Я должен был сказать, за себя и за Кэпа, за парней.

– Что ж, – Валькирия сглотнула и закусила губу, пытаясь сдержать слезы, – мы летим на Кипр потому, что там находится… – Она зашмыгала носом. – Там есть база, где можно дозаправиться. На ней все автоматизировано, отец лично строил… Полная секретность, никто не знает…

Она все-таки не сдержалась – слезы потекли по щекам. Закрыла лицо руками и уткнулась Биррату в плечо. Он по-отечески обнял ее, успокаивая, провел ладонью по волосам.

Черт! Еще недавно я считал Кларка предателем, проворачивающим махинации с «Трайбеком». Но всего за несколько дней мое мнение об этом человеке сильно изменилось. Он настоящий профессионал, преданный своему делу…

Был.

Даже умирая, передавал дочери важную информацию. Не знаю, успел ли попрощаться, но без сомнений отдал все силы и жизнь ради победы.

– Простите. – Гомез отстранилась от Кэпа, утерлась, приводя себя в порядок. – На острове мы будем в безопасности. У нас будет время подумать и проанализировать ситуацию.

– Но почему все-таки Кипр? – произнес Кэп.

– Отец выпустил по вам ракету и уничтожил следы санкционированной в Крепости операции.

– Мы догадались и не виним его.

– Но в штабе все равно стало известно.

– Как?

– Не знаю, возможно…

– Это Босквил, – уверенно сказал я.

– При чем тут заместитель командующего? – Гомез повернулась ко мне.

– Босквил работал на Кило и помогал Руди Новаку. – Я размял пальцы, щелкнув суставами. – Кажется, оба не знали, что действуют в связке, Кило использовал их вслепую. Я был некоторое время в плену на флагмане эскадры, куда вскоре прибыл генерал. Он лично допрашивал меня, пытаясь завербовать. Потом у меня состоялся разговор с ИскИном, который говорил странные вещи: например, воюет с нами потому, что мы считаем его врагом номер один, хотя во всем виноват «Трайбек», пытавшийся взять под контроль управление военными базами на планете.

– И ты поверил?

– Послушай дальше. По словам ИскИна, именно «Трайбек» нанес ядерные удары по ТВД недавно. Помнишь, ты говорила, что люди умирают в капсулах? Разведка подтвердила наличие у «Ауткома» ядерных зарядов, а также возможность их доставки на большие расстояния. А теперь постарайся вспомнить: откуда пришла эта информация, по каким каналам?

Она на мгновение задумалась.

– Шифрограмму получили из штаба… на ней стояла личная подпись генерала армии Босквила.

Кэп покивал.

– Кило поручил ему прогнать дезу, чтобы мы думали, что у него есть такое оружие, и оставили Крепость, – озвучил вывод я. – Но на самом деле Кило хотел добраться до лаборатории, которую Али, уходя, запечатал навсегда.

Гомез села прямо, переваривая услышанное. Кэп выжидающе смотрел на нее.

– Правдиво звучит, – наконец сказала майор. – Убедительно. Осталось лишь поверить.

– Почему Кипр? – напомнил Кэп.

– Вас… – Она замялась. – Всю группу перед штурмом ТВД объявили предателями.

Мы с Кэпом тяжело вздохнули – чудесный расклад, значит, Босквил не врал и для своих мы теперь чужие.

– Но я постараюсь вас оправдать, – говорила дальше Гомез. – Прибудем на Кипр и…

– Каким образом? – перебил Кэп. – Вы сами недавно были в плену, майор. Особисты, стоит попасть к ним в руки, изолируют нас. Странно, что не сделали этого до сих пор. Не отключили наши капсулы.

– Капсулы не отключают, пока жизнеобеспечение функционирует нормально, – сообщила Гомез. – Лишь применяют карантинный протокол – это когда не ясно, под чьим контролем находится личность.

– А можно на языке нормальных людей? – уточнил Кэп.

И я кивнул. Мы ведь обычные солдаты, а не спецы по информационным технологиям.

– В «Ворнете» есть группа системного мониторинга, ею руководит ученый по имени Рюминг. Он разработал свод правил, которые действуют уже несколько месяцев. Если боец или офицер предположительно оказались в плену или перешли на сторону противника и местоположение капсулы известно командованию, ее помещают в карантин, временно прерывают связь с платформой…

Она застыла с раскрытым ртом. Можно было не продолжать. Босквил, похоже, постарался на славу. У нас осталась связь с симулятором благодаря измене генерала, который хотел завербовать меня и использовать в дальнейшем, для чего объявил предателем. Не складывался лишь один момент: почему Гомез до сих пор находится с нами? Вряд ли Босквил был так прозорлив и…

– Кэп, мы об одном и том же думаем? – Я посмотрел на командира.

– Если предположить, – начал тот, – что Босквил не позволил применить карантинный протокол для группы и пленных на базе Турчина, это объясняет происходящее. Кларк был фигурой, которую, как и тебя, наверняка пытались склонить к сотрудничеству с «Ауткомом». И все это в очередной раз подчеркивает значимость лаборатории в Крепости.

– Капитан, вам бы в разведке служить, а не патрульной группой командовать, – сказала Гомез.

– У Кило наверняка есть и другие помощники в штабе Оси. – Кэп будто не заметил комплимента. – Согласен, Дэни?

Я кивнул – этим объяснялась возможность Кило шантажировать меня путем разрыва «коммутации».

– Значит, по-вашему, Кило не враг, а союзник? – Взгляд Гомез был полон сомнения.

– Мы так не считаем, – ответил Кэп. – Для однозначных выводов недостаточно информации. Как много вы знаете о «Трайбеке»?

– Не больше вашего, капитан. – Валькирия пожала плечами и уставилась на брезент, под которым недавно лежал ее отец.