О гоблинах и золоте - Эмма Хэмм

ним на колени, всё ещё держа его руки в своих.

Её челюсть сжалась, когда она попыталась думать сквозь боль. Она пыталась дышать, но шипы заставляли её пальцы неудержимо дергаться.

Затем он отпустил её, и клинки выскользнули из её ладоней. Фрейя прижала обе руки к груди, всё ещё дрожа от боли.

— Да ладно тебе, — пробормотал он. — Это всего лишь немного крови.

Король Гоблинов поднял руки, и она увидела красные пятна на его ладонях. Он сжал пальцы в кулаки, помахал ими в воздухе, и тут она почувствовала, как пол исчез.

Глава восьмая

Она тяжело приземлилась, больно ударившись коленями о камни.

— Мне нужно получше в этом разобраться, — прорычала Фрейя, зарывшись пальцами в грязь.

Если они собираются и дальше бросать её на землю где-то в новом месте, то она должна найти лучший способ приземляться. Как он смеет просто выбрасывать её, как будто она ему наскучила?

Дырки в ладонях всё ещё болели. Грязь попала в раны, обжигая плоть, словно Фрейя сунула руки в огонь. Но, по крайней мере, это помогло ей собраться с мыслями.

Она должна была это сделать. Найти сущность… где бы она, черт возьми, ни была, а потом перейти к следующей. Она должна была сделать это, чтобы найти свою сестру и они вместе смогли бы вернуться домой. Она сделает это.

Мантра звучала почти правдоподобна.

Присев на корточки, Фрейя огляделась и попыталась сориентироваться. Солнце ярко светило над головой, и она была в самом конце тропинки. Возможно, той самой тропинки, по которой она очень долго шла до этого.

Горизонт был заполнен цветущими вишнями, каждая с лепестками более красивыми, чем предыдущая. Лавандовые поля окружали лес, хотя Фрейя не была уверена, что это можно назвать лесом, когда это было больше похоже на фруктовый сад. Розовые и фиолетовые оттенки заполняли всё пространство вокруг, насколько хватало взгляда, так, что у неё заблестели слёзы в глазах.

Над головой щебетали птицы, их песни казались до жути знакомыми. Неужели здесь действительно поют птицы?

— Я ненавижу это место. — Знакомый голос проворчал ей в ухо, но она уже знала, что это пёс-гоблин. Кто ещё пойдёт за ней?

— Где ты пропадал? — спросила она. — Я думала, ты воспользуешься случаем и уйдешь.

— Я заключил сделку, помнишь? Ты заставила меня это сделать, а гоблины не могут нарушать сделки. — Он встал перед ней и провел лапой по бархату, покрывавшему его грудь. — Но я действительно ненавижу это место, так что лучше бы оно того стоило.

— Где мы? — Она обвела рукой сад. — И что же это?

— Мы, конечно, в Весеннем дворе. — Он опустился на четвереньки и встряхнулся. — Мерзкие твари, но, по крайней мере, они не кусаются, как гоблины.

Фрейя встала и отряхнула грязь с юбок.

— Тогда нам лучше пойти и поискать того, кто нам поможет.

Она зашагала прочь от тропинки в густую, мягкую траву. Даже она была такой зелёной, что у Фрейи слезились глаза. Что же это за место? Эрроу назвал его Весенним двором, и она легко могла понять почему. Всё вокруг пропахло весной. От цветов до аромата в воздухе, до птиц, которые были слишком счастливы.

Эрроу, оставаясь на четвереньках, поплёлся за ней. Время от времени она слышала, как он недовольно фыркает.

Когда он сделал это в шестой раз, она обернулась с сердитым: «Что?»

Голубая бабочка выплыла из ниоткуда и приземлилась на чёрно-белую голову Эрроу. Она поднимала и опускала крылья, а он смотрел на неё большими печальными глазами.

— Это. Именно по этой причине я ненавижу Весенний двор.

Не смейся, сказала она себе. Он выглядел таким угрюмым с красивой синей бабочкой на бедной голове. Как можно быть таким грустным и таким очаровательным одновременно?

Фрейя прогнала от себя эти мысли. Он не был собакой, хотя об этом было очень легко забыть. Эрроу был настоящим гоблином, и ему нельзя было доверять, как бы он ни был похож на бордер-колли.

Она махнула рукой над его головой и прогнала бабочку.

— Лучше? — спросила она.

— Намного. Но ты не сможешь изменить это, пока мы не покинем Весенний двор. — Он бежал впереди неё, прогуливаясь по полям. — Можно было бы подумать, что они приведут это место в порядок, но нет, конечно, нет. Духи должны быть в саду, иначе они сгорят, — снова фыркнул он.

Значит, они всё ещё в царстве Духов. Это было только начало.

Она последовала за ним до самой границы вишнёвых деревьев. За розовой линией был сад, более великолепный, чем она когда-либо видела в своей жизни.

Каждая часть бесконечного сада была окаймлена рядами живых изгородей, которые доходили ей до пояса. В некоторых из этих секторов виднелись ростки овощей, но большинство, казалось, были посвящены одному цветку, каждый из которых колебался между только что распустившимися или идеальными бутонами других цветов.

Бурлящая река отделяла сад от деревьев, хотя её воды были слишком сапфировыми, чтобы быть настоящими. Каменные мосты изгибались над реками, а хрустальные столбики образовывали перила, которые блестели на солнце, как драгоценности.

Её глаза уловили множество деталей, прежде чем девушка увидела существ, плывущих сквозь зелень. Духи бродили по рядам живой изгороди, словно призраки. На них была изъеденная молью одежда, клочья ткани были такие лёгкие, что казалось, будто они сделаны из тончайшей паутины. Лицо каждого духа блестело на солнце, как будто их щеки были покрыты чем-то жирным или, возможно, перламутровым. Их руки также блестели, хотя она могла видеть тонкий узор, похожий на вены под их кожей.

Вдали виднелись бесчисленные, богато украшенные резьбой белые беседки. Фрейя не поняла сразу их предназначение, возможно, что там духи спали.

Вздох благоговения сорвался с её губ прежде, чем она успела его остановить.

— О нет, — проворчал Эрроу. — Это не тот звук, который ты должна издавать, Фрейя.

— А почему бы и нет? — Она не могла оторвать глаз от прекрасных духов вдалеке. — Они потрясающие! Я думала, что все фейри похожи… ну…

Должно быть, он заметил, что она посмотрела на него. Усы Эрроу дернулись.

— Ты думала, они похожи на меня? Как животные или гоблины?

Она не хотела признавать, что именно так и подумала. Как она могла сказать ему, что её учили, что все фейри — уродливые создания? Что все они должны быть какой-то нечестивой помесью человека и животного?

Он покачал своей собачьей головой, хлопая ушами по щекам.

— Смешно. Гоблины — единственные красивые фейри, ты должна была это знать. Кажется, ты говорила, что твоя мать изучала нас?

Фрейя вовсе