Виринея, ты вернулась? - Александра Миронова

– Фея-крестная. Тачку будешь брать?

– Д-да, – несмело кивнул парень, еще боясь поверить в такое счастье.

– Давай ключи от своей, – протянула руку Вера.

– А вы что с ней сделаете?

– Ничего, доеду до одного места и оставлю ржаветь.

– К ментам не попадет?

– Нет, если болтать не станешь. – Вера настойчиво потрясла рукой. Парень словно очнулся ото сна, залез под прилавок, пошарил и извлек ключи на обычном металлическом колечке. Протянул Вере.

– Я могила. Это точно не подстава? – в последний момент он задержал ключи в руке.

– Точно, – кивнула Вера и, заполучив ключи, быстрым шагом направилась к выходу.

– Эй, моя серая «Дэу»! – крикнул ей в спину парень.

– Я знаю, – кивнула Вера и вышла в ночь.

Машина работника стояла под навесом чуть поодаль. Небо выплакало все слезы и снова собиралось с силами, дав Вере короткую передышку. Вдалеке раскатился протяжным грохотом гром. Вера подошла к машине парня и открыла салон (делать это пришлось ключом, автоматическое открытие дверей не было предусмотрено).

Все оказалось не так плохо, как ей представлялось. Кресла, обтянутые серой мягкой тканью, в весьма приличном состоянии, а на зеркале заднего вида даже болтался лимонный освежитель воздуха. Впрочем, оставалось всего двести тридцать четыре километра пути, можно прожить и без аромата лимонов. Она кинула взгляд на приборную доску – полный бак, отлично. Похоже, тачку парень любил больше себя. Банные процедуры она проходила гораздо чаще.

Вначале Вера перетащила в машину чемодан и сумку Оли. Парень топтался на пороге заправки и наблюдал за ее действиями, помощь не предложил.

Затем она открыла дверь «Мустанга» и выпустила Бурана.

– Эй, собака салон запачкает, – попытался автоматически возразить парень.

– Не твоя печаль. – Вера достала из багажника уже подсохший плед и вместе с ним направилась к своему новому авто. Распахнула заднюю дверь и постелила собаке плед. Буран вопросительно заглянул хозяйке в глаза и обернулся в сторону «Мустанга».

– Оля сейчас придет, – пообещала Вера.

Вернулась к машине и открыла пассажирскую дверь. Оля спала, свернувшись калачиком.

– Кися. – Вера легонько потрясла дочь, та подскочила от первого же прикосновения и заметалась в панике. Вера притянула Олю к себе и легонько подула на волосы. – Тише, тише, милая. Нам надо пересесть в другую машину.

Крепко держа Олю за руку и прикрывая от любопытного взгляда парня, уже сделавшего несколько шагов по направлению к внезапно материализовавшейся мечте, она довела Олю до «Дэу» и помогла сесть в салон. Девочка терла глаза и постепенно возвращалась к реальности. Действовать нужно было быстро.

Запустив успокоившегося Бурана в машину и захлопнув все двери, Вера вернулась к парню и протянула ему ключи от «Мустанга»:

– Езжай на Солнечную, друзья ждут.

Парень обалдело кивнул и взял ключи. Вера вернулась в машину и завела двигатель. Оля окончательно проснулась.

– Мама, что происходит? – заволновалась она.

– Ничего, милая. У папы временные неприятности, нам надо уехать из города.

– А где папа?

– Папа тоже уехал, так сейчас будет лучше.

– А мы куда едем? – Оля попыталась всмотреться в темноту.

– А ты не догадываешься? – Вера бросила осторожный взгляд на дочь.

Девочка на секунду задумалась, закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться, а потом тряхнула головой.

– Нет, не знаю.

– Мы едем в город, где жила твоя бабушка.

– Моя бабушка? – Оля искренне удивилась. Она давно не задавалась вопросом о родственниках, привыкнув, что с детства на ее орбите вращались только две планеты – мама и папа. Кажется, мама говорила, что бабушка рано умерла.

Вера молча кивнула, сосредоточенно глядя на дорогу. Развернулась и снова направилась к центру города. Ей нужна трасса, ведущая в противоположном направлении. Через сто семьдесят два километра после КПП будет незаметный поворот, который важно не пропустить.

Город она пересекла быстро, обычно загруженная трасса была пустынной. Проливной дождь смыл с дороги все живое. Пару раз навстречу пролетели грузовики. Один раз встретилась отважная легковушка, у которой, очевидно, просто не было другого выбора, кроме как продолжать путь во время стихийного бедствия. И все. Камеры наблюдения засекут лишь ее и серую «Дэу». И то там, куда Вера собиралась, никаких камер не будет.

Оля и Вера ехали молча, Буран изредка возился на заднем сиденье. Вере казалось, что в машине становится тяжело дышать. Она кожей чувствовала липкий страх Оли. Та обдумывала, но не решалась задать главный вопрос.

– Мама, – наконец-то несмело начала она. – Он же не из-за меня…

Переключив скорость, Вера взяла дочь за руку.

– Ну конечно, нет, милая. Будь ты способна насылать на людей смерть, тебя бы уже держали в высокой башне, как Рапунцель, а десятки умных людей ставили бы над тобой эксперименты. И звали бы тебя не Оля, а Проект 1473.

Краем глаза Вера заметила, как Оля улыбнулась.

– Расскажи о бабушке, – попросила дочь.

Вера задержала дыхание. Неизвестно еще, что хуже – мысли дочери, не она ли убила человека, или правда о бабушке. Но Вере было не привыкать ко лжи. Главное в этом деле – максимально придерживаться правды.

– Бабушка была очень хорошей, – уверенно заговорила она, – любила природу, жила в доме, это она научила меня обращаться с растениями. Еще она хорошо разбиралась в травах, – после паузы прибавила Вера.

– А почему ты уехала?

Вера задумалась.

– Бабушка умерла, когда мне было шестнадцать лет. Я боялась, что меня заберут в детский дом, и поэтому решила уехать в город, чтобы меня не нашли, – легко повторила Вера привычную ложь.

– А потом ты встретила папу, – продолжила Оля наизусть выученную историю чудесного знакомства родителей.

– Да, – кивнула Вера, – а потом я встретила папу и началась моя новая, прекрасная жизнь.

В комнате было прохладно, системы климат-контроля работали идеально, но почему-то Глебу вспомнилось далекое лето в деревне у бабки, когда в жару почти под сорок градусов его заставляли вскапывать грядки и собирать колорадских жуков с кустов молодого картофеля. Бабка не признавала химию и не имела ни малейшего сострадания к внуку. Наоборот, тяжелым физическим трудом пыталась выбить из него дурь. Глеба отправляли к бабке Матрене каждое лето на «перевоспитание», потому что родители перестали с ним справляться, едва ему стукнуло двенадцать. Впрочем, бабки тоже хватило ненадолго. Слегла с сердечным приступом после того, как он спалил соседский дом и хозяин пришел к ней требовать компенсацию. Но до этого старая ведьма успела вдоволь поиздеваться над внуком. Но и тогда, с уставшей спиной и кожей, сжираемой палящим солнцем, он не чувствовал себя так отвратительно, как сейчас. Было невыносимо жарко, тонкая футболка, в которой он обычно ходил дома, прилипла к спине и груди.