Попаданка для бастарда императора - Анна Апрельская

сильным потоком. Он все лился и лился. Я уже не могла его остановить. Пока сознание не начало меркнуть.

В себя я пришла от тихого голоса Флорестины, эльфийка что-то шептала, укутывая меня своей магией. Рядом я отчетливо почувствовала магию Калема и какого-то еще хранителя.

“Все хорошо, малышка, просыпайся”, — услышала я слова Фло.

Я открыла глаза и поняла, что лежу на диване в кабинете императора. Воспоминания нахлынули на меня. Боже, что я наговорила и кому. Какая же я дура. Чего мне сейчас ждать? Точно в монастырь сошлют…

— Ты очнулась, девочка, — услышала я почему-то спокойный голос императора. — Глаза открывай, но пока полежи. Напугала ты нас.

Я открыла глаза и увидела стоящего рядом Александра Славинского.

— Простите, ваше величество. Я не должна была так говорить, — тихо сказала я.

— Если бы не ты, мы бы так и не узнали правду, — неожиданно произнес император. — Хотелось бы узнать все более подробно, но этот разговор терпит. Целитель сейчас подойдет.

— Не нужно целителя, мы уже справились, — заверила всех Флорестина. — Да, вам лучше передать мои слова его величеству, он меня не видит.

— Папа, дело в том, что Лизу вылечили хранители, — проговорила Диана. — Извини, но ты не можешь их видеть.

— Это чем таким я провинился, что они скрываются от меня? — хмыкнул император. — Хранители, говорите? Значит, это не просто легенда. Вы существуете.

“Существуем, — пронесся общий голос хранителей в наших головах. — Извините, ваше величество, пока мы можем разговаривать только так и то недолго”.

— Я благодарен и такой возможности, — с осторожностью ответил Александр Славинский. — Получается, вы возвращаетесь в Изалию?

“Да, хранители возвращаются. Души первых магов окончательно просыпаются. Ваши дети одни из них”.

— Я могу чем-то вам помочь?

“Остановите притеснение домовиков”.

— Домовиков? Но они же… — мы так и не поняли, что хотел сказать император, его резко перебил Джонатан:

— Мы сделаем все, что возможно, чтобы ваши собратья вспомнили, кем когда-то являлись.

“Спасибо. Для нас много значат эти слова, — услышали мы усталый голос. — Нам пора. Скоро к Флорестине и Калему присоединятся другие хранители. Ждите и готовьте магов к переменам”.

— Что это было? — тихо поинтересовался император.

— Домовики когда-то были хранителями, они создавали сильные магические пары. Изалия была полна магической энергии, — ровным тонов рассказывала я. — Все изменилось внезапно. Один из магов возомнил себя выше своего хранителя и стал обращаться с ним как со слугой. Их взаимосвязь истончилась и пропала. Так появился первый домовик. Это стало началом деградации магического мира.

— Хочешь сказать, что мы живем в слабом магическом мире? — не поверил мне император.

— Но это так. Когда-то магии было в сотни раз больше. Маги были сильнее. Это было, — устало проговорила я.

— Значит, есть возможность все вернуть? — с надеждой спросил Александр Славинский.

— Есть. Но все произойдет не сразу и не быстро. Скорее всего, пройдут столетия. Только начинать нужно сейчас, с тех самых домовиков.

— Хорошо, ты убедила меня, девочка. Придумаю, что можно сделать, — пообещал его величество.

— Спасибо, — улыбнулась я, садясь на диване. Рядом тут же уселся Джонатан, осторожно обнял меня за талию и привлек к себе.

— И все же вернемся к нашим баранам, — как-то по-земному проговорил император. — Что там с этой газетой? Судя по тираде леди Луизы, на маг-снимке не она?

— Я вчера никуда не выходила из особняка Джонатана, — сказала я и добавила: — Да, вчера днем мне позвонил брат Луизы. Сказал непонятную тарабарщину и приказал выйти на улицу, поцеловать какого-то незнакомца и сделать вид, что я влюблена в него.

— Вы уверены, леди? — довольно жестко уточнил его величество. — Это серьезное обвинение.

— Доказательств у меня, конечно, нет. Но, обладая памятью Луизы, я могу сказать, что такое внушение применялось не раз. Так что часть снимков в газетах были правдивы. Лу просто приказывали что-то делать, и она подчинялась. Но на физической близости у нее стояло табу. Они не могли побороть ее сопротивление. Так что эти обвинения беспочвенны.

— Но зачем это лорду Чейзу?

— Точно не скажу. Знаю лишь то, что он сильно ненавидел Луизу. Даже грозился убить ее, таким образом смыть пятно с их родового древа.

— Пятно? О чем вы?

— Лу была очень слабой магиней. Для Грюзов с их сильной магией она была пустышкой.

— И как так вышло, что в храме скрепили магический брак? — в задумчивости произнес император. — Слабую магиню и сильного мага невозможно связать узами брака. Или есть какая-то лазейка?

— Меня больше интересует другой вопрос, ваше величество. Как вообще пришла мысль женить меня на леди Луизе Грюз? — вступил в разговор Джонатан.

Александр Славинский перевел взгляд с меня на крестника и обратно.

— Скорее всего, в жены тебе была предназначена не она, — хмыкнул император, добавив еще больше загадок.

— А кто же?

— Леди, что сейчас сидит рядом с тобой, мой дорогой крестник, — довольно улыбнулся император. — Так что все идет так, как и должно. Идите, дети мои. У меня дел много и без вас.

— Ваше величество, вы о чем? — почти в голос спросили мы с герцогом.

— Да, Джо, ищи своего недруга. Кому-то ты сильно мешаешь. Найди этого человека раньше, чем он нанесет следующий удар.

***

В задумчивости мы вышли из королевского кабинета. Странное ощущение от визита к императору. Что за загадки? И почему Александр Славинский намекнул, что именно я должна была стать женой Джонатана? Такого точно не может быть. Я же попала в этот мир намного позже.

Я не заметила, как мы перешли в другие покои, пока меня не усадили на диван и не дали в руки чашку чая.

— Ты так сильно задумалась, Лиза. О чем размышляла? — спросила Диана, сидевшая напротив меня на таком же диванчике и тоже с чашкой чая в руках.

— О странностях визита к твоему отцу. Сначала он был зол, потом озадачен, затем рад и одновременно горд, — сообщила я, вспоминая ощущения, которые давала мне магия эмпатии.

— Пей чай, надеюсь, тебе понравится, — предложила принцесса, делая глоток напитка.

Я последовала примеру Дианы и поняла, что пью свой любимый чай с