Заблудшая душа - Вера и Марина Воробей

– Тебе что, понравилось? – робко поинтересовалась Клава.

Впервые, если не считать того неудачного просмотра в художественном училище, она испытывала сильнейшее волнение, будто от мнения Кирилла зависела сейчас вся ее дальнейшая судьба.

– Потрясающе… – почти одними губами проговорил он, неотрывно глядя на рисунок. – Где ты училась?

– Нигде, – пожала плечами Клава. – Это у меня года три как появилось. Ну, желание рисовать… И сразу как-то получаться стало. Правда, я, кроме портретов, ничего больше не умею…

– Что, правда нигде не училась? – недоверчиво уставился на нее Кирилл. – Даже в художественной школе?

– Правда…

– Значит, ты гений, – уверенно заключил он, то и дело переводя недоуменный взгляд с рисунка на Клаву. – Несколькими линиями суметь передать характер! Не всякий профессионал так сумеет! А у тебя есть еще какие-нибудь работы? – Кирилл с неподдельным интересом посмотрел на Клаву.

– Есть, у отца где-то валяются, – небрежно махнула рукой девушка.

– Тебе надо поступать в художественное училище, – сказал Кирилл, сдвинув брови. – Ты очень талантливый человек. Просто исключительно.

– Ага, – иронично выдохнула Клава. – То-то, когда я притащила рисунки в «Девятьсот пятого года», консультант сказала, что портреты там никому не нужны. А крынки, кубы и шары я ни разу в жизни не рисовала…

– Да… – Кирилл досадливо поморщился, – они там все ужасные консерваторы… Особенно в «Девятьсот пятого года»… Но живопись, рисунок и композиция, это, конечно, везде от тебя потребуют… Даже если, как я, на сценографию будешь поступать. Портреты при поступлении не рисуют… Но это ерунда, – уверенно заявил он. – К вступительным экзаменам я тебя за несколько месяцев подготовлю… Если ты, конечно, захочешь…

На минуту Кирилл задумался, а потом спросил вдруг совершенно некстати:

– А ты Катю откуда знаешь?

Клава с удивлением подумала, что Кириллу каким-то образом удалось прочитать ее мысли, потому что за секунду до этого она поняла, что именно сейчас должна рассказать ему свою историю: как она оказалась в Москве, чем занималась тут все это время и при каких обстоятельствах, наконец, произошло их знакомство с Катей.

Как это обычно бывало с Каркушей, ее обида на Клаву длилась недолго. Очень скоро Катя поняла, что вполне возможно, у той имелись какие-то веские причины. Иначе она не стала бы ее обманывать. Теперь, вспоминая ночные посиделки, Катя прокручивала в памяти все, что Клава говорила ей о своей маме, и постепенно приходила к выводу: лишь ее собственная невнимательность помешала ей увидеть некоторые несоответствия в рассказах ее новой подруги, которые сейчас казались Каркуше очевидными. Нет, Катя не должна была отпускать Клаву. Где теперь ее искать? Внезапно ей в голову пришла неожиданная идея.

– Послушай, – обратилась Каркуша к Артему. – А как ты думаешь, Крик – это настоящая фамилия или псевдоним?

– Настоящая, – уверенно ответил тот. – Я в каком-то интервью читал, сейчас уже не помню где. А что?

– Понимаешь, у Вероники… вернее, у Клавы – она же мне еще вчера призналась, что ее Клавдией зовут. Так вот, ее отец живет в Москве. Что, если им, в смысле Клаве и Прасковье, эта фамилия досталась от него?

– Допустим. – Артем еще не понимал, к чему клонит сестра. – И что с того?

– Фамилия-то редкая, – рассуждала Каркуша. – Не думаю, что в Москве людей с такой фамилией окажется много. Давай попробуем через Интернет поискать. Вдруг она к отцу пошла?

– Можно, – с готовностью отозвался Артем, направляясь к компьютеру.

Конечно, Каркуша понимала, что ее братом движет исключительно корыстный интерес. Ведь он совершенно искренне полагал, что Вероника, то есть Клава, сможет при желании помочь его продвижению по карьерной лестнице. Каркуша же не собиралась его переубеждать. Ведь его рвение во что бы то ни стало найти Клаву было ей сейчас на руку. Они уже пробовали несколько раз звонить на мобильный Кириллу в надежде, что тому удалось догнать девушку. Но телефон Кирилла был выключен. Разумеется, надежда на то, что Клава и в самом деле отправится к отцу, была ничтожной, но лучше уж попытаться хоть что-то сделать, чем сидеть сложа руки.

Не прошло и получаса, как перед братом с сестрой лежал листок с выписанными на нем номерами телефонов. Катя не ошиблась – Криков по всей Москве оказалось не так уж и много: пять человек. Два номера не отвечало. По третьему отозвалась какая-то девочка. Но Катя, предположив, что это мог быть и мальчик (Клава же рассказывала, что у ее отца есть сын), попросила:

– Позови, пожалуйста, к телефону папу.

– А он на работе, – ответил то ли мальчик, то ли девочка.

– Постой! Не вешай трубку, – забеспокоилась Каркуша, почувствовав, что ребенок уже был готов это сделать. – Я ищу одного человека, девушку, – принялась поспешно объяснять она. – Я предполагаю, что это твоя старшая сестра… Ее зовут Клава, ей шестнадцать лет…

– У меня есть старшая сестра, – перебили ее. – Только ее не Клава зовут, а Аня. Ей тоже шестнадцать лет. Только она сейчас в школе.

– Понятно, – упавшим голосом протянула Каркуша. – Скажи, а ты кто, мальчик или девочка? – спросила она уже для очистки совести.

– Девочка… – последовал удивленный ответ. – Ну ладно, пока…

Как будто чего-то испугавшись, девочка поспешно повесила трубку.

– Только напугали ребенка, – грустно прокомментировала Каркуша.

– Это третий был, – деловито сказал Артем, вычеркивая номер из списка. – Звони дальше.

По негласному соглашению, Артем взял на себя роль руководителя операции, тем самым всю основную, самую неприятную часть работы взвалив на плечи младшей сестры.

– А чего это я должна все время звонить? – с некоторым опозданием возмутилась она. – Давай по очереди.

Каркуша терпеть не могла несправедливость и любое ее проявление воспринимала остро и болезненно.

– У тебя отлично получается, – улещал ее хитрый Артем.

Но Катя не поддалась на его удочку:

– Нет уж, дорогой, – сказала она, протягивая брату трубку. – Ты же у нас артист? Вот и работай!

Всем своим видом изображая крайнее неудовольствие, Артем вынужден был сдаться. Каркуша набрала номер.

– Алло, – услышала она спустя несколько секунд. – Я звоню вам по просьбе Клавдии, дочери Прасковьи Крик…

Это была импровизация и, на взгляд Каркуши, не слишком удачная. Какое-то время Артем напряженно слушал. До Каркуши долетали из трубки звуки мужского голоса. Наконец ее брат проговорил:

– Так значит, это вы и есть?

Не выдержав, Катя выхватила у Артема трубку:

– Алло! Вы меня слышите? – возбужденно выкрикнула она. – Клава… Она… Короче говоря, она была у меня…