Внушитель - Алла Экем

собеседник. — У тебя еще и чутье есть.

— Твоя работа — не для меня.

— Не кипятись, послушай. Мы такие дела сможем проворачивать, воздействуя на людей!

— Паша, иди в … куда подальше! В общем, я не хочу иметь с тобой ничего общего.

Собеседник цыкнул уголком рта.

— Смотри, долго упрашивать не буду. Терпение — не мой конек. Давай я тебе расскажу, что тебя ожидает в случае отказа. Отпускать просто так я тебя не собираюсь, да ты и сам догадался, думаю. Либо соглашаешься и работаешь со мной, либо приведу тебя в полную негодность. Можно оставить живым, но поработать с мозгами. Будешь недееспособным. Себя обслуживать, скорее всего, сможешь, но большее — вряд ли. Опекунство над Майей возьму опять на себя. Или даже заморачиваться не буду. Не решил еще. А вообще, Богдан, мне нужна квартира. Точнее, деньги за нее.

Богдан похолодел. Он почему-то не сомневался в грязных планах бывшего квартиранта. Он и тогда ассоциировался с уголовником, а сейчас, когда рассказал о своих намерениях, прямо холодком потянуло… Но надо было оттянуть время, чтоб решить, как действовать. Влияние Пашки его не пугало, скорее всего, тот уже показал, на что способен, и у него получалось воздействие бывшего квартиранта отбивать. Но его дар не мог пробиться к Пашке. Повязку же снять не получилось. Никогда не думал, что может встретить того, кто будет так же воздействовать на голову и что-то внушать. И кто? — Пашка! Немыслимо! Он потянулся к своему дару и направил его не стеной на собеседника, а, словно развернув на 180 градусов, пытаясь воздействовать на противника сзади, обойти с тыла. Мягко и незаметно, чтоб не спровоцировать ответную силу. Как нежно, словно плед, накидывал когда-то силу на сестру.

— А почему нашу квартиру? В городе, вон, много квартир, — спросил Богдан, оттягивая время и работая с даром.

— Возиться не хочется. Искать. Обрабатывать долго…Влезать в головы не так-то просто. Это сильно выматывает, несколько раз лежал пластом, — разоткровенничался собеседник. — Думаю, у тебя также.

Богдану, наоборот, работать со своим даром нравилось и не вызывало особых усилий. Может, у Пашки было воздействие другое? Но спрашивать не хотел об этом. Вообще, не хотел рассказывать ничего о своих способностях. Не тот собеседник!

— В первый раз чуть-чуть не получилось с вашей квартирой, второй раз получится намного легче, — продолжал Паша.

Богдан молчал, а Паша вдруг загорелся желанием похвастаться перед сопляком.

— Подсказать твоей матери, что я тот самый мужчина, что будет хорошим отцом их детям, оказалось проще простого. Даже много сил не тратил. Есть люди, которые легко поддаются гипнозу, твоя мать — одна из таких. И вот я в вашей квартире. Живу, как хочу, что хочу, то делаю. Никто даже не задавался вопросом о моем проживании у вас. Майю склонить на свою сторону тоже оказалось нетрудно. И мать, и Майя меня жалели. А вот ты… — Паша замолчал и после небольшой паузы продолжил, — ты оказался крепким орешком. Согнуть тебя и перетянуть на свою сторону не получилось. А когда ты чуть не придушил своей силой, я догадался о твоих способностях. У нас они схожи. Может поэтому мы встретились в таком большом городе? — он усмехнулся. — Я тоже могу внушать любые мысли. Но надо сказать, что твой дар меня впечатлил. В таком юном возрасте и такая сила! — он опять на несколько секунд замолчал. — Кстати, матери внушить, что у нее очень слабое сердце, и оно может в любую минуту остановиться — тоже оказалось очень просто. В тот день я своей силой подтолкнул ее к приступу. До сих пор отчетливо помню, — с какой-то гордостью произнес, и ни капли сожаления в голосе! — Вообще-то планировал, что после смерти матери вас отправят в приемные семьи. Но что-то дало сбой…

Глава 19

Богдан, кажется, пропустил удар сердца от такой новости. Это выходит, в смерти мамы виноват этот подонок?! И это было сделано не случайно, как у него с Останиным, а с определенным умыслом?! Да как такое вообще возможно?!

Богдан с трудом заставил себя сидеть на месте и не дергаться. Сильно захотелось наорать на Пашку, обозвать, броситься на него, убить, придушить собственными руками, не прибегая к своей силе! Если бы глаза парня не были завязаны, то взгляд бы собеседнику точно не понравился. Тьма клубилась в зрачках.

— И твоя мать не первая моя жертва, и не последняя… Я всегда выхожу сухим из воды, Богдан. Правда, приходится много силы тратить.

Восстанавливаюсь потом долго. Вон даже в больницу попал из-за этого, где с твоей матерью и познакомился, — самодовольно поделился. — А знаешь, как я тебя нашел? Район помнил, где вы живете, а дом начисто из памяти вылетел. Наверное, не один раз проходил мимо. Устроился в магазин, что где-то рядом с вами, грузчиком. И там увидел тебя. Видишь, как все удачно сложилось. Ты меня не заметил, а я смог проследить за тобой до твоего дома. А потом уже и вспомнить смог. Только уже не стал соваться в квартиру.

Тут Паша зашипел.

— Сучонок!.. Воздействуешь!.. — бывший квартирант был в ярости. — Я даже не понял сначала, почему мне вдруг захотелось выговориться…

Богдан так и представил, как Паша недобро улыбнулся, скаля зубы. Тут он вновь ощутил атаку на себя. И снова его сила поднялась и поглотила чужую агрессию.

— Так. Ладно. Договориться, вижу, не получится. Зря старался, силу тратил. — Паша встал. — Отпустить я тебя тоже не могу. Ты теперь очень много знаешь. И стереть память не получится, поиздержался с тобой. Так что…, черт, и подельникам такое дело не поручишь. Ты их шустро и с закрытыми глазами «взломаешь». Остается третий вариант. Сделаем все быстро — несчастный случай. Зашел сюда, оступился, упал вон с лестницы, сломал шею. Я сам сообщу в полицию, что тут случилось.

Богдан не понял, это его сила заставляет договаривать Пашу, или тот сам делится, зная, что связанный пленник не убежит.

— Тебе никто не поверит, — тихо выговорил Богдан.

— Ошибаешься. Мне не составит труда убедить их, что ты сам свалился. Всего лишь несчастный случай. А может, после твоей смерти твоя сила перейдет ко мне, а? Было бы неплохо, — усмехнулся собеседник.

— В сказки веришь? — поддел Богдан.

«Да что за человек этот Паша, что может так спокойно говорить о том, что лишит другого человека жизни?.. Он всегда был таким? Или это так дар, с которым ощущаешь вседозволенность, портит характер?» — мысли проносились в голове, но спрашивать о таком