Отбор для Короля волков - Маша Моран

Аглая, как завороженная, следила за этим чудом. Краем сознания она отметила, что в комнате совсем не холодно. Так откуда иней? Но все было неважно, потому что Аглая прикоснулась еще раз. Шероховатая, покрытая изморозью поверхность вдруг дрогнула под ее пальцами, стала мягкой и податливой. Аглая надавила, и пальцы легко прошли сквозь зеркало. Кожи коснулось что-холодное, совсем как льдинка. Аглая испуганно отдернула руку и вытащила пальцы из зеркала. На них медленно таяли крошечные снежинки. Неподвижная деревянная сова ухнула. Ворон каркнул, раскрыв массивный клюв, и снова застыл. Как ребенок, которого манит неизведанное, Аглая снова протянула руку и уже намного смелее дотронулась до зеркала, надавила, наблюдя, как ладонь исчезает по ту сторону.

Кожу снова укололи несколько колючих снежинок. Что бы там ни было, что бы ни находилось за этим странным зеркалом, оно звало и манило. Аглая поняла, что умрет, если не узнает, что прячется с той стороны. Словно в трансе, просунула руку вперед, по самый локоть. Пришлось придвинуться вплотную к изящному столику, упереться ребрами в твердый край. Как попасть внутрь? Она ведь должна быть там! Обязана! Как только в голове мелькнула эта мысль, Аглаю втянуло в зеркало. Как будто кто-то толкнул в спину. Секунда, и она, словно переступив порог, упала на твердую, покрытую хрустящим снежком землю. Аглая подняла голову и осмотрелась. Это снова был лес. Только какой-то уж странный. Даже страннее того, в котором она пришла в себя. Здесь все было серым, черным и голубым. Аглая медленно поднялась на ноги, зажав на груди простыню. В нескольких метрах от нее стоял длинный стол, накрытый белой скатертью. В противоположных концах расположились два деревянных кресла, или стула, больше похожих на троны. Один был украшен фигурами ворон, на другом повсюду скалились волчьи морды. Аглая пошла к столу. Ноги мерзли от снега и холода, кожа покрылась мурашками и влагой от таящих снежинок, но Аглая упрямо шагала вперед.

Стол оказался уставлен большими серебряными кубками. Каждый из них украшали темно-синие камни, которые мрачно сверкали, словно подмигивали. Возле кубков лежали пучки трав, цветки неизвестных растений, грибы, каких Аглая в жизни не видела, и пузырьки. Большие и маленькие, самых разных форм и размеров. Но слишком похожие на тот, который был у Аглаиды.

Воспоминания о том, что сделала с ней эта стерва захлестнули Аглаю. Ей захотелось вновь встретиться с чертовой извращенкой, теперь уже на равных, и оттаскать за волосы. Повыдергивать ее пепельные космы с корнем, до крови. Вокруг рук начали вспыхивать уже знакомые крошечные голубоватые разряды молний. Они сверкали и искрились, тянулись от одного пальца к другому, глухо потрескивали. Над головой разнесся тревожный раскат грома.

Аглая задрала голову вверх. Над ней висело тяжелое мрачное небо. Серое, с рваными голубыми полосами. В бесконечном потоке туч зависла огромная луна. Того же странного, серо-голубого оттенка, что и вчера ночью. Она была неестественно велика, словно увеличенная в десятки раз. Темные пятна складывались в причудливые узоры.

Новый раскат грома сотряс землю. Аглая обернулась. С деревьев слетал то ли снег, то ли пепел. Она отошла от стола и приблизилась к дереву, коснулась искрящейся от молний ладонью ствола. Он оказался странно бархатистым на ощупь. Действительно, как тонкие листочки пепла. На коже остался темный угольный след. Словно бы она измазала руки в золе. Длинная извилистая молния протянулась от неба и до его макушки. С оглушительным треском дерево раскололось надвое. Аглая испуганно отскочила. На этот раз молния потянулась прямо к ней. Сорвалась с неба и жгутом обвила запястье.

Кожу покалывало в том месте, где электрический разряд с ней соприкасался. Аглая дергала рукой, пытаясь освободиться. Все новые и новые молнии устремлялись к ней, опутывая тело. Разряды и вспышки без перерыва мелькали перед глазами. Она пятилась обратно, но молнии следовали за ней, как за громоотводом. Со всех сторон к ней тянулись черные клубы. Дым? Туман? Да плевать! Какая разница, что это за чертовщина, если она подбирается к ней вплотную? Но чем быстрее двигалась Аглая, тем быстрее к ней подступал туман. Он был похож на темно-серую тучу, перепутавшую землю с небом. Молнии словно пытались ее задержать, обвиваясь вокруг рук, талии и даже шеи. Аглая обернулась и побежала обратно. Зеркала не было. Только два дерева стояли друг напротив друга и сплетались ветвями так, что образовывался круг. Как будто огромное гнездо, которое облюбовали уже настоящие совы и вороны.

Туча уже почти настигла Аглаю, но она упрямо бежала к деревьям. При ее приближении, ветки сплелись еще гуще, и получилось самое настоящее гнездо. Холодные клубы коснулись ступней, молния жадно оплела все тело. Аглая прыгнула прямо в огромное гнездо и… упала на пол своей спальни.

Колени ныли от удара, щиколотки оказались покрыты сажей, а сердце гулко билось в груди. Аглая обернулась. Зеркало равнодушно отражало комнату. Сова и ворона замерли двумя деревянными фигурами. Аглая тяжело вздохнула и взглянула на свои руки. Ручейки вен просвечивали сквозь кожу и слегка вспыхивали. Так, ладно… Все это вполне реально. Она не спит. В сознании. И вряд ли видит сон во сне.

Аглая так резко подскочила на ноги, что потемнело перед глазами. Она должна убедиться! Прижала ладонь к зеркалу, но оно осталось холодным и твердым. Надавила сильнее. Безрезультатно.

Да что ж за..? Аглая прикусила губу, чтобы не выругаться. Это точно не галлюцинации! Вены до сих пор сверкали, как забравшиеся под кожу молнии. Неужели, Аглаида действительно каким-то образом сделала ее ведьмой? А чего она удивляется? Попала ведь в эту странную реальность. Ох, Господи… И что теперь делать? Ей выдадут остроконечную шляпу, метлу и жабу? Будет летать над полями и лесами, варить в котле бурлящие зелья и беседовать с черным котом? Аглая едва не расхохоталась. Да, сдают нервишки. Но сложно было сдержаться от новой волны истерического хохота, когда представила себя в образе киношной злодейки. Так погрузилась в это нездоровое веселье, что едва не попалась с поличным. За дверьми послышалась какая-то возня, мужские голоса, и Аглая, как могла быстро юркнула в кровать. Натянула одеяло до макушки и сделала вид, что спит. Дверь со зловещим скрипом отворилась.

— П-простите, г-госпожа… Я п-принесла вам п-поесть.

От любопытства Аглая открыла глаза. У порога стояла симпатичная девушка и держала огромный, нагруженный всякой всячиной поднос. Она с нескрываемым ужасом смотрела на Аглаю. Боится? Нет, скорее в ужасе. Что же княжна тут творила?

Аглая выбралась из своего укрытия и кивнула девушке:

— Раз принесла, значит, ставь.

Та вздрогнула и едва не выронила поднос. Причудливая посуда звякнула. Спустя пару секунд она все-таки с опаской приблизилась и водрузила поднос на красивую тумбочку с резьбой. Пока служанка, или кем она была, расставляла тарелки, Аглая исподтишка ее рассматривала. Невразумительное платье серого цвета, свободное, без пояса, скрывающее фигуру. Сверху что-то вроде сюртука без пуговиц, такого же серого цвета, с незамысловатой вышивкой на рукавах и подоле. Серая шапочка в форме таблетки каким-то чудом держалась на голове и завязывалась сзади двумя широкими длинными лентами. Черная растрепанная коса тянулась почти до поясницы. Вокруг лица висели выбившиеся пряди. Интересная мода. Аглая совсем приуныла. История не была ее сильным местом, тем более история моды. Но даже скудных знаний, полученных из лекций, кино и книг, хватало, чтобы понять: в известных миру странах подобное не носили. Она попала черт знает куда.