Золотой мальчик - Сара Морган

Она не верила своим ушам, его слова ужасали… и — о, позор! — она предвкушала то, о чем он говорил. Люк обхватил руками ее дрожащие бедра. Она поняла, что сейчас произойдет, и изо всех сил старалась держать ноги вместе. Он тихонько засмеялся и, легко преодолев ее слабое сопротивление, развел ноги в стороны.

Она еще ни разу не ощущала себя такой беззащитной, лицо у нее пылало под жадным взглядом Люка. Она натянулась как стрела, когда его пальцы заскользили вниз по животу и запутались в золотых колечках волос. Затем она почувствовала прикосновение его языка к самым интимным местам, вскрикнула и задергалась, пытаясь освободиться, но руки были крепко привязаны. А вскоре все мысли вылетели из головы: то, что он проделывал с ее телом, было настолько восхитительно, что ей казалось — еще мгновение, и она не выдержит остроты наслаждения и умрет.

Когда его пальцы очутились внутри ее плоти, наслаждение достигло высшей точки, и Кимберли громко вскрикнула. Восторг граничил с агонией!

Пальцы Люка и его рот продолжали дарить ей это ни с чем не сравнимое наслаждение.

Постепенно сладостные спазмы утихли, и Люк, приподнявшись повыше, провел ладонями по ее влажным, спутанным волосам. Сквозь дымку тумана она увидела торжествующее выражение в его черных как ночь глазах. Он протянул руку и развязал красную ленту, которая стягивала ей запястья и сделала пленницей его эротических игр.

— Вот теперь ты можешь меня потрогать, — ласково сообщил ей он.

А у нее нет сил, чтобы залепить ему пощечину и стереть самодовольную улыбку с его лица! Еще бы! Он способен свести женщину с ума, и знает это. Она же, к сожалению, может думать только… о нем. Он ей необходим.

Кимберли протянула руки, и ее ладони сомкнулись на его набухшем члене, а он со стоном подсунул руку ей под бедра и вонзился в ее трепещущее тело. Как приятно чувствовать его плоть внутри своего лона! Она облегченно вздохнула и, обвив Люка ногами, задвигалась под ним. Он что-то пробормотал и глубоко погрузился в нее.

Она впилась ногтями в его спину, а он сжимал ей бедра и целовал в губы. Произошел неизбежный взрыв, и тело Кимберли конвульсивно дернулось, готовое разорваться пополам. Как во сне она услыхала стон Люка и поняла, что он тоже достиг экстаза. Волосы на груди Люка царапали ее нежную кожу, но она не отпускала его и вместе с ним плыла по морю блаженства. Наконец захлестнувшие их штормовые волны утихли, в голове у Кимберли прояснилось, и она начала успокаиваться. Открыв глаза, она увидела бронзовое плечо Люка, почувствовала его дыхание на щеке и тяжесть его теплого тела. Он перекатился на спину, увлекая ее за собой. Волосы Кимберли пологом упали ему на грудь, и он осторожно отвел их в сторону, чтобы поцеловать ее в губы.

— Это было изумительно, — хриплым голосом произнес он. — Ты просто обезумела. А если ты станешь притворяться и скажешь, что тебе это не понравилось, то предупреждаю: ты зря потратишь время, потому что у меня есть доказательство — исцарапанная спина.

Преодолевая слабость… и желание прижаться к нему, Кимберли вскочила с кровати.

— Полагаю, что за пять миллионов долларов я должна постараться.

Она сказала это безучастным тоном, и он озадаченно наморщил лоб. Кимберли, как ей показалось, твердой походкой прошла в ванную. Защелкнув замок, она бессильно опустилась на мраморный пол и закрыла лицо руками.

Он опять верховодил.

А она так безумно его хотела, что даже не заметила этого. Да она забыла обо всем на свете, кроме удовлетворения своего сумасшедшего желания. Он овладел ею по разработанному сценарию, и хотя тоже получил удовольствие, но ни на секунду не потерял самообладания, не показал, что его пожирает такой же жар, как и ее.

Кимберли с трудом поднялась и посмотрела в зеркало. Она увидела покрасневшие щеки и распухшие губы. Что с ней произошло? Из независимой деловой женщины в постели Люка Санторо она превратилась в безвольную, цепляющуюся за него девушку, какой была в восемнадцать лет.

Она сполоснула лицо холодной водой и причесала волосы.

Две недели…

Она должна выдержать эти две недели, вернуться к ребенку и оставить Люка Санторо в прошлом.

Прошло почти две недели. Кимберли лежала в тени у бассейна и в полудреме размышляла о том, что из независимой, умной женщины она превратилась в рабыню, готовую повиноваться приказам хозяина. Люку стоило лишь бросить на нее горящий взгляд, и она тут же падала в его объятия. Это было унизительно, но тем не менее происходило с предсказуемой регулярностью. Она не знала, что хуже: сознание того, что она, как и семь лет назад, не может сопротивляться зову собственной плоти, или то, что она получает удовольствие и честно признается себе в этом. Да и как не признаться, когда она не в состоянии отвести от него глаз? Вот только тоска по Рио не дает покоя. Она тайком звонила Джейсону, чтобы убедиться, что дома все в порядке. Раз вдень — а иногда и два — ей удавалось поговорить с сыном по телефону. Его голос звучал жизнерадостно, и казалось, что он совсем по ней не скучает. А она скучала. Очень скучала.

— Снова мечтаешь. — Люк вылез из бассейна. Движения его поджарого тела были гибкими и плавными. Он обтер ладонью мокрое лицо, взял полотенце и сверкнул плотоядной улыбкой. — Зачем предаваться каким-то мечтам, когда перед тобой живой человек? Если хочешь вернуться в спальню, meu amorzinho, то скажи только слово.

За свою наглость он заслуживает пощечины или, по крайней мере, едкого ответа, но она промолчала… потому что это правда. Правила жизни определяет он: когда им есть, когда спать, когда заниматься любовью и даже каким образом это делать — при этом любая попытка с ее стороны проявить инициативу пресекалась. Дирижером в их оркестре был он, но в отличие от нее он никогда не терял головы, хотя тоже получал удовольствие от секса.

Люк набросил на широкие плечи полотенце. Капельки воды блестели на волосах у него на груди и на мускулистых бедрах. От созерцания его бесподобного тела у Кимбери сдавило живот.

— Ты здесь уже почти целый час. — Люк озабоченно посмотрел на нее. — Иди в дом, а то сгоришь.

Она хотела было возразить, сказав, что он опять командует, но сообразила, что сможет из дома незаметно позвонить сыну. Она спустила ноги с шезлонга и встала.

— Ты прав — я могу обгореть. — Подхватив сумку, она сунула ноги в сандалии. — Пойду прилягу. Я немного устала.

Ей, в отличие от неутомимого Люка, бывало тяжело практически не спать ночами, поэтому днем она урывками спала.

Кимберли вернулась в спальню. Бросив взгляд в окно, она удостоверилась, что Люк находится на террасе около бассейна, и набрала номер телефона. Рио тут же ответил.

— Мама? — Его голос звучал прерывисто — он был чем-то взволнован. — Ты должна купить мне рыбку!

Как он похож на отца! Всегда что-то требует и командует. Кимберли улыбнулась.

— Какую рыбку?