Я - Богиня - Наталья Кошка

— Заткнись, слышишь! — хватаю его за плечо и грубо толкаю. — Ни слова об этом!

— Ого! — Драг изумленно потирает руку. — Неужели ты влюбился? В Богиню?? Нет, я просто не могу в это поверить! Великий арх ди Сат поплыл при виде божественной красотки? Да ладно?!

— Драг ди Надт! Еще одно слово — и мне придется вызвать тебя на бой. Замолчи, прошу как друг, — видит Создатель, я сдерживаюсь из последних сил, чтобы не покрошить на мелкие розовые кусочки лучшего друга. А все из-за нее! Проклятая Богиня!

— Да понял, понял, — он поднимает ладони вверх, — просто хочу предупредить: будь осторожен. Я много слышал о заморочках в храме и служении Ей. Там не все так просто. А про любовь с Богиней — я просто пошутил. — Примирительно произнес Драг. Он прав. Прав во всем. А я — идиот, что придумал себе невесть что. Я ей не нужен, отношения с Богиней — невозможны. Еще и обидел. Но она сама напросилась! Лежала такая развратная, наглая! Раскинула бесстыже ноги перед этими… Этими сопляками зелеными! А они и рады стараться! Поедают ее взглядом! Уууу…. Убью всех.

— Эй, друг, мне кажется — или от тебя пар валит? — снова хохотнул Драг.

— Отстань.

Остаток дня я скрывался в дворцовых коридорах, не смея показаться Богине на глаза. Но как долго смогу бегать от нее? Она не просто воплощенная богиня, но и моя подопечная. Я обязан охранять ее покой, беречь ото всех. В том числе, и от себя.

Внезапно в груди закололо, запекло, а в глазах — потемнело.

— Что за…? — рванул на груди рубаху. На груди алым цветом проступал какой-то рисунок. Жгло просто нестерпимо, и я заорал. На крик выбежали мои парни.

— Ди Сат! — передо мной присел Драг, осматривая рану. — Все очень плохо! Ты что? С ней спал??? Все — вон отсюда.

Мой верный друг был моей правой рукой, а после происшествия с солнцем — занял мой пост при императоре. Теперь и парни были не моими, по сути, а его подчиненными.

— Бездна тебя раздери! Ты во что вляпался?? — Драг помог мне подняться с пола.

— Не знаю, — качнул головой, не совсем понимая, что происходит. Боль отступала и алый рисунок чернел. Метка или клеймо. Что это?

— Идем. Знаю одного, кто прояснит ситуацию, — Драг пошел впереди, а я за ним, запахивая остатки рубашки на груди. Что-то в последнее время моей одежде сильно не везет.

Пришли мы, как и можно было ожидать, в храм.

— Тар Азорий, — позвал друг, вглядываясь в полумрак.

— Добропочтенные архи! Не ожидал вас тут увидеть, — гадкий скользкий тар поклонился, ехидно ухмыляясь. Ненавижу всю эту храмовую братию. Никогда не поймешь — что у них на уме. Да и какой нормальный мужик согласится служить всю жизнь женщине-богине? Это унизительно. И пускай, мы все признаем власть Богини над нами, но пресмыкаться.… Да ни за что!

Лицезреть его наглую рожу в моем состоянии было очень сложно, поэтому сразу перешел от слов к делу.

— Что это? — показал ему знак, раскрывая края рубахи.

— Хо-хо, — довольно хрюкнул тар, осматривая мою грудь. — Так быстро проявился? А все гораздо интереснее, чем я думал, — Азория прям распирало от злорадства. Я оборвал его:

— Что. Это. Такое? — мне требовался внятный ответ, а не хихиканья служки.

— О, это особый знак, — туманно ответил тар, поглядывая на меня с непередаваемым выражением. Какая-то смесь ехидства, превосходства и злорадства.

— Поподробнее, уважаемый, — даже мой друг стал терять терпение, что уж говорить обо мне.

— Поподробнее, говорите, — тар опять гаденько засмеялся, — это метка принадлежности. Теперь арх ди Сат, ой, простите, уже не арх, и приставку «ди» тоже не имеет право носить. Собственно, как и саму фамилию, — тар вовсю веселился. А я закипал от гнева.

— Что ты мелешь, змееныш? Не забывайся — с кем говоришь! И пускай мое место занял арх Надт, я все еще доверенное лицо императора, — хотел схватить за грудки этого гада и встряхнуть как следует. Но Драг остановил меня.

— Это ты — не забывайся! — внезапно жестко ответил мне тар. — Ты теперь — раб. Бессловесная вещь, которая принадлежит храму и Богине. А я — твой новый начальник.

Я все-таки не сдержался и врезал мерзавцу по морде. Драг тут же загородил собой эту падаль.

— Постой, Веер, не горячись. Давай разберемся.

— Нечего здесь выяснять! Это бредни больного фанатика. Я не собираюсь слушать! — я махнул на них рукой и пошел к императору. Сейчас же попрошу его отправить меня дальние земли патрулировать. И пусть сам разбирается с Богиней, служками и прочим сбродом. С меня достаточно!

Обо мне доложили слуги, и император согласился принять. А раньше мне не требовалось разрешение для того, чтобы переговорить с ним. И все это — из-за нее! Из-за Богини! Эта женщина перевернула мою жизнь с ног на голову. Будь она неладна!

Вошел в зал и застыл в изумлении. Богиня тоже здесь была. Сидела близко к императору и улыбалась ему. Завидев меня, чуть дернула плечом и отвела взгляд. Я успел заметить ее припухшие губы, и это вернуло к воспоминаниям о прошлой ночи. Да, я был непозволительно груб с ней. Но что-то мне подсказывает, что она не так уж невинна и непорочна, как пытается казаться. И уж точно, она хотела меня не меньше, чем я ее. Хотя… Все это паршивые оправдания для того, кто силой взял слабую женщину. Помоги мне, Создатель! Где-то я свернул не туда!

— Друг мой, проходи! — улыбнулся мне император, в то время, как его глаза выражали тревогу. — Мы как раз говорил о тебе.

Что она успела рассказать ему? Неужели правду? Только сейчас я понял, как сильно попал. Что по закону за подобное обращение к женщине следует? Удары плетьми? А к Богине? Надо было все-таки выслушать гадкого тара.

— Мой император! — я склонился. — Богиня! — кивок, так как не мог заставить себя склониться перед ней ниже.

— Ди Сат! — мелодично пропела она. — Ты так быстро покинул мое ложе, что я не успела сказать главное.

Эта лицедейка выдержала драматическую паузу, отчего я весь взмок и напрягся.

— Что, моя Богиня? — мой голос охрип от волнения, и она испуганно расширила глаза. Да, я рычал на нее и обещал убить таким же тоном. Она что — боится меня теперь?

— Боюсь, что после всего произошедшего между нами, у тебя мало вариантов. Ты теперь — мой раб, — небрежно обронила, не поднимая взгляда. — Я поставила в известность нашего великодушного императора. А он сообщил мне — что у тебя есть земли, дом и некоторые обязательства перед людьми. Поэтому мы пришли к единому мнению. У тебя будет два дня, чтобы решить все вопросы. После этого твое имущество переходит ко мне. Точнее, к храму. Мне твоего добра не нужно.

Только на этих словах она посмотрела на меня. Во взгляде — боль и ненависть. Лучше бы она кричала на меня и требовала казни, чем вот так, между делом сообщила, что отныне — я никто, и звать меня — никак.