Я - сталкер. Сага смерти. Петля Антимира - Андрей Левицкий

– У них, как в стаях приматов, бывают вожаки, которых слушаются остальные. Это обычно те, у кого в неокортексе еще что-то теплится, выброс не до конца его сжег. Теплится совсем немного, но все же.

– То есть, они умнее? Эта тоже не дура, кстати. У нее был крюк…

– Так и обезьяны пользуются всякими палками. А вожаки – да, обычно хитрее других. Коварнее.

– И эта сучка бешеная своим крюком засадила мне между ребер. Но я спокоен. Я абсолютно спокоен!

– Что? Крюком ударила? Только этого не хватало! Серьезная дыра?

– Ну, так… – Пригоршня покосился вниз. – Не очень-то приятная.

– Да что ж такое! – возмутился Химик. – Будто все против нас! Континуум повернулся к нам задницей!

– Чего?

– Я говорю… Так! Послушай меня, послушай внимательно!

– Я слушаю, слушаю. Чего ты разволновался?

– Я сейчас в лаборатории наладил работу одного прибора, и он мне тут показывает что-то необычное. Не уверен, это случайная флуктуация, плохая работа после выброса или… Сделай кое-что.

– Ну?

– Взгляни на юг, что там видишь?

Пригоршня посмотрел.

– Зону вижу. И что? Зона как Зона, я ее уже видел.

– Немного выше смотри.

– Да куда ж выше? Выше ничего нет, только…

Он громко выругался.

– Что?

– Небо в той стороне темнеет. Над самым горизонтом наливается краснотой. Я не понял, снова выброс? – Пригоршня стукнул кулаком по ограждению. – Опять?! Ой, бля, сильней болит, когда кричу! Так что – опять?!! Ой, бля! Мне говорили, что они редкие!!! Бля, бля, бля!!!

– Все правильно, это очень нетипично. В Зоне происходит что-то непонятное. Аномальное.

– Все вы тут аномальные! Ой, бля!

– Тебе нужно спускаться прямо сейчас. Немедленно, Пригоршня!

– Жопа континуума! – только и сказал он. – Что будет, если меня накроет второй раз?

– В таком темпе даже иммунный вряд ли выдержит. Надо, чтобы хотя бы несколько суток прошло, а когда оно вот так подряд… Чревато кровоизлиянием в мозг. Инсульт – а это либо паралич, либо смерть.

Пригоршня молча полез на ограждение.

– Ты рану как-то закрыл?

– Закрыл… у меня уже куртка промокла насквозь. Так, все, теперь заткнись, агент. Не отвлекай, а то мне просто ужас как больно.

Внизу он едва не упал и, вконец ошалев от боли, с минуту стоял, упираясь в холодную бетонную стенку ладонями и лбом. Наконец, Химик осторожно спросил:

– Ты в порядке?

– Да! В случайном! – прохрипел Пригоршня и поковылял к двери мастерской. – Когда выброс будет здесь?

– Точно неизвестно.

Встав перед дверью и стянув со спины винтовку-силовик, Пригоршня оглянулся. Позади никого, только заросшая пожухлой травой земля, дальше – холмы, деревья, между ними исчезают идущие от Комплекса рельсы. Тишина, благодать. И над всем этим наливается тревожными красками небо, от горизонта расширяется полоса мглы.

Он попятился, но не сильно, чтоб не попасть в зону действия пулеметов, и поднял винтовку. Сдвинул предохранитель, оружие загудело, алые огоньки побежали по стволу.

– Так, я считаю секунды… Надо решить, сколько выждать. Дверь толстая, из стали.

– А какой был лаг перед выстрелом по измененному в вентиляции? Ты говорил, его тогда в блин раскатало?..

Направив силовик на ту часть двери, где виднелась узкая замочная скважина, Пригоршня ответил:

– Секунд, может, семь. Я тогда не засек.

– Ну, подожди четырнадцать. Нет, опасно, лучше десять. Не дольше.

Не успел Химик договорить, как Пригоршня выжал спусковой крючок.

Ему показалось, что в этот раз силовой луч был гуще, насыщеннее. Воздух вибрировал, оружие в руках сильно дрожало, отдаваясь болью в ребрах. Дверь мелко лязгала в косяке. Пригоршня, стоящий метрах в трех от нее, разглядел, как круглая ручка и замочная скважина размазались, потеряв четкие очертания. Там, куда упирался луч, на металле возник сероватый круг…

Потом накопленный заряд кончился, и луч исчез. Дверь стояла, как и раньше, хотя в области замка ее покорежило. Пригоршня оглянулся – полоса над горизонтом стала темнее.

– Второй заход, – сообщил он Химику. Его начало мутить и подташнивать от потери крови. Оружие в руках вибрировало, гудело, огоньки стремглав бежали по стволу. – В этот раз выжду четырнадцать секунд.

– Двенадцать, больше не надо. Опасно.

– Поглядим.

Прошло десять секунд. Он ждал. Сзади, вроде, потянуло ветерком. Теплым таким, Пригоршня ощутил его коротко остриженным затылком. Волна выброса гонит перед собой воздух?

Двенадцать секунд.

– Пригоршня, стреляй.

Или просто ветер из Зоны? Но почему теплый?

Четырнадцать секунд.

– Ты стреляешь или нет?!

Он молчал. По лбу потекла капля пота. Винтовка уже содрогалась в руках, даже целиться стало трудно. Огоньки превратились в сплошную мерцающую полоску. Шестнадцать секунд. Ну, с нами Зона! Он вдавил крючок.

В этот раз его все-таки качнуло назад – часть энергии передалась обратно на корпус винтовки. В ребрах полыхнул огонь. Палец сдвинул предохранитель обратно, а на двери впереди вспух дрожащий пузырь. Металл, вроде, и не раскалился, но вспучился полусферой. Дверь со скрежетом перекосило в раме, нижний правый угол отогнуло наружу, верхний левый – вовнутрь, одна петля с пронзительным визгом выскочила, блеснув металлом, ударилась в землю.

– Что там?

– Сейчас проверю, – Пригоршня подступил к двери.

– Ты осторожно. В материале, особенно в металле, после силового воздействия может сохраниться остаточное напряжение. Оно потом обычно неожиданно высвобождается. И в неожиданную сторону. Если…

– Ладно, не бухти в ухо. – Он ногой врезал по двери и чуть не свалился от мучительного приступа боли. Дверь со скрежетом вывалилась из косяка на пол мастерской. – Все, я ее поимел. Что теперь? Как мне заныкаться от выброса?

В мастерской, небольшом темном помещении с парой станков и стеллажами, на полу лежал мертвый техник. На стене висел металлический ящик, выкрашенный белым, с красным крестом на дверце. Стащив с себя оружие и положив его на стол, Пригоршня сбросил куртку и начал расстегивать рубашку. Голова сильно кружилась, в ушах звенело – так бывает перед обмороком. Только хлопнуться на пол посреди мастерской не хватало!

– Нашел аптечку, – сообщил он.