Отложенный эффект - Салма Кальк
Шрифт:
Интервал:
Он на мгновение нахмурился, а потом улыбнулся.
- Хорошо, звёздочка моя Марион. Но если вдруг что-то пойдёт не так – ты сама наденешь его обратно, договорились? – с развёрнутой ладони изящно слетело серебристое щупальце и дотронулось до её щеки.
Мягко, осторожно и немного щекотно.
- Договорились, - кивнула она и сняла с него крест, ещё и из волос не сразу выпутала.
Сила плеснулась наружу мгновенно – почти как ночью, когда стояли спиной к спине. Только сейчас она выглядела не убивающей наповал, а… скорее наоборот. Щупальца, бывшие мертвенно-серыми, будто поглощавшими свет и цвет, сейчас задорно серебрились в лучах солнца.
И Марион улыбнулась харизматичному некроманту, и потянулась в этот невероятный серебристый клубок, нити из которого дотягивались везде, особенно там, где не хватало рук.
Кажется, где-то снаружи существовала какая-то жизнь, кто-то приходил и уходил, но им было хорошо вместе – просто вместе и просто хорошо. Может быть, она уже подходила к смертельной черте так близко, что ей не страшно? Потому что страшно не было, было вдохновляюще.
Спасибо тебе, красавчик-некромант. Могла бы и не узнать никогда… а вон оно как, оказывается.
Саваж проснулся от непонятного звука, этот звук вторгся в сон и не исчезал, и его никак нельзя было идентифицировать. Пришлось открыть глаза и прислушаться.
И тут же забыть про все звуки мира! Потому что у него на груди спала Марион, и оба они были окружены плотным коконом его силы – не вдруг проломишь, и звук тоже не вдруг проникнет. Когда этот факт дошёл до Саважа, он осторожно втянул в себя всё, что навыпускал наружу, огляделся, нашёл свой амулет возле подушки, надел, и только потом прислушался ещё раз.
В дверь поскреблись, осторожно и деликатно поскреблись. Интересно, сколько времени?
Часы лежали на тумбочке и сообщили, что сейчас половина десятого. Чёрт, он же обещал быть в парламентской комиссии в десять двадцать! И между прочим, по вопросу Кусачки, ему самому до парламента было, как до Другого Света.
- Скорпион, а Скорпион… - донеслось от двери.
Ну да, Кусачка, он самый. Саваж вздохнул и попытался осторожно переложить Марион на подушку – пусть спит. Не вышло.
- М-м-м? – спросила она, просыпаясь.
- Угу, - ответил он столь же вразумительно. – Мне пора вставать, звёздочка моя Марион.
- А сколько времени? – она мгновенно стряхнула остатки сна и села на постели.
- Девять тридцать, - сообщил он.
- Что-о-о? Мне тоже пора, - она подскочила с кровати, как ошпаренная, подхватила валявшийся на полу махровый халат и ускакала в ванную, пока он соображал, что вообще происходит.
Что поделать, он с утра тугодум.
И ещё хорошо бы Кусачка догадался убраться с её дороги.
Что ж, догадался. Когда Саваж выбрался из спальни, никакого Кусачки на пороге и близко не было, его пришлось найти.
- Что случилось?
- Ну как, ты же говорил, что с утра пойдёшь к кому-то там что-то выяснять, - сказал тот.
- Так и пойду, - согласился Саваж. – Свари арро, что ли. Быстро.
- Быстро не умею, - начал было канючить Кусачка, но направленный взгляд тотчас послал его по адресу в сторону кухни.
Тем временем из ванной показалась Марион – совершенно одетая и до отвращения бодрая.
- Спасибо, - просто сказала она, и добавила: - Увидимся.
Мгновенно зашнуровала свои ботинки, подхватила рюкзак… и была такова. Чёрт побери, он даже не поцеловал её на прощание! Ну как так-то?
Саваж бы так и стоял столбом ещё долго, но из кухни появился Кусачка.
- Скажи, это правда была Безжалостная Блуа? Или мне примерещилось?
- Что? Безжалостная? – не понял Саваж. – Почему?
- Ну, или Бескомпромиссная. Потому что. Не влезай, убьёт.
- Вы служили вместе?
- Ну да, немного. Потом я ушёл в отставку, она осталась. Но говорили, ей крепко прилетело, едва не отдала богу душу. Правда, спасла десятерых только там, и ещё сколько-то – в других местах. Ещё она всегда следила, чтобы новеньких не гнобили, тех, кто ещё мало умеет, и если видела что-то подобное – тут же так прикладывала, что возражений не оставалось. И она хренова перфекционистка – если где что неправильно, не слезет, пока не станет правильно. Ну там – положение рук во время атаки, чистая форма, ещё хрен знает, что. И если есть живой враг – то он от неё не уйдёт.
- Ты пока ничего плохого о ней не сказал, - покачал головой Саваж. - И что? Что у вас с ней?
- Ничего, - покачал головой Кусачка. – И ни у кого здравомыслящего ничего с ней не было.
- Это ты, что ли, здравомыслящий? – фыркнул Саваж, даже смешно стало. – Она будет преподавать у боевиков с сентября.
- Ну, самое место, - проворчал Кусачка. – Арро-то ещё надо?
- Уже только мне. И то после душа, - пробормотал Саваж и пошёл в этот самый душ.
А под душем подумал, что всегда хотел именно этого – чтобы дама утром мгновенно собралась и ещё раньше него исчезла. Не ждала, что её накормят завтраком или вызовут ей такси, или, хуже того, что он сам отвезёт её, куда ей там надо.
Только вот… почему-то сегодня система дала сбой, и сбывшееся не порадовало. Марион хотелось задержать, напоить арро, да хотя бы просто поцеловать на прощание, ещё раз ощутить ладонью стриженый затылок, обхватить маленькую фигурку…
А вместо этого придётся одеваться и отправляться, потому что обещал, и потому что своих не бросают. И думать весь день о том, что мог бы хотя бы спросить – когда там она снова приедет, вдруг раньше сентября? Думать, прячась за маской равнодушия ко всем земным делам, пока ему рассказывали о тех, кто был ему нужен. Думать до тех пор, пока не услышал от сослуживца, который сейчас работал на одну из парламентских фракций:
- А ещё готовится законопроект об ограничении некромантов в правах. Но я тебе этого не говорил.
- Постой, - Саваж словно проснулся наконец. – Как об ограничении в правах?
- Вот так. Его собираются представить через месяц, сейчас что-то там дорабатывают. Подбирают доказательную базу.
- А с какого перепугу?
- Идеологи говорят просто о том, что некромантам нечего давать волю, и приводят какие-то факты о том, что якобы когда-то какой-то некромант в чём-то ущемил какого-то простеца, а внуки того простеца сейчас ищут справедливости.
- Что-то долго они собирались искать ту справедливость, - покачал головой Саваж.
- Ну тут уж как вышло, сам понимаешь. Люди – они такие, думают, что хотят, и никто им не запретит.
Саважу было отчаянно жаль, что того пострадавшего простеца не убили на месте и не прикопали нигде потихоньку, потому что его безмозглые потомки вылезли откуда-то и принялись творить чушь. Или даже не потомки, а просто воспользовались. Или вовсе придумали, а на деле и не было ничего такого.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!