История одиночества - Дэвид Винсент
Шрифт:
Интервал:
И есть, напротив, рассказы о ходьбе, заполняющие страницы книги Джеймса Доусона Бёрна «Автобиография бродяжки», опубликованной в 1855 году. В детстве и юности он проводил свои дни, пересекая шотландские границы и время от времени совершая экскурсии в Уэльс и на юг Англии. Под контролем отчима-алкоголика он зарабатывал на жизнь на самом краю экономики – иногда как бродячий торговец или поденный рабочий, а чаще всего – как откровенный попрошайка, в поисках еды и крова явившийся без гроша в очередной незнакомый поселок или городок. Целью его ходьбы было не место назначения, а выживание. Движение было чем-то неизбежным, хотя случалось и так, что он оставался где-нибудь работать на несколько месяцев, а однажды ему довелось даже поучиться на шляпника. Вести точный учет таких передвижений не имело смысла. Бёрн отмечает в автобиографии, что временами эпические путешествия – не достижения, а страдания. Большой награды усилия не приносили. «Самый трудный момент в моей жизни, – писал он, – был, когда я прошагал шестьдесят две мили, в конце которых, как оказалось, меня ждал трехнедельный труд по сбору урожая»[172]. Александр Сомервиль, когда ему было четырнадцать, решил выйти в море и прошел окольным путем от Брэкстона, что в Скоттиш-Бордерсе, до Бервика-на-Твиде, чтобы отыскать корабль, а затем передумал и к ночи вернулся домой, изможденный и усталый: «Расстояние, которое я прошел в тот день, удивило их, как удивило бы многих, учитывая потребность в пище; однако число в пятьдесят две мили – верное, если включить сюда пройденное утром, до поворота»[173].
В своих бесконечных странствиях, изо дня в день отправляясь куда-нибудь, пока наконец не найдется работа, эти необразованные рабочие заступали на территорию Вордсворта – территорию ходьбы на длинные дистанции, только среди них не было Де Квинси, подсчитывающего результаты. В 1830 году Бёрн испытал на себе тяготы общеэкономической депрессии: «Я получил работу в Глазго, где проработал до 18 октября; потеряв работу второй раз из-за спада в деле, я оставил семью и отправился искать новое место. По этому случаю я преодолел 1400 миль, прежде чем получил работу. Меня наконец наняли в Шерборне, что в Дорсетшире»[174]. Он пробыл там два месяца, а затем прошел еще 130 миль в поисках работы в Лондоне. Квалифицированные, состоявшие в профсоюзах рабочие имели тогда более высокие доход и статус, но тоже сталкивались с необходимостью проходить похожие расстояния, особенно в плохие для торговли годы. Были разработаны сложные системы «извозчичьих бирж» и расходов на содержание, с тем чтобы вывести квалифицированных рабочих из перегруженной местной экономики и дать им возможность найти работу в другой части страны. Подробные записи Общества изготовителей паровых двигателей, ведшиеся в 1835–1846 годах, показывают, что в среднем за год работники проходили по 129,4 мили, в неудачный 1841/42 год это значение достигло пика в 333,8 мили, при этом шесть членов указанного общества прошли больше тысячи миль[175]. Единственным допустимым отдыхом для усталых ног был билет на палубу случайного каботажного судна. Кое-где виды работы были в пространственном плане слишком сконцентрированы, чтобы поддерживать дальние походы, – в этих случаях, как выяснил механик Бенджамин Шоу, нужно было ходить в поисках работы между соседними городами[176].
Обстоятельства, заставлявшие трудоспособных людей отправляться в пешие путешествия, варьировались – от самой насущной необходимости до самого случайного удовольствия. Они ходили, потому что все в их сообществе всегда ходили, однако функция такого упражнения становилась в этот период все более литературной. Удовольствие Джона Клэра в его исследованиях было как очень личным, так и широко распространенным среди писателей, разрабатывавших то, что Энн Уоллес называет «перипатетическим» режимом литературы[177]. По его словам, в его распоряжении были как воспоминания о собственных странствиях, так и большое количество стихов и прозы об исследовании сельской местности. Джеймс Томсон во «Временах года» неоднократно возвращался к идее о необходимости одиночного побега в тишину сельской жизни:
И тому,
Кого природа с мудростью манят,
Пора покинуть низкую толпу
И воспарить над бренностью вещей…
Так я, один, в раздумья погружен,
Не раз по лугу темному бродил[178].
Он писал о вдохновении, источник которого не общество, а «отшельника приют, / Который смертный редко обретет»[179]. К концу XVIII века это обобщенное ощущение, которое у Томсона не относилось ни к конкретному пейзажу, ни к персоне пешехода, становилось все острее. Роберт Блумфилд, успех «Сына фермера» которого придал Клэру уверенности в том, что поэт-самоучка сможет обрести аудиторию национального масштаба, перенес чувства Томсона в тяжелую картину жизни рабочего на саффолкской ферме. Он писал о первобытной природе, все еще доступной для шагающего труженика[180]. Развитие воображения требовало способности найти своего рода внутреннее изгнание среди окружающих дом тропинок и полей:
Воображенье не цветет,
Где грубая вражда слышна,
Покой родит его восход
И утренняя тишина[181].
Клэр взял на вооружение понятие «покой» (retirement) и перевел его на язык чувств – чувств по поводу полей, в которых он гулял близ Хелпстона. Самое компактное изложение этого опыта было записано в лечебнице в Хай-Бич не позднее 1855 года:
Есть прелесть в Одиночестве: о ней
Не знает мир, тщетою обуян.
Душа зеленой радостью полей
Упьется и излечится от ран.
Коль эта прелесть преступленье, грех,
Уединенье превратит тюрьму
В блаженство; он внимает птичий смех –
Ему, как Крузо, сладко одному.
Крузо сопровождал Клэра с детства: «роман „Робинзон Крузо“, – вспоминал он, – была первая серьезная книга, попавшая мне в руки, как я научился читать»[182]. Эта история служила источником не только приключений, но и трудностей: «Новые идеи из этой книги были теперь на вооружении новых Крузо и новые Острова Уединения постоянно преследовали меня в моих путешествиях в школу и из школы»[183].
Присутствие героя Дефо в ландшафте Клэра отражало его погруженность в литературу о странниках и одиночках. Он также смотрел
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!