Сумерки богов - Влад Савин

Командир 101-го батальона дураком не был. Танки остановились, туда попробовали сунуться панцергренадеры, но быстро откатились обратно, провожаемые взрывами гранат - значит, русские позиции совсем близко от гребня? Да, там сверкнули вспышки выстрелов - какой-то русский, обнаглев, высунулся с ручным пулеметом и прекратил огонь за несколько секунд до того, как на том самом месте разорвался снаряд. Накрыло его или успел удрать, неясно.

Затем за гребнем обозначилось какое-то движение. Цейсовская оптика услужливо приблизила - один, два, три, будто пеньки с набалдашниками - но Витман знал, что это дула орудий русских тяжелых самоходок, пока прячущихся за склоном. Если русские пойдут в атаку, мы угостим их тем же блюдом, теперь им придется преодолевать перевал поочередно, малым числом, попадая под огонь!

И тут на склон стали падать русские мины. Разрываясь, они оставляли густой белый дым, облаком повисший над самой землей, надвигаясь на немцев. Виттман первым понял, что сейчас произойдет, но большинство экипажей не имели такого опыта, а связи не было! "Кениги" стали стрелять туда, где только что видели за склоном торчащие стволы. И тут очень некстати на склоне ожила чудом уцелевшая "оса", с бешеной скоростью посылая маленькие, но очень злые снаряды в борта и корму немецким танкам - прежде чем ее разнесло на куски прямым попаданием, два "кенига" горели - очень приемлемый размен за легкую самоходку и двух-трех упрямых русских! А главное, эта "оса" отвлекла внимание в самый неподходящий момент!

Русские танки выскочили из облака дыма не там, где их ожидали, а очень сильно слева. Сколько их было - три, четыре, пять? Они сразу же начали отстреливать дымовые гранаты, и трудно было определить, сколько их там всего. И ударили опять же по бортам немецкого боевого порядка. Это были Т-54, но Виттману показалось, что их пушки были толще и длиннее - а их снаряды с легкостью пробивали борта "кенигов". За рычагами там были мастера, они заставляли машины двигаться совершенно непредсказуемо, мешая взять себя на прицел. Однако же на стороне немцев было подавляющее превосходство по числу стволов и закон больших чисел - три русских танка горели, в обмен на четырнадцать "кенигов" и "пантер" - когда облако дыма, влекомое слабым ветром, дошло до немецкого строя и накрыло его.

В дыму ничего было не разглядеть. И рвались снаряды, совсем близко, где-то впереди. А затем облако прошло - и Воль, глянув в оптику, истошно заорал водителю: "Назад!" Виттман возмутился было таким нарушением порядка, но посмотрев, закричал то же самое:

- Генрих, задняя! - понимая, что уже не успевает.

Наверху, на гребне выстроились русские самоходки - не "осы", а тяжелые, "сто двадцать два". И горели головные "кениги", включая командирский. Русские повторили свой фокус со "слепой зоной" за гребнем - только на этот раз роль перевала сыграл дым. Немецкие танки появлялись из скатывающейся вниз дымзавесы поочередно, малыми группами, отличные мишени на дистанции, с которой двенадцатисантиметровый калибр даже для "кенига" смертелен. И не было связи предупредить своих позади, ничего не видевших в дыму!

Страшный удар в борт - слава богу, в мотор! Водитель высунулся наружу и обвис, поймав пулю или осколок. Виттман не помнил, как он скатился из башни на землю, за ним Волль. Свист снаряда заставил броситься на землю, и они ползли, затем бежали назад, к своим. А после вдруг каким-то образом оказались среди рукопашной - и Балтазар Воль, лучший наводчик, какого Виттман знал, и просто отличный парень, три месяца назад бывший свидетелем на его, Михаэля Виттмана, свадьбе, хрипел с русским штыком в животе. Как убили заряжающего и радиста, Виттман не видел, потому что его самого в это время русский морпех, в рваном камуфляже, под которым была видна тельняшка, сбил наземь и уже готов был проткнуть штыком, как бедного Воля, - но рядом вдруг появились еще несколько фигур в форме ваффен СС, и началось что-то жуткое, сопровождаемое звериным ревом и отборной руганью на двух языках. Виттман, извернувшись ужом, вскочил и побежал, желая оказаться подальше от этого места. Нет, он не был трусом - честно отвоевавший пять лет. Просто ему везло, четыре года из пяти он ни разу не был подбит и воевал исключительно в танке - да и до того дважды покидая горящий "тигр", как-то сразу оказывался среди своих.

Ему повезло столкнуться с панцергренадерами "Недерланда" и отступить вместе с ними. Вечером он уже пил в госпитале горячий кофе. "Легкая контузия, но ничего страшного, несколько дней побудете". Из сто первого батальона в живых осталось семнадцать человек - все, кто успел выскочить из горевших танков. В "Гитлерюгенде" и "Недерланде" также огромные потери - а что вы хотите, там у русских оборонялась морская пехота, это настоящие бешеные дьяволы, да еще и обучают их по-особому, и русбой, и, рассказывают, русские применяют для учений особые красящие патроны - в итоге в ближнем бою один русский морпех стоит двух-трех солдат ваффен СС4. Может, еще кто-то выжил - поле боя осталась за русскими вся подбитая техника, и раненые тоже. Остается надеяться, что русские проявят милосердие - хотя эсэсовцев они в плен не берут, но может быть, сделают исключение для беспомощных раненых?

И ясно, что одним корпусом не справиться. Сейчас вся Шестая армия сосредотачивается здесь, через два-три дня будет штурм. "Как раз вы из госпиталя выйдете, камрад гауптштурмфюрер".

И новые солдаты придут на место тех, кто сгорел в танках - мечтающие о подвигах, они так и не успеют поумнеть. Сядут в новенькие машины, только пришедшие с заводов - и все повторится сначала.

Подводная лодка U-1505. Норвежское море - Атлантический океан. Январь - начало февраля 1944

Это был не приказ, а приговор. Если бы на месте многоопытного Шнее был обычный командир лодки, без опыта штабной работы, интриг и бюрократии! А так оставался шанс если не получить Бриллианты к Рыцарскому кресту, то хотя бы остаться живым. Проникнуть в "русскую зону" и одержать там победу, показав, что ваффенмарине еще рано списывать со счетов. А то разговоры о том, что "бравые корсары фюрера" панически боятся совсем немногочисленного советского флота, не только не решаясь атаковать идущие в СССР конвои, но уже и не в состоянии поддержать свою же армию, избиваемую русскими под Тронхеймом, приняли уж совсем неприличный характер. По крайней мере, дорогой Шнее, фюрер отчего-то уверовал, что именно из-за этого англичане убеждены в полной немощи германского флота и могут решиться вторгнуться на континент. А кто у нас герой-подводник номер один, кому это дело по силам?

И плевать, что там в действительности сказал фюрер. Достаточно, что это - мнение высшего начальства. А однажды познакомившись с гестапо, Шнее совсем не горел желанием снова попасть туда за невыполнение прямого приказа. Вот только приказ может быть... нет, не отменен, но слегка дополнен. В нужную сторону - я герой ваффенмарине или нет?

В итоге, кроме U-1505 в русские воды идут U-450 и U-472 11-й флотилии из Бергена. Очень жаль, что не успеет присоединиться U-1508, завершающая на Балтике курс боевой подготовки - из-за русского наступления пришлось перенести район тренировки экипажей новых лодок из центральных районов моря в относительно безопасную зону у острова Борнхольм, для океанских субмарин там явно тесно и малы глубины. А выделить кого-то сверх этих двоих командование Арктической флотилии отказалось - Шнее подозревал, что и этих отдали, потому что считали аутсайдерами, кого не жалко.