Пират Ее Величества - Николай Курочкин-Креве

— А мы и не будем говорить, что так случайно получилось. Мы будем всюду трубить, что долгие годы готовились к паломничеству, заранее решили, что не возьмем ничего своего — так сказать, зараженного протестантизмом.

— Раз уж «долгие годы» — придется вам, Фрэнсис, поискать другого спутника: Тэд зеленоват.

— Гм, верно. Ну, тогда так: я всю жизнь готовился, а он присоединился, считая мой выбор бессмысленным, но безобидным.

— Ну, так еще пойдет.

В таких разговорах оттачивалась их «легенда». И тут…

«Лебедь» стоял возле входа в бухту Виго — и вдруг со стороны моря послышалась… Веселая музыка! И музыка, как будто знакомая Федору по Нарве. Как будто… Ну да, как будто польский танец краковяк!

То было на самом деле польское судно «Король Владислав Локетек». Оно шло мимо, в гавань. С «Лебедя» просигналили, что хотят обменяться новостями. Федор, честно говоря, испугался: а ну как ляхи разбили наголову российскую армию и победу празднуют?

Оказалось, отмечали первую годовщину польско-литовской унии. И под действием этого известия корабельный священник «Лебедя» мистер Дэйвид Рауд вспомнил о церковной унии: мол, русских католиков нет, и это можно проверить, да это и так, наверное, известно кому положено такими делами заниматься в Испании. А вот есть уния католицизма с православием Флорентийская — не утвержденная Римом и какая-то еще недавняя. Так что Федору быть не католиком, а униатом, интересующимся пышной, издревле идущей религией католицизма. Да, так: русский — униат. Ну, а Дрейк — английский католик, «которому не повезло родиться уже после Реформации».

На том и порешили — хотя Федор опасался, что столько времени подряд в чужой, да притом еще вражьей, шкуре, капитан Дрейк не выдюжит, взорвется…

7

К Виго подошли на веслах, вдвоем. Брать еще кого-то Дрейк, по здравом размышлении, передумал: чем больше компания, тем больше внимания она привлечет. Ненужного их замыслу внимания — особенно. Известно же, что Испания переполнена надзирающими за населением и друг за другом тайными агентами-осведомителями инквизиции, внештатными доносителями-добровольцами и так далее…

По пути Дрейк придумал еще одно объяснение их появления в Испании:

— Мы объясним, что задумали это паломничество давно, но случай все никак не подворачивался, — и только вот теперь удалось наняться на корабль, который из Лондона шел в Севилью, оттуда мимо галисийских берегов. Мы понадеялись сговорить этих богопротивных торгашей зайти в Виго, высадить нас и заодно посмотреть на здешние рынки. Изучили бы, на что тут спрос имеется, на что цены какие. А то ж англичане во всей великой Испании знают две дороги: всю Андалузию изучили и Страну басков. А остальные земли этой державы как и не существуют вовсе!

Но нас даже не дослушали до конца — сказали: «Ну, коли вам так уж хочется к вашим любимым испанцам, вот ялик, вот весла, а Виго вон где. Плывите, милые!» И вот мы здесь! Да еще на прощанье нам выпотрошили карманы, так что теперь уж и не знаем, как до дому добраться. Единственная надежда для Тэда — Барселона. Туда мы и будем пробираться. Оттуда, по слухам, ходят каталонские суда на восток до турецких владений на Черном море, а уж оттуда до Московии рукой подать! Ну, а я уж как-нибудь до своей Англии доберусь. Штурман всегда работу найдет.

Но если уж и из Барселоны не удастся родственничка — тебя то есть — отправить, то придется ему, бедненькому, со мною в Англию, оттуда в ганзейский порт какой-либо — ну и дальше на восток. Что плохо — война там…

— Да, все поотбирали у нас гады-протестанты!

— Так-так, хорошо! Слушай, Тэд, ты мне почаще напоминай тайком, что я католик. Хорошо?

Федька с улыбкой кивнул:

— Каждое утро напоминать буду. Мистер Дрейк, а какие ж мы с вами католики, если ни молитв ихних не знаем, ни перекреститься не умеем? Нас же в два счета разоблачат!

— Я знаю. Я ведь при католической королеве Кровавой Мэри был уже взросленький — вот как ты сейчас, и молился, как у них и положено, на латыни. А тебе можно по-русски все что угодно молотить, только в такт.

Тут Дрейк спохватился, скомандовал: «Суши весла!» — и начал учить Федора креститься по-католически, двоеперстием. Это оказалось непросто. Хотя Федор и видел сотни раз, как в Европе люди крестятся — сам не пробовал. И стоило отвести большой палец из щепоти на дюйм — оставшиеся два пальца тут же растопыривались. А надо было держать их сведенными! Наконец Федька догадался, что движение не надо начинать с привычного складывания щепоти. И дело пошло на лад.

Крестясь, Федька припомнил кое-что слышанное и азартно сообщил мистеру Дрейку:

— Они еще издевались над нами!

— Кто «они»?

— Да гады-протестанты же! Мол, католики — не нам чета, мы веруем, что Господь заранее приговорил иных ко спасению, иных же — к погибели вечной, католики же веруют, что можно отмолить грехи, спастись добрыми делами, откупиться от ада милосердием. Вот пусть они помогут своим братьям-паломникам, не дадут пропасть. Заодно и проверите, столь ли они милосердны, сколь подобает им по их учению…

— Неплохо, Тэд, совсем неплохо. Вот видишь, ты уже начинаешь постигать разницу между ими и нами. Да, вот еще что тут подойдет: «Заодно проверите» — и добавляли: «Если еще когда приведется свидеться!»

Для вящей убедительности Дрейк нарочно не в такт посунулся вперед и расквасил нос себе рукояткой собственного же весла. Кровь капала, но он не утирал ее. Федор попробовал сунуться с советами или с платком, но Дрейк, смеясь, замотал головой:

— Не-ет! Нас же немножко побили, когда провожали. А когда дерешься, некогда утираться — верно?

— Ну, тогда уж покрутите головой, да порезче. Чтобы капли по всей одежде разлетелись. А то дорожка из крови на дублете — точно вас били, а вы стояли смирно…

— Дельное замечание, малец! — сказал. Дрейк и пошатался на банке влево-вправо и вперед-назад.

8

И вот снова Испания. Но не Севилья, отвоеванная у мавров триста лет назад, а Галисия, под маврами почти что и не бывшая. Тут даже лица другие… Как бы больше похожие на наши, поморские, что ли? Хотя откуда бы?

Федька не знал, и не узнал никогда, что сходство он подметил точно: в отличие от остальной Испании, тысячу лет назад завоеванной вестготами, здесь, на крайнем северо-западе, образовалось — таковы были капризные пересечения народных судеб в ту пору, пору Великого Переселения Народов — королевство свеев. Завоеватели его были предками шведов, но немалую их долю составляли… аланы, предки осетинов! И я затрудняюсь точно сказать, кто в том королевстве был более неуместен и сенсационен: аланы ли, проделавшие более длинный путь из предгорий Кавказа, или свеи, пересекшие все климаты Европы по пути из еловой тайги в вечнозеленые леса из буков, каштанов, пробковых дубов и тому подобных теплолюбов.

Сначала их долго промурыжили таможенники: обыскали подробно, ничего не нашли, изучили клейма на ножах (Толедо!), на фляжках (Куэнка — на глиняной и Баракальдо — на оловянной) и всем прочем, дважды записали рассказ о причинах появления здесь — сначала по отдельности они рассказывали двум чиновникам, потом оба вместе.