СЭО. Вирус безграничных возможностей - Алексей Юрьевич Булатов

– Не знаю, но если тысяч в пятьдесят уложимся, я буду доволен, – выпалил Александр, максимально довольный собой. Лицо официанта тоже засветилось искренним и неподдельным счастьем.

– Если вы уже решились на закуску взять устриц, тогда я предложу вам и дальше набор рыбных блюд от нашего шеф-повара. Вот смотрите, осетрина по-царски – самое лучшее блюдо в нашем меню, на мое личное усмотрение.

– Давай осетрину, осетрина – это то, что мне сейчас вот очень подойдет, особенно под белое, как там ты его назвал?

– «Шато де Фьюзиал».

– Во-во, фьюзиал. Давай тащи.

Официанта немного покоробило такое обращение, но он постарался не подавать виду и исчез в направлении кухни. Александр осмотрелся, глаза уже привыкли к полумраку, который царил в зале. Он был тут один, видимо, это заведение в это время дня не было популярным. За стойкой из темно-зеленого мрамора стоял бармен. Еще один официант стоял с краю барной стойки в ожидании. Официант Александра исчез с другой стороны барной стойки за большой портьерой, которая висела от самого потолка.

Александр еще не закончил осматривать помещение, как вдруг официант нарисовался буквально из воздуха и поставил перед ним бокал, чистоте которого мог бы, наверное, позавидовать хирург в операционной. Еще через мгновение он налил вина на пробу. Александр взял бокал двумя пальцами и неожиданно сам для себя спросил официанта:

– Скажите, вот всегда было интересно, вы наливаете мне вино, я его пробую, и что если оно мне не понравится, типа вы другое принесете?

– Проблема не в том, что оно вам понравится или нет, истинные ценители вина проверяют, правильная ли марка вина и не прокисло ли оно. И если вы скажете, что это не то вино, которое на этикетке, наш сомелье проверит, и бутылка будет заменена, тоже если вино испортилось.

– Понимаю, теперь понимаю. Ну давайте попробуем.

Александр как мог начал пробовать вино, погонял его во рту, прополоскал им небо. Но особенно ничего не понял. Проглотив вино, Александр прислушался, как теплая волна прошла вниз по пищеводу. Кивнул официанту и сказал:

– Вроде не кислое, честно, не очень в винах-то разбираюсь, но уж раз вы мне его предложили к устрицам, то как я мог отказаться?

– Вы первый, кто в этом открыто признался, – улыбнувшись, сказал официант. – Обычно все корчат из себя знатоков, а подсунуть можно любое пойло.

– Вы мне подсунули пойло?

– Нет, в этом заведении такое невозможно. Я это так, к слову сказал.

– Понимаю, но вроде хорошее же вино? Так, на вкус как сок виноградный.

– О, вы бы могли стать ценителем, так что оставляем?

– Конечно.

– Сейчас я подам вам устрицы.

– Отлично.

Вино быстро дошло до той части мозга, до которой оно обычно доходит, и первое же желание «еще бахнуть» вызвало моментально. Официант налил бокал только наполовину, и Александр опрокинул весь бокал, продолжая прислушиваться к собственному организму. Было кое-что новое, теперь он вдруг осознал, что алкоголь – это ядовитая для организма субстанция. СЭО передал эту информацию в мозг Александра с предложением исправить отравление немедленно.

«Не надо ничего исправлять, – пробурчал Александр. – В этом-то весь смысл». СЭО принял бурчание Александра как приказ и не стал ничего менять в его организме.

Устрицы принесли на огромной тарелке. Три половинки раковины лежали на тарелке с кусками лимона. Было огромное несоответствие формы и содержания. Раковина одной из устриц занимала большую часть тарелки, но при этом сама устрица была таким размером, что уместилась бы на чайной ложке. В общем-то, и сама ложка на длинной ручке лежала на этой самой тарелке.

– М-м-м, а скажите, как это есть? – обратился Александр к официанту.

– Сначала полейте все соком лимона, потом возьмите рукой раковину, вот специально для этого захват, иначе можно порезаться о край. Вот этой ложкой вынимаете устрицу и, в общем-то, все.

– Спасибо.

Александр взял самую большую раковину, полил лимоном содержимое и, выскоблив беспозвоночное, отправил его в рот. Вкус был странным, не сказать, что невкусным или вкусным. Александр не смог понять, нравятся ему устрицы или нет. Но тем не менее он снял полноценную матрицу с блюда, не забыв даже зафиксировать форму раковины. Закончив жевать, он запил все полным бокалом белого вина, и вот в этот момент он почувствовал удовольствие от еды.

– Да, это вкусно, очень вкусно.

– Я рад, что Вам нравится, может, повторить?

– Вино да, устриц хватит.

– Хорошо, вино такое же?

– Нет, давайте другое, на ваше усмотрение.

– Хорошо.

Так бы Александр не стал менять марку, но все-таки он хотел снять как можно больше матриц, чтобы потом можно было выбирать уже самостоятельно из собственного, так сказать, внутреннего бара.

Две оставшиеся устрицы ничем не отличались по вкусу от первой. По крайней мере, Александр никакой разницы не почувствовал. Правда, когда он съел третью устрицу, он точно понял, что он их не любит. Вряд ли в ближайшее время он захочет их съесть. Вот белое вино пришлось ему по душе, оно грело душу и очень легко пилось. Бутылка провалилась, не оставив о себе никаких последствий, кроме тепла в пищеводе, желудке и в целом в организме. Опьянение тоже было приятным, легкая волна веселья потихоньку накатывала на голову легкой волной. От нее было приятно и хорошо. Хотя СЭО все время выдавал тревожные сигналы о вреде здоровью своему носителю. Но Александр глушил эти сигналы, не позволяя ничего поменять в текущей картине.

Официант принес осетрину по-царски на блюде, закрытом железной крышкой. Он поставил его перед ним и элегантно поднял крышку таким образом, чтобы волна пара с запахом ударила в нос Александру в самом выгодном свете. Все-таки неспроста этот ресторан был таким дорогим, так как, несмотря на выпитое вино и съеденных устриц, от такого действия у Александра прямо-таки забурлило в желудке от голода. Он снял матрицу со всего, даже зафиксировал, как лежит гарнир, какая температура у блюда и даже материалы тарелки и крышки. «Это же все надо повторить, до последней молекулы, – подумал он. – Чтобы вот так восстановить все на кухне, прийти, крышку снять, а под ней вот такая красота».

Официант паузу Александра воспринял по-своему:

– Что-то не так?

– Все отлично, я просто сначала все это съем глазами.

– Хорошо, разрешите представить вам одно из наших лучших белых вин, которое в моем понимании лучше всего подойдет под осетрину.

– Давай, давай.

– «Преопеон Ле росса» 2011 года. Этот год был не очень хорошим по погоде, и вино имеет очень интересную горчинку, которая подходит как раз под горячую осетрину,